В марте 1979 года во время мятежа в городе Герат последовала первая просьба афганского руководства о прямом советском военном вмешательстве. Она была отклонена. Потом такие просьбы следовали все чаще и чаще — ситуация в Афганистане становилась все более напряженной.
Отказав в отправке войск, Советский Союз решил помочь Тараки материально. Советские руководители при этом очень хорошо понимали, что помощь эта будет абсолютно безвозмездной — зато может укрепить власть НДПА.
Члены Политбюро ЦК КПСС 17 марта 1979 года обсуждали резкое обострение обстановки в Афганистане.
«КОСЫГИН. Я считаю, что проект постановления, который представлен, надо серьезно исправить. Прежде всего не нужно нам растягивать поставку вооружений до апреля, надо дать все сейчас немедленно, в марте. Это первое. Второе, надо как-то поддержать морально руководство Афганистана, и я бы предложил провести такие меры: сообщить Тараки, что мы поднимаем цену на газ с 15 до 25 рублей за тысячу кубометров. Это даст возможность за счет повышения цен покрыть издержки, которые у них имеются в связи с приобретением оружия и других материалов. Нужно, по-моему, дать Афганистану бесплатно это оружие и никаких 25 процентов не называть.
ВСЕ. Правильно.
КОСЫГИН. И третье: мы намечаем дать им 75 тысяч тонн хлеба. Я думаю, что надо пересмотреть это и поставить Афганистану 100 тысяч тонн. Вот эти меры, мне кажется, следовало бы внести в проект постановления, и, таким образом, мы поддержали бы афганское руководство морально. За Афганистан нам нужно бороться, все-таки 60 лет мы живем душа в душу. Конечно, хотя сильна борьба с иранцами, пакистанцами, китайцами, но Иран окажет Афганистану помощь, у него есть на это средства, тем более, они единомышленники в религии. Это нужно иметь в виду. Пакистан тоже пойдет на такую меру. О китайцах говорить нечего. Поэтому я считаю, что нам нужно принять товарищеское постановление и серьезно помочь афганскому руководству. Об оплате, я уже сказал, говорить сейчас не следует, тем более, как здесь написано, — в свободно конвертируемой валюте. Какая у них свободно конвертируемая валюта, мы с них все равно ничего не получим[80]».
Надо отдать должное Алексею Николаевичу Косыгину — он предельно точно обрисовал будущее советско-афганских экономических отношений.
Вскоре состоялся телефонный разговор Косыгина и Тараки.
«КОСЫГИН. Мы приняли решение срочно поставить вам военное имущество, принять в ремонт вертолеты и самолеты — все это бесплатно. Приняли также решение поставить вам 100 тысяч тонн зерна, повысить цену на газ…
ТАРАКИ. Это хорошо, но давайте поговорим о Герате.
КОСЫГИН. Давайте. Не можете ли вы сейчас сформировать несколько дивизий из передовых людей, на которых вы можете положиться, и не только в Кабуле, но и в других местах? Мы бы дали соответствующее вооружение.
ТАРАКИ. Нет офицерских кадров. Иран посылает в Афганистан военных в гражданской одежде. Пакистан посылает также в афганской одежде своих людей и офицеров. Почему Советский Союз не может послать узбеков, таджиков, туркменов в гражданской одежде? Никто их не узнает.
КОСЫГИН. Что вы еще можете сказать по Герату?
ТАРАКИ. Хотим, чтобы к нам послали таджиков, узбеков, туркменов для того, чтобы они могли водить танки, так как все эти народности имеются в Афганистане. Пусть оденут афганскую одежду, афганские значки, и никто их не узнает. Это очень легкая работа, по нашему мнению. По опыту Ирана и Пакистана видно, что эту работу легко делать. Они дают образец.
КОСЫГИН. Конечно, вы упрощаете вопрос. Это сложный политический, международный вопрос. Но независимо от этого мы еще раз посоветуемся и дадим вам ответ. Мне кажется, что вам нужно было бы попытаться создавать новые части. Ведь нельзя рассчитывать только на силу людей, которые придут со стороны. Вы видите по опыту иранской революции, как народ выбросил всех американцев оттуда и всех других, которые пытались изображать из себя защитников Ирана. Условимся с вами так: мы посоветуемся и дадим вам ответ. А вы, со своей стороны, посоветуйтесь со своими военными, с нашими советниками. Есть же силы в Афганистане, которые будут вас поддерживать с риском для жизни и будут бороться за вас. Эти силы сейчас надо вооружить.
ТАРАКИ. Посылайте боевые машины пехоты самолетами.
КОСЫГИН. А у вас есть кому водить эти машины?
ТАРАКИ. На 30–35 машин есть водители.
КОСЫГИН. Они надежны? Не уйдут к противнику вместе с машинами? Ведь наши водители языка не знают.
ТАРАКИ. А вы пришлите машины вместе с водителями, которые знают наш язык, — таджиками, узбеками.
КОСЫГИН. Я и ожидал такого ответа от вас. Мы товарищи с вами и ведем совместную борьбу, поэтому стесняться друг друга нечего. Этому надо все и подчинить. Мы вам еще позвоним, скажем наше мнение.
ТАРАКИ. Передайте наше уважение и наилучшие пожелания товарищу Брежневу, членам Политбюро.
КОСЫГИН. Спасибо. Передайте привет всем своим товарищам. А вам желаю твердости в решении вопросов, уверенности и благополучия. До свидания».[81]
Власть НДПА в Афганистане удержалась, но Тараки, которому симпатизировал лично Л. И. Брежнев, спасти не удалось.
После убийства Генерального секретаря ЦК НДПА, Председателя Революционного совета и Премьер-министра Афганистана Нур Мохаммада Тараки, совершенного по приказу Хафизуллы Амина, занявшего его место, положение усложнилось. Хафизулла Амин продолжал просить о вводе советских войск, не учитывая, что отношение к нему в Советском Союзе сложилось совсем другое, чем к его предшественнику. После убийства Тараки и кампании террора, направленного и против тех, кого Амин считал врагами Апрельской революции, и против сторонников Тараки внутри НДПА, Амин никак не устраивал Кремль в качестве афганского руководителя.
Он дождался вступления советских войск в Афганистан и был уничтожен советскими спецназовцами 27 декабря 1979 года. Решение о вводе советских войск в Афганистан было принято далеко не сразу, оно вызывало много возражений, особенно от высокопоставленных военных. Так или иначе, в декабре 1979 года никто не собирался вступать в многолетнюю антипартизанскую войну. Представлялось, что, заменив непредсказуемого Хафизуллу Амина на послушного Бабрака Кармаля, советские войска встанут гарнизонами в важнейших пунктах Афганистана, предоставив «местным товарищам» борьбу с душманами. Но быстро стало ясно, что этим благостным планам не суждено осуществиться. «Ограниченный контингент» поневоле втягивался в бои… В Кремле менялись один за другим уходящие из жизни генсеки, а необъявленная война продолжалась…
В последние годы существования Советского Союза вопрос о том, во что нам это обошлось, звучал очень часто.
По официальным данным, общие безвозвратные людские потери (убито, умерло от ран и болезней, погибло в катастрофах, в результате происшествий и несчастных случаев) составили 14 453 человека.
В том числе:
Советская армия — 13 833 человека;
КГБ — 572 человека;
МВД — 28 человек;
Госкино, Гостелерадио, Минстрой и др. — 20 человек.
В числе погибших и умерших:
военных советников (всех рангов) — 190 человек;
генералов — 4 человека;
офицеров — 2129 человек;
прапорщиков — 632 человека;
солдат и сержантов — 11 549 человек;
рабочих и служащих CA — 139 человек.
Пропали без вести и попали в плен — 417 человек. Были освобождены — 119 человек
Из них:
возвращены на родину — 97 человек; находятся в других странах — 22 человека. Санитарные потери составили 469 685 человек В том числе:
ранено, контужено, травмировано — 53 753 человека; заболело — 415 932 человека.
В их числе:
офицеров и прапорщиков — 10 287 человек; сержантов и солдат — 447 498 человек; рабочих и служащих — 11 905 человек Из 11 654 человек, уволенных из армии в связи с ранениями, увечьем и тяжелыми заболеваниями, стали инвалидами 10 751 человек.
В том числе:
первой группы — 672 человека;
второй группы — 4216 человек;
третьей группы — 5863 человека.
Помимо самой страшной цены — человеческих жизней Советский Союз вынужден был материально заплатить за попытку сохранить в Афганистане дружественный режим, понеся очень серьезные экономические потери. Насколько реально установить их размеры?
Вот что по этому поводу написал в своих мемуарах последний командующий войсками 40-й армии Борис Громов: «Нужно сказать и о том, что советская экономика в полной мере ощутила на себе бремя афганской войны. В свое время премьер-министр Н. И. Рыжков сформировал группу экономистов, которые совместно со специалистами различных министерств и ведомств напрямую или опосредованно участвовавшие в девятилетней войне и должны были точно определить, во сколько нам обошелся Афганистан.
Экономисты подсчитывали в буквальном смысле все — обучение афганских студентов в советских вузах, стоимость командировок гражданских специалистов в Афганистан, количество гражданской и военной техники, которая была передана правительству и вооруженным силам этой страны. Были учтены даже все рейсы самолетов «Аэрофлота» в Республику Афганистан после победы Апрельской революции. Наиболее впечатляющие цифры были представлены Министерством обороны СССР. Военные специалисты не упустили ничего — начиная от питания военнослужащих Ограниченного контингента советских войск в Афганистане и заканчивая расходом боеприпасов различных видов и их реальной стоимостью.
