к Кубе, эскортируемый военными кораблями США, когда девятнадцатилетний Марио Абриль, рядовой 5-й роты 2-го батальона бригады эмигрантов, которому никак не удавалось заснуть на переполненной палубе «Хьюстона», услышал гудение бомбардировщиков над головой. Он посмотрел вверх и на фоне неба увидел группу самолетов В-26.
За два месяца до этого он был в Майами, готовясь отправиться в тренировочный лагерь в Гватемале. Марио никому не сказал о своем решении. И все же, когда мать разбудила его 26 февраля, в его девятнадцатый день рождения, вместо ожидаемого подарка она протянула ему четки со словами, что это все, что она может ему дать.
Юноша включил транзисторный радиоприемник, чтобы послушать, передаст ли Гавана сообщение о бомбардировке. Завтра он еще будет в море, а послезавтра примет боевое крещение.
В Вашингтоне Ричард М. Биссел, высокий джентльмен с изысканными манерами, бывший профессор экономики, с нетерпением ждал сообщений о бомбардировке и о прибытии Суниги в Майами. Биссел был заместителем начальника ЦРУ по планированию, причем под «планами» подразумевались тайные операции за рубежом. На языке разведчиков «черный» значит секретный, и Биссел руководил самыми черными из черных агентов. Он с самого начала возглавил тайно подготавливаемую операцию в заливе Кочинос. Из своего тайного офиса неподалеку от памятника Линкольну он связывался с Хэппи-Вэлли с помощью высокоскоростных кодирующих телетайпов.
В эту субботу, 15 апреля, хозяин Биссела — начальник ЦРУ Аллен Даллес — находился в Пуэрто-Рико. Он отправился туда, чтобы выполнить свое обещание выступить в понедельник утром на собрании молодых бизнесменов. Шеф ЦРУ решил, что отмена выступления будет выглядеть странно и может привлечь внимание. Более того, Даллес считал, что его пребывание в Пуэрто-Рико будет хорошим прикрытием. Появление руководителя ЦРУ в Сан-Хуане могло отвести подозрения в том, что драмой, которая начала сейчас разыгрываться, руководит ЦРУ.
Отчасти по тем же причинам президент Джон Кеннеди решил провести конец недели, как обычно, в своем поместье Глен-Ора около Миддлберга в штате Вирджиния, куда он отправился на вертолете вскоре после полудня.
Крупнейшая секретная операция в истории Америки уже началась. Однако ни президента Соединенных Штатов, ни начальника Центрального разведывательного управления не было в Вашингтоне.
В 6 часов утра над Гаваной раздался как бы раскат грома. Затем открыли огонь зенитные орудия, и жители столицы Кубы поняли, что начался воздушный налет.
Из окон и с балконов кубинцы могли видеть, как трассирующие зенитные снаряды вычерчивают в небе громадные дуги. В Мирамаре, пригороде столицы около Кампо-Либертад, видели, как три самолета В-26 из группы Хосе Креспо «Пума» сбросили бомбы и вели пулеметный и ракетный огонь. Несколько бомб попало в склад боеприпасов, и в небо взметнулось пламя. Последовала серия взрывов, продолжавшихся с перерывами около сорока минут. Взрывами бомб были повреждены служебное здание и взлетно-посадочные полосы аэропорта. Налет длился всего пятнадцать минут, но зенитные орудия вели огонь в течение часа.
В это же время группа Луиса Косме «Линда» в составе трех самолетов В-26 нанесла удар на Сан-Антонио-де-лос-Баньос. Один из реактивных учебно-тренировочных самолетов Т-33 американского производства, находившийся у конца взлетно-посадочной полосы № 11, взорвался, и несколько бомбардировщиков В-26 военно-воздушных сил Кастро были застигнуты на стоянке.
В аэропорту Антонио Масео в Сантьяго-де-Куба, на восточной оконечности острова, группа «Горилла» уничтожила ангар, где находились самолет «Си Фьюри» английского производства и два других небольших самолета. Был также уничтожен принадлежавший компании Кубана Эрлайнс самолет С-47, стоявший перед служебным зданием.
Меньший ущерб кубинским самолетам был нанесен группой «Пума» в Кампо-Либертад. Во время налета на Гавану был серьезно поврежден бомбардировщик В-26, пилотируемый Даниэлем Фернандесом Моном. Самолет развернулся в сторону моря, к северу от города, и загорелся, а потом упал в море — это видели из гаванской гостиницы «Коммодоро». Рыжеволосый пилот-холостяк пять дней умолял разрешить ему принять участие в первом рейде. Ему было двадцать девять, когда он погиб. Его второй пилот Гастон Перес погиб вместе с ним. Перес отпраздновал бы свой двадцать шестой день рождения через тринадцать дней.
В тщательно разработанных планах ЦРУ появилась небольшая трещина — первое свидетельство неудачи. Командир группы «Пума» Хосе Креспо обнаружил неисправность в двигателе. Он решил, что не сможет долететь до Хэппи-Вэлли, и повел свой бомбардировщик на север, в Ки-Уэст.
В 7 часов утра Креспо и второй летчик Лоренсо Перес произвели вынужденную посадку на военно-морской авиационной базе Бока-Чика в Ки-Уэсте, к великому замешательству руководства базы. Средние школы Ки-Уэста должны были проводить в Бока-Чика День олимпиады — с парадом и музыкой. Военно-морские власти срочно закрыли аэродром без всяких объяснений. День олимпиады был отменен.
В группе «Линда» Альфредо Кабальеро, сбросив бомбы на Сан-Антонио-де-лос-Баньос, обнаружил, что из одного бака перестало поступать горючее. Он взял курс на юг и вместе со вторым летчиком, Альфредо Маса, произвел посадку на острове Грейт-Кайман. Это явилось новым осложнением для ЦРУ. Грейт-Кайман был английской территорией.
Вскоре после 8 часов утра контрольно-диспетчерский пункт федерального авиационного агентства в международном аэропорту Майами принял сигнал бедствия с бомбардировщика В-26. Марио Сунига заканчивал выполнение своего тайного задания. Он вызвал контрольно-диспетчерский пункт из района, находящегося в сорока километрах южнее Хомстеда во Флориде, то есть в двенадцати минутах полета от Майами. В 8 часов 21 минуту он, одетый в белую футболку и зеленые спортивные брюки, приземлился и выбрался из самолета, правый двигатель которого имел следы повреждения.
Сунигу немедленно доставили в иммиграционное бюро, «допрашивали» в течение четырех часов и успешно охраняли от репортеров. Начальник окружного отдела службы иммиграции и натурализации США Эдуард Аренс торжественно заявил, что фамилия летчика не будет оглашена, чтобы предотвратить репрессии в отношении его семьи, все еще остающейся на Кубе.
Однако, как это ни странно с точки зрения сохранения тайны, фотографам разрешили фотографировать безымянного летчика и его прошитый пулями самолет.
На следующее утро в газетах по всей стране были помещены фотографии таинственного летчика — высокого усатого человека в темных очках, с бейсбольной кепкой на голове.
Аренс опубликовал заявление безымянного летчика.
Теперь придуманная ЦРУ легенда передавалась по проводам информационных агентств по всему миру:
«Я один из двенадцати летчиков бомбардировщиков В-26, которые остались в военно-воздушных силах Кастро после дезертирства Педро Луиса Диаса Ланса [1] и последовавших за этим чисток.
Вместе с тремя моими товарищами-летчиками я в течение нескольких месяцев готовил побег с кастровской Кубы.
Позавчера я узнал, что одного из троих — лейтенанта Альвара Гало, летчика самолета В-26 с бортовым номером FAR 915, видели разговаривающим с агентом начальника разведки Рамиро Вальдеса.
Я предупредил двух других, и мы решили, что Альвара Гало, который всегда
