class="p1">Ст. следователь следственной части НКВД СССР
ст. лейтенант государственной безопасности
ЭСАУЛОВ
ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.214–217.
Заверенная копия. Машинопись.
№ 15
Из протокола допроса обвиняемого С. Я. Миндаля
4 сентября 1939 г.
до ареста – заместитель начальника секретариата
Наркомата военно-морского флота
[…] Вопрос: Дайте показания о заговорщических планах антисоветской организации, участником которой вы являлись?
Ответ: Планом нашей заговорщической организации предусматривалось осуществление в стране государственного переворота, насильственное устранение партийного и правительственного руководства и приход, таким образом, к власти заговорщиков во главе с ЕЖОВЫМ и ФРИНОВСКИМ […]
ДОПРОСИЛ:
Следователь следственной части ГУГБ НКВД СССР
лейтенант государственной безопасности
ЦВЕТАЕВ
ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л. 223.
Заверенная копия. Машинопись.
№ 16
Из собственноручных показаний
обвиняемого УЛЬМЕРА В. А.
29 сентября 1939 г.
В январе 1934 года я, будучи зам. начальника оперативного отдела ГУПВО, был включен в работу по Синьцзяну и занимался ею до сентября 1936 года.
В проведении указанной работы мне известны следующие факты вражеской, антисоветской деятельности.
В январе 1934 года наши части, введенные в Синьцзян, и действовавшие там совместно с китайскими и белогвардейскими частями, получили задачу приостановить отход на нашу территорию (наши части возвращались после успешного выполнения первой задачи по разгрому войск восставшего генерала Чжан Пей Юаня) и двигаться на город Урумчи (столица провинции Синьцзян), осажденной войсками генерала Ма Чжу Ина, вторгнувшимися в Синьцзян из провинции Чантсу. Основная задача сводилась к разгрому войск Ма Чжу Ина и освобождению Урумчи. Выполнение задачи требовало форсированного марша, быстрого сосредоточения и удара всеми силами по войскам Ма Чжу Ина […]
[…] Командовал всеми войсковыми силами (наши, китайские и белогвардейские части) Кручинкин, имевший штаб (Леонов, Войтенков) и специальную группу работников иностранного отдела УНКВД во главе с Пузицким С. В. (кроме него – Приходько, Воронинов и др.).
Движение войск Кручинкиным и его штабом организовано не было. Части растянулись на большом пространстве. Впереди шел лишь незначительный авангард (2–3 сотни) белогвардейцев, командовал которым Федотов (зам. начальника пограничных и внутренних войск ДВК). В результате огромной растяжки, колонны ставились под угрозу разгрома по частям. Противник был встречен примерно в полутора-двух переходах от Урумчи на реке Та Тун Хо, где он, раскрыв движение наших частей, успел закрепиться передовыми отрядами.
Сосредоточение войск для боя на указанном рубеже шло примерно около 6 суток, что дало возможность Ма Чжу Ину, оставив несильную блокаду Урумчи, стянуть к Та Тун Хо свои главные силы и организовать войска для боя.
Кручинкину было из Москвы Фриновским указано вести бой только белогвардейскими и китайскими частями (последние крайне низкой боеспособности), а наши части иметь во втором эшелоне…
[…]В течение 6 суток сосредоточения Кручинкин и Пузицкий разведки противника не организовали. Не была организована разведка и резидентом НКВД в Урумчи Дудиковым […] Никакого взаимодействия гарнизона Урумчи с войсками Кручинкина организовано не было.
Генеральный консул СССР в Синьцзяне Апресов и вице-консул (резидент НКВД) Дудиков, ответственные за организацию обороны, бездействовали.
На требование Фриновского организовать разведку противника они отвечали, что невозможно выслать разведчиков, а на требование понудить гарнизон Урумчи атаковать незначительные блокирующие части Ма Чжу Ина отвечали паническими телеграммами о том, что гарнизон голодает и драться не будет […]
[…] Положение спасла темнота и пассивность противника. Ма Чжу Ин в ночь снял свои войска и полным порядком отошел за Даванчинский перевал (южнее Урумчи). Задача разгрома войск Ма Чжу Ина выполнена не была […]
[…] По решению синьцзянской комиссии (Стомоняков – зам. наркома иностранных дел, Фриновский и начальник РУ РККА Берзин) преследование противника по южному Синьцзяну было возложено на китайские и уйгурские полки. Движение наших и белогвардейских частей было приостановлено в Аксу.
Таким образом, вследствие вредительских [действий] Кручинкина, Апресова, Дудникова, Пузицкого основная задача операции 1934 года в Синьцзяне – разгром живой силы Ма Чжу Ина – выполнена полностью не была.
[…] Стомоняков, как мне известно со слов Фриновского и Кручинкина, а также и непосредственно из его высказываний на одном из заседаний синьцзянской комиссии, утверждал, что Северный Синьцзян – зона советского влияния, а Южный – английского влияния. Все наши мероприятия в Южном Синьцзяне должны быть очень осторожны и тактичны по отношению к англичанам с тем, чтобы не допускать резкого нарушения их интересов, особенно болезненных у границ с Индией. Эта англофильская установка получила у Стомонякова на практике форму буквально боязни обидеть англичан и готовности идти на любой ущерб советских интересов […]
ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.276–293.
Подлинник. Рукопись.
№ 17
Из протокола очной ставки между УЛЬМЕР В. А.
и КОСТА Марией Нестеровной
1 ноября 1939 г.
Вопрос Ульмеру: В чем заключались ваши личные отношения с КОСТА?
Ответ: Отношения у меня с ней были интимными.
[…] Вопрос Ульмеру: Что вы можете показать о практической антисоветской работе КОСТА?
Ответ: КОСТА работала в Секретариате непосредственно у Фриновского небольшой промежуток времени. Давал ли ей какое-либо поручение Фриновский по антисоветской работе, мне неизвестно.
Однако, КОСТА была в курсе тех произволов, которые творились как на периферии, так и в центре и неоднократно со мной по этому поводу говорила. Причем однажды, совершенно ясно в присутствии, кажется, Грушко или Миндаля (точнее не помню) на мое заключение по поводу одного из протоколов, когда я высказал, что этот протокол – липовый, и что люди арестованы неправильно, КОСТА иронически заявила: «А ты что, не знаешь, что ли, что мы выполняем решения ЦК в этом вопросе, так значит и делай, как тебе говорят».
Вопрос Ульмеру: Значит, Коста клеветала на ЦК?
Ответ: Да, клеветала. С КОСТА я имел разговор и о положении в органах НКВД, и о политике, проводившейся ЕЖОВЫМ, причем разговор не носил специального характера, вытекая из общих разговоров. Во время таких разговоров всю вину о произволе, творившемся в органах НКВД, КОСТА сваливала на ЦК ВКП(б) и его руководство, заявляя то, что, якобы, все это исходит из ЦК […]
ЦА ФСБ РФ. АСД № Р-3266. Т.1. Л.306–309.
Заверенная копия. Машинопись.
№ 18
Протокол допроса обвиняемого УЛЬМЕР В. А.
9 ноября 1939 г.
Вопрос: Вам предъявлено обвинение в том, что, являясь участником антисоветской заговорщической организации, вскрытой в органах НКВД, вы вместе с другими участниками этой организации проводили террористическую работу. Признаете ли вы себя в этом виновным?
Ответ: Я лично террористической работы не проводил, но могу судить о том, что террористическая работа заговорщической организации проводилась по тем фактам, о которых я рассказал на предыдущих допросах.
Вопрос: А что вы не рассказали
