Безусловно, почти каждое столетие приносило в арсенал подводных бойцов какие-то новшества, но все же по-прежнему при подводном плавании они могли рассчитывать лишь на свои, отнюдь не безграничные физические и физиологические возможности, то есть на силу рук и ног, ловкость да объем легких.
В Средние века освоение водных глубин в военных целях тормозилось главным образом отсутствием технических возможностей. Смелые замыслы ученых и изобретателей по созданию автономного индивидуального снаряжения для пловцов-диверсантов оставались неосуществленными. Видимо поэтому, начиная с XVII–XVIII веков, некоторые весьма решительные новаторы пошли по пути создания подводного аппарата-корабля, который можно было бы использовать для скрытого перемещения боевых пловцов на значительные расстояния, а также для уничтожения из-под воды крупных надводных целей противника.
Например, в России опытный плотник и изобретатель-самоучка из подмосковного села Покровское-Рубцово Ефим Прокофьевич Никонов в 1718 году заявил, что может сделать «потаенное огневое судно» для скрытного нападения на неприятельский флот. В 1719 году, работая плотником Санкт-Петербургской верфи, он подал челобитную государю Петру I (1672–1725) с предложением изготовить судно, которое «в море в тихое время будет из снаряду разбивать корабли». Петр I считал делом всей своей жизни усиление военной мощи государства в борьбе за выход к морю на западе и юге страны. Он уделял много внимания техническому перевооружению флота — наладил разработку и производство новых типов кораблей, новых образцов вооружения, создал стройную систему базирования флота. Поэтому в январе 1720 года по указанию Петра I Никонову был дан приказ начать строительство подводного судна. Сначала в 1721 году изобретатель построил действующую модель, прошедшую испытания на погружение, всплытие и плавание под водой, после чего он начал изготовление «судна большого корпуса», которое было завершено в 1724 году. Для постройки боевого подводного судна длиной около шести и шириной около двух метров использовались дубовые и сосновые доски, смола, кожа, холст, железные полосы, медная проволока, оловянные пластины и другие материалы.
По замыслу Никонова «потаенное судно Морель» должно было скрытно доставлять водолаза-диверсанта к вражескому кораблю, после чего водолаз выходил из подводного судна и особыми инструментами разрушал днище корабля или же прикреплял к его корпусу пороховой подрывной снаряд-бочонок Таким образом, Ефим Никонов первым выдвинул идею доставки водолаза к цели на подводной лодке с последующим выходом его из нее в подводном положении через шлюзовую камеру для проведения диверсии. Более того, он предложил также схему индивидуального водолазного снаряжения, состоящего из кожаного костюма и головного шлема в виде жесткого, обтянутого кожей бочонка со стеклянным окошком для обозрения. Сохранились рисунки и описания снаряжения, сделанные самим изобретателем: «для ходу на воде надлежит сделать на каждого человека из юхновых кож по два камзола со штанами да и на голову по обшитому или по обивному деревянному бочонку, на котором сделать против глаз окошки и обить его свинцом с лошадиными волосами, сверх того привязать будет для груза по пропорции свинец или песок».
Осенью 1724 года в Санкт-Петербурге на Галерном дворе в присутствии Петра I состоялся спуск на воду «потаенного судна» — первой Российской подводной лодки, и сразу же начались ее испытания. При одном из погружений было серьезно повреждено деревянное днище подлодки, вода стала проникать внутрь корпуса, и подлодку пришлось вытащить на берег. Император велел исправить повреждения, чтобы затем продолжить испытания. Однако ремонт подлодки затянулся. А между тем, в январе 1725 года последовала внезапная смерть Петра I, и интерес к изобретателю-самоучке сразу снизился. Как бы по инерции эксперименты с подлодкой еще какое-то время продолжались, но из-за невозможности добиться герметичности работы над «потаенным судном» в 1727 году были окончательно прекращены. Настойчивые попытки Никонова добиться разрешения и средств на продолжения работ по совершенствованию своего детища навлекли на него гнев и опалу царских вельмож. Его разжаловали из мастеров в простые «адмиралтейские работники» и сослали на верфь города Астрахани, где он и умер. Подводная лодка же еще многие годы в тайне хранилась в закрытом складе, пока не истлела.
Подобные неудачи сменялись успехами. В разных странах появлялись новые изобретатели. Смелые идеи и интереснейшие по замыслу проекты пионеров подводного кораблестроения Корнелиса ван Дреббеля, Ефима Прокофьевича Никонова, Дэвида Бушнелла, Хорэса Ханли, Роберта Фултона, Карла Андреевича Шильдера, Вильгельма Бауэра, Ивана Федоровича Александровского, Степана Карловича Джевецкого и других изобретателей имели большое значение для развития небольших подводных диверсионных средств движения и транспортировки. Эти же изобретатели определили ключевые методы и тактику использования сверхмалых подлодок и других подводных носителей в диверсионных и специальных операциях. К сожалению, в последующие годы разработчиков охватила гигантомания, и проектирование недорогих, но эффективных малых подлодок для диверсионных целей было практически прекращено. Методы тайных операций с использованием подводных средств также были на время незаслуженно забыты. Разведывательные службы военно-морских сил некоторых стран вспомнят о них лишь после начала Первой мировой войны.
Проект же водолазного костюма Ефима Никонова, содержащий основные элементы вентилируемого водолазного снаряжения, не был забыт. Спустя 110 лет, в 1829 году в Кронштадте Российский механик и изобретатель Гаузен усовершенствовал изобретение Никонова и довел его до промышленных образцов, получивших мировое признание. Водолазное снаряжение Гаузена состояло из металлического шлема, водонепроницаемой рубахи и грузов. По шлангу в шлем подавался сжатый воздух. Снаряжение Гаузена явилось прототипом современного вентилируемого водолазного снаряжения и названо водолазным скафандром. Позже, после очередного усовершенствования, водолазное снаряжение Гаузена успешно применялось в русском военном флоте при подводных инженерных и аварийно-спасательных работах.
В XVIII веке в России были также начаты разработки научных основ физиологии водолазного труда. Так, в 1729 году в газете «Санкт-Петербургские ведомости» (издание при Петербургской академии наук) был опубликован выдающийся научный трактат «о водолазах», в котором не только намечались пути развития водолазного дела, но и ставились задачи по изучению физиологических явлений, связанных с длительным пребыванием человека под водой.
В XIX веке процесс развития индивидуального водолазного снаряжения в основном шел в направлении разработок тяжелого инженерного вентилируемого снаряжения. Смелых и порой весьма любопытных предложений по созданию автономного, компактного, легкого водолазного снаряжения для пловцов-ныряльщиков было немало, но воплощение их в действующие образцы тормозилось главным образом отсутствием технических возможностей.
В 1853 году мещанин Василий Вшивцов предложил автономный водолазный аппарат с клапанами вдоха и выдоха и дыхательной трубкой. Аппарат позволял плавать только на малых глубинах, но система подачи и удаления воздуха, работавшая в нем, нашла развитие в более совершенном снаряжении.
В 1871 году известный русский изобретатель Александр Николаевич Лодыгин (1847–1923) впервые в мире предложил чрезвычайно интересный проект автономного дыхательного аппарата с применением в нем для дыхания водолаза искусственной кислородно-водородной смеси, получаемой из воды способом электролиза. Спустя два года другой русский изобретатель, мичман А. Хотинский, сконструировал автономный дыхательный аппарат для подводных погружений, работавший на сжатом воздухе и кислороде, который явился первым прототипом автономных водолазных аппаратов.
Однако эти изобретения, как и многие другие, по разным причинам не были приняты к производству. и в отчете морского ведомства за 1879–1883 годы говорилось: «в последние годы, в особенности с развитием минного дела, начал ощущаться в составе судовых команд недостаток нижних чинов, подготовленных к работе под водой. В водолазном деле начали появляться новые усовершенствованные приборы, правильное обращение с которыми потребует особой научной подготовки, а поэтому необходимо иметь специальных офицеров, могущих не только руководить водолазами, но и применять новые, более совершенные приборы и приспособления водолазной техники».
Недостаток в водолазных кадрах восполнила водолазная школа, открытая в Кронштадте 5 мая 1882 года. Она стала первым научным центром по водолазному делу и имела выдающееся значение для его развития в России. Школа выпускала водолазов с хорошей теоретической и практической подготовкой для работы в тяжелом, громоздком снаряжении, широко применяемом в инженерных частях флота. В школе не только проводилась подготовка водолазных кадров для флота, но и создавались новое снаряжение и оборудование, на научной основе отрабатывалась система водолазного труда.
