воронок после взрыва горнов, искусству приспосабливать захваченные неприятельские окопы к обороне, тесному взаимодействию с артиллерией и авиацией, умению двигаться за заградительным огнем, приемам установления и поддержания связи — проволочной, радио, собаками, голубями и различного рода сигнализацией. Войсковые соединения обучались производить смену в течение нескольких часов и быстро возводить полевые укрепления.
Что и говорить, — учитывая общий культурный уровень массы бойцов, следует признать, что такой лабораторный метод обучения должен был давать прекрасные результата в самый короткий срок. Только благодаря ему армии могли переобучиваться ежегодно в соответствии с ежегодно устанавливаемой «новой доктриной».
Эти учебные поля были одновременно и полями опытными. Иногда воспроизводились отдельные действительные участки неприятельского фронта и на них войска обучались приемам атаки, которые потом повторялись на поле сражения. Этот метод подготовки войск получил особенно большое развитие у англичан, которые часто подготовляли таким образом даже незначительные набеги разведывательного характера на неприятельское расположение.
Одновременно с обучением была пущена в ход и система воспитания. В первую очередь были приведены в действие суровые военные законы, посредством которых быстро расправлялись с их нарушителями. Заподозренных в дезертирстве и пойманных в тылу тут же на месте расстреливали после короткой процедуры полковых судов. Трупы бросались без погребения с наколотой на груди бумажкой с надписью «дезертир». Ежедневно утром, где бы войсковая часть ни находилась, командир отделения и взвода были обязаны проверять личный состав своего подразделения. Отсутствовавшие тут же предавались беспощадному полковому суду. Впоследствии в боях под Верденом применялись расстрелы даже тех, кто уходил во вторую линию под предлогом выноса раненых.
Все бойцы, о которых имелось основание предполагать, что они дезертировали или сдались в плен, присуждались к смертной казни заочно, приговоры отсылались на места жительства, и если дезертира там ловили, то приговор немедленно приводился в исполнение через повешение. Эти приговоры публиковались в печати для всеобщего сведения.
Система политобработки конечно не ограничивалась только террором. В арсенале французских средств воздействия на массы оставалось еще достаточно много возможностей для того, чтобы затуманивать народные мозги. Печать, посылки, письма, отпуска, награды, пастыри, парламентарии, учителя, полиция, контрразведка делали свою работу не менее успешно, чем виселицы и расстрелы.
Первоначально французская главная квартира предполагала собрать для удара 75 дивизий (50 французских и 25 английских). Это был бы действительно по масштабам 1916 г. огромный кулак. Удар предполагался на фронте в 70 км по обеим сторонам р. Соммы с целью прорыва в общем направлении на Валансьен — Мобеж, в обход всего неприятельского восточного фронта; тем самым должны были быть отрезаны все германские силы, расположенные тылом к голландской границе. В отношении формы оперативного маневра французы вынуждены отказаться от повторений удара по сходящимся направлениям, и в инструкции Жоффра от 16 января указывается, что «наступательная операция должна выполняться на широком непрерывном фронте».
Но верденское наступление германцев расстроило этот план. Выделенные к середине февраля 27 дивизий резерва были быстро втянуты в сражение под Верденом, и свободных сил для немедленного осуществления удара на Сомме уже не было. Был период, когда французская главная квартира была готова отказаться от проведения задуманной операции. Решили в конце концов нижеследующие политические и стратегические соображения:
1. Обязательства по отношению к союзникам о совместном ударе. Россия рядом операций демонстрировала «возрождение» своей армии. У Дрисвяты и у оз. Нарочь царизм хотел доказать, что в России хватает еще пушечного мяса. В мае должно было начаться колоссальное по средствам наступление на всех русских фронтах. Отказаться от участий в общем ударе казалось неблагоразумным, тем более, что Россия должна была выступить раньше на две недели, отвлекая германские силы. В течение всей мировой войны Жоффр упорно стремился осуществить в коалиции стратегическую гегемонию французского главного командования. Но его усилия организовать одновременный, совместный удар всех сил коалиции на всех фронтах всегда выявляли прямые тенденции использовать силы союзников в эгоистических интересах Франции. Против подобной политики Франции союзники, естественно, протестовали, и переговоры о совместном ударе неизбежно затягивались и проходили с большими трениями. Только в 1916 г. Жоффру наконец удалось добиться согласия союзников на совместный удар. На конференции в Шантильи 12 марта 1916 г, было принято следующее решение:
французская армия должна незыблемо обеспечивать ось междусоюзного маневра, не истощая при этом однако чрезмерно своих сил;
британская армия должна дополнительно сосредоточить во Франции все возможные силы и средства, чтобы в подготавливаемом на Сомме франко-британском наступления заменить французские войска, отвлеченные борьбой под Верденом;
подготовка к общему наступлению должна проводиться с таким расчетом, чтобы оно могло быть произведено в самом непродолжительном времени, причем должны учитываться климатические условия и тот факт, что России необходим значительный срок для окончания своей далеко еще не полной подготовки.
Удар был намечен в следующем порядке: 15 мая атакует русская армия, 1 июня — англо-французы, а затем итальянцы. Но обстоятельства сложились иначе. Русская армия только частично (Юго-западный фронт) успела годготовиться к 1 июня. Итальянцы 14 мая сами были атакованы в Трентино, англо-французская подготовка на Сомме также затягивалась. Тем не менее нужно констатировать, что летом 1916 г. Антанте удалось, хотя и в разное время, нанести удар на всех фронтах и привести Серединный союз в состояние большого напряжения.
Англичане не хотели сами наступать. По отношению к английской армии на западе французы играли примерно такую же роль, какую германцы играли по отношению к австровенгерской армии на востоке. Они являлись подпорками для своих слабых в боевом отношении союзников. Англичане еще не забыли Артуа прошлого года и предпочитали укреплять свой фронт, усиливать мощь своей армии и выжидательно смотреть на чудовищную бойню под Верденом и на русском фронте. Нужно было вновь пустить в ход все средства дипломатии, чтобы заставить английскую армию драться. И кроме «дипломатии»; — еще и несколько десятков французских дивизий. Поскольку англичане наносили главный удар, а французы к этому удару лишь пристраивались, постольку и участок для атаки и форма, удара вытекали не из оперативных соображений, а из коалиционной политики.
Не последнюю роль играло и стремление отвлечь германские силы от Вердена. Для этого нужно было показать немцам, что «Верденская мельница» своей задачи не решила. Нужно было пустить в ход другую «Соммскую мельницу». И действительно, начало сражения на Сомме было концом сражения у Вердена, где продолжались еще некоторое время лишь боевые конвульсии. Обе стороны знали, что вести одновременно две операции на истощение они не в состоянии. Как бы ни были малы оперативные результаты сражения на Сомме, необходимо признать, что политически французы добились своей цели. Они доказали, что замысел Фалькенгайна провалился и
