операции в Западной Европе и его любимой Швейцарии, без какого-либо изъятия в части контрразведки. В то же время курировавший контрразведывательную (V) секцию Вивиан полагал все проводимые против спецслужб противника оперативные мероприятия своей епархией, что не могло не привести к регулярным столкновениям. Офицеры оперативных секций “G” видели в Вивиане всего лишь не слишком удачливого контрразведчика и предпочитали по всем вопросам обращаться к Дэнси. Фактически заместитель директора СИС оказался отстраненным от планирования и контроля за деятельностью разведки, а из-за жесткого и подавляющего характера соперника Вивиан старался избегать встреч с конфликтным и агрессивным коллегой. В отношении квалификации обоих полковников существуют различные, подчас полярно противоположные мнения. Безусловно, в пользу Дэнси говорили его 22-летний стаж в разведке и предшествовавшая работа в МИ-5. Некоторые даже считали его единственным профессионалом в СИС. Однако другие отмечали узость общего и оперативного кругозора помощника начальника разведки, его устаревшие взгляды на агентурную работу, пренебрежение контрразведкой и обеспечивающими направлениями деятельности. Например, Джеймс Лэнгли, возглавлявший в МИ-6 подразделение по выводу агентов с территории противника, вспоминал, как после его отчета о работе и взаимодействии с МИ-9 Дэнси чеканно произнес: “Просто слушай меня и не задавай дурацких вопросов. Типы вроде тебя причиняют мне массу неприятностей в Бельгии и Франции… Работа моя и моих агентов заключается в сборе информации о намерениях и деятельности немцев, а не в том, чтобы нянчиться с людьми, которым, судя по всему, не по силам самостоятельно вернуться обратно” [6]. Полковнику было не занимать силы духа, но под его управлением британские разведчики потерпели больше провалов, чем под чьим-либо другим. Зато не слишком удачливый администратор Вивиан для многих был образцом человека высокой квалификации и одним из наиболее успешных руководителей и организаторов агентурных операций. Роль заместителя руководителя МИ-6 в военной перестройке ее структуры весьма велика, и возможно, что лишь благодаря ему служба не оказалась поглощенной конкурентами и сохранила самостоятельность. У Мензиса не хватало твердости характера или желания для того, чтобы принудить строптивых офицеров принять его кадровое решение, как должное. Кроме того, его поглощенность вопросами ПШКШ/ШКПС была столь велика, что почти не оставляла времени на проблемы собственно СИС. Вероятно, отчасти по этой причине, а отчасти от нежелания продолжать играть роль арбитра в конфликтах между двумя подчиненными, Мензис отчасти устранился от них. Все это, безусловно, не облегчало работу центрального аппарата разведки, но поскольку по состоянию на осень 1939 года он насчитывал менее трех десятков человек, являлось пока терпимым.
Несмотря на конфликты в высшем руководстве СИС, работать требовалось и оперативным, и неоперативным секциям, в деятельности которых имелось немало ограничений. Добывающим подразделениям запрещалось заниматься оценкой полученных сведений, в особенности это касалось политической разведки. Каждая секция имела в своем составе подсекции, обозначавшиеся буквами алфавита, причем в большинстве секций подсекции с одинаковыми обозначениями выполняли сходные функции. Региональные оперативные секции “G”, которых к началу войны насчитывалось восемь, руководили резидентурами и контролировали их оперативную деятельность. При этом всегда неукоснительно соблюдалось известное правило “третьей страны”, то есть резидент никогда, ни при каких условиях не работал против страны своего пребывания. Стремительное продвижение вермахта вскоре сделало существование трех из восьми оперативных секций бессмысленным в прежнем виде, поэтому было принято решение отозвать сохранившихся резидентов в Британию и в качестве “третьей страны” использовать собственную территорию. Это повлекло некоторые изменения в количестве и статусе секций “G” и соответственную корректировку их обозначений. В штате разведки появились секции “А1” (Германия), “А2” (Нидерланды и Дания), “АЗ” (Бельгия), “А4” (Франция и Польша — действия через оперативные возможности эмигрантских спецслужб этих государств), “А5а” (Франция, Гибралтар и Танжер). Из прежнего списка секций “G” сохранились “G2” (Дальний Восток, Северная и Южная Америка), “G4” (Аден, Ирак, Иран и Западная Африка), “G5” (Испания и Португалия), “G7” (Египет, Мальта, Палестина и Турция) и “G8” (Швеция, Финляндия и СССР). В конце 1940 и начале 1941 года задачи секций “G4” и “G7” были возложены на ближневосточный центр СИС, а работу “G2” разделили между собой БСК в Нью-Йорке и разведорган при главнокомандующем в Дели (позднее в Канди). Таким образом, из географических секций в СИС остались только секции “А” и две из секций “G”, работа которых была серьезно нарушена военными действиями. Это заставило руководство разведки вновь предпринять реорганизацию своих оперативных подразделений. Вместо прежних секций “А” и “G” были созданы секции “Р” (от слова “Production” в значении производства разведывательной информации). Их областями ответственности являлись:
— “pi” — Франция:
— “Р1а” — Французская Северная Африка;
— “Р1Ъ” — оккупированная и свободная зоны Франции;
— “Р1с” — связи с комитетом “Свободная Франция”;
— “Р2” — Иберийский полуостров;
— “РЗ” — Швейцария;
— “Р4” — Италия;
— “Р5” — Польша и агентурные сети польской разведки во Франции;
— “Р6” — Германия и работа с агентом “А-54”;
— “Р7” — Бельгия;
— “Р8” — Нидерланды;
— “Р9” _ Скандинавия;
— “Р13” — Прибалтийские государства;
— “Р15”, она же западноевропейская секция МИ-9;
— “Р19” — фотографическая в интересах агентурной разведки. (Ее следует отличать от подсекции аэрофоторазведки, в 1940 году переданной из МИ-6 в ВВС).
Сферы ответственности не перечисленных секций “Р” в открытых источниках не публиковались. Имеются основания полагать, что они просто не создавались.
Следует признать, что ни одно из подразделений разведки не могло быть признано адекватным создавшимся условиям, за исключением, возможно, цензурного. Первоначально наиболее слабой из всех ее секций была V (внешней контрразведки). В самом начале войны в ней работало три офицера и секретарь, а после падения Франции — всего лишь шесть человек, ориентированных практически исключительно против Германии. Ее небольшая подсекция “А” теоретически призвана была бороться с коммунистическими разведывательными службами, но в результате создания IX секции она полностью прекратила свою работу. В дальнейшем наиболее успешные операции СИС военного периода были проведены именно внешней контрразведкой, однако это произошло много позднее. К этому времени контрразведчики СИС получили в свое распоряжение такой бесценный инструмент, как дешифровки радиограмм германских спецслужб, и наряду с МИ-5 активно участвовали в оперативных играх с противником. Осенью 1942 года в V секции работали уже 24 офицера, из них половина в центре, а половина — в резидентурах за рубежом. Увлечение МИ-6 внешней контрразведкой было столь велико, что вызвало даже нарекания со стороны разведорганов армии и ВМС, полагавших, что оно осуществляется в ущерб деятельности по сбору разведывательной информации. В 1944 году штат центрального аппарата V секции состоял из 60 офицеров, примерно столько же работали в различных загранточках. Организационная структура этого подразделения также
