Ознакомительная версия.
Спустя несколько месяцев после моего визита в Эстонию я попал на семинар по политике НАТО в Киеве, на котором должны были изучить новые проблемы, стоящие перед Западом. Семинар проходил в помещении, который был похож на бальную залу шикарного отеля, с пышной лепниной и зеркальными потолками. Председательствовал на семинаре уроженец Корнуолла, человек небольшого роста, который покачивался на стуле перед экраном со слайдами презентации в PowerPoint. Это был Марк Лейти (Mark Laity), бывший корреспондент «Бибиси», освещавший оборонную промышленность, а сегодня глава отдела стратегической связи в НАТО.
На большом экране за спиной Лейти показывали схему основных элементов повествования: как конфликт ведёт к желанию его разрешения, которое, в свою очередь, реализуется через «действия, участников и события». Примерно то же самое рассказывают студентам первого курса киношколы или на семинарах по литературоведению. Авторы презентации подчёркивали, что мир нужно рассматривать как «систему историй» внутри «нарративного ландшафта». Для присутствующих, в основном военных и госслужащих, этот взгляд на мир был в новинку. Они прилежно конспектировали.
НАТО до сих пор никому не удавалось победить на поле боя, но Лейти ясно давал понять, что «нарративный ландшафт» – совершенно новая, неизведанная территория, на которой у НАТО больше нет явного преимущества. Наиболее очевидно это стало в последние несколько лет, когда Кремль начал активно испытывать альянс времён Холодной войны на прочность, иногда исподтишка, а иногда в лоб. Семантическая ловушка, в которую попал альянс, содержится в статье 5 Североатлантического договора. В ней говорится, что нападение на одну из стран альянса расценивается как нападение на весь альянс в целом. Именно к 5 статье обращался в своей Таллинской речи Обама, описывая её положения как «кристально ясные». Но можно ли свести этот принцип на нет, не сделав ни одного выстрела? Подпадает ли под действие 5 статьи кибер-атака на Болгарию, совершённая некими хакерами, симпатизирующими России? А что если в пограничном городе одного из прибалтийских государств произойдёт восстание, устроенное местными жителями, но с подозрительными связями с российскими спецслужбами? Готовы ли все страны НАТО начать войну, чтобы жители Эстонии могли проверить свой банковский счёт через интернет?
С самого начала конфликта в Украине Кремль непрерывно провоцировал своих западных соседей и более привычными средствами (Россия, разумеется, утверждает обратное). В 2010 году в латвийских водах было замечено военное судно под российским флагом. В 2014 году таких случаев уже было 40. В 2010 году латвийские истребители пять раз поднимались в воздух по тревоге. В 2014 году – больше сотни раз. В феврале российские бомбардировщики были замечены у побережья Корнуолла.
Все эти манёвры поставили НАТО в тупик. Никак не отреагировать – значит, продемонстрировать бессмысленность этой организации. Поэтому Обаме и пришлось ехать в Таллин, а британскому министру обороны Филиппу Хэммонду в марте выпустить жёсткое заявление о том, что «Россия представляет величайшую угрозу нашей безопасности». Но, с другой стороны, Кремль отлично знал, что НАТО не может не ответить на провокации. А вдруг только это и нужно, чтобы показать бессилие альянса?
Если битва перейдёт в «психосферу», военное могущество НАТО окажется бесполезным. Более того, оно может стать ахиллесовой пятой – сама мощь альянса делает его неповоротливым, а демонстрацию её бесполезности – такой заметной. Прошлой зимой я встречался с Риком Стенгелем (Rick Stengel), заместителем госсекретаря США по вопросам публичной дипломатии – именно он должен сформулировать американский ответ на загадочные информационные операции России. Стенгель, в прошлом редактор журнала Time, работает в том самом кабинете в Вашингтоне, в котором когда-то Джордж Маршалл разрабатывал планы по послевоенному восстановлению Европы. По выходным он ездит домой в Нью-Йорк, где я с ним и встретился в кафе на Верхнем Вест-Сайде.
«Когда я работал в Time, моим девизом было “мы объясняем мир Америке, а Америку миру”», сказал мне Стенгель. Свою новую должность он рассматривает как применение той же философии, но в более глобальном масштабе: любой цели можно достичь, если терпеливо объяснять свою точку зрения, используя только точные, проверяемые факты. После аннексии Крыма команда Стенгеля выпустила сборник фактов, который она распространяет в социальных сетях, пытаясь противостоять российской кампании по дезинформации – что-то вроде американской правительственной версии украинского сайта StopFake. По словам Стенгеля, это «трезвая оценка официальной линии Кремля».
Его активность не ограничена Россией: Госдепартамент США запустил в твиттере кампанию против «Исламского государства» под лозунгом «Подумай ещё раз и отвернись». Цель этой кампании – «открыть глаза на правду о терроризме» и отвадить потенциальных новобранцев от отрядов ИГИЛ (если учесть, с какой скоростью «Исламское государство» набирает новых членов в свои ряды, сложно сказать, насколько успешна именно эта кампания). Этот подход явно имеет свои корни в ценностях либеральной журналистики: Стенгель считает, что если его аргументы и доказательства убедительнее, то в споре он выйдет победителем.
* * *
В ноябре, когда я встречался со Стенгелем, по всему Манхэттену были развешаны рекламные плакаты RT – международного телеканала, принадлежащего российскому правительству. Телеканал только запустил масштабную рекламную кампанию, в которой обещал американским зрителям альтернативный взгляд на мировые проблемы, который не увидишь в обычных американских СМИ. Работу телеканала оплачивает Кремль, его годовой бюджет – порядка 230 миллионов долларов, а вещание ведётся на английском, немецком, испанском и арабском. RT утверждает, что аудитория канала по всему миру – 700 миллионов человек, а клипы телеканала на YouTube набрали 2 миллиарда просмотров, что делает его «главным поставщиком новостей на YouTube».
Мантра Маргариты Симоньян, главного редактора RT – “Никакой объективной журналистики не существует». Возможно, так и есть, но миссия RT состоит в том, чтобы довести этот трюизм до логического предела. В момент, когда многие на Западе утратили веру в честность и авторитет традиционной журналистики, RT последовательно отстаивает свой принцип: если самого понятия объективности больше не существует, значит, все истории одинаково правдивы. В Америке, где, согласно всем опросам общественного мнения, СМИ так и не удалось вернуться на уровень доверия образца 2003 года до вторжения в Ирак, RT вешает рекламные портреты с портретом Джорджа Буша и подписью «Миссия выполнена» – и внизу шрифтом помельче: «Вот что бывает, когда некому высказать другое мнение». Трудно не кивнуть, соглашаясь с этим утверждением.
На плакатах, однако, не указано ни одной причины верить именно путинскому телеканалу. Их главный месседж – «не верь западным СМИ». Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы доказать, что репортажи RT шиты белыми нитками, доверху набиты теориями заговора и явными фальсификациями: в одной передаче показывали фальшивые документы, в которых якобы содержались планы по истреблению русскоязычного населения Украины под руководством США. В другом было расследование: ЦРУ изобрело Эболу в качестве оружия против развивающихся наций. Ведущие редко оспаривают точку зрения «экспертов» во время дискуссий на темы вроде конфликта в Сирии – в котором Москва поддерживает президента Башара аль-Ассада. Один частый гость в студии как-то заявил, что гражданскую войну в Сирии «спланировал ещё в 1997 году Пол Вулфовиц», а другой описал многочисленных жертв этой войны как «совместное производство ЦРУ, МИ-6 и Моссада».
Грешки RT хорошо известны и тщательно задокументированы, в том числе сайтом StopFake, но достоверность репортажей явно не в числе приоритетов этого канала. Если изо дня в день повторять, что никакой объективной журналистики не существует, а любая точка зрения, даже самая дикая, ничем не хуже и не лучше любой другой, то в конце концов мы приходим к тому – собственно, именно к этому RT нас и ведёт – что все СМИ в равной степени не заслуживают доверия. Таким образом, любая ошибка, допущенная «Бибиси» или «Нью-Йорк Таймс», становится неопровержимым доказательством того, что они не более чем пешки в играх собственных правительств.
Это растекание мыслью по конспирологическому древу напоминает те самые «активные меры», тактику КГБ по ведению психологической войны, которая, по словам Олега Калугина, советского перебежчика, занимала «все фибры души разведслужб». Отделы, чьей обязанностью были «активные меры», не занимались сбором разведданных. Их целью, говорит Калугин, была «диверсия: вбить клин между членами западных сообществ, особенно НАТО, и ослабить Соединённые Штаты». Любимым приемом было размещение фальсифицированных статей в прессе, «дезинформация»: на заре 80-х вышла статья, в которой с массой научных доказательств утверждалось, что СПИД изобрело ЦРУ, чтобы истребить афроамериканцев.
Ознакомительная версия.
