Суворов В. День М, с. 215, 216.
Возможно, я и ошибаюсь, но создается впечатление, что В. Суворов все же знаком с планом Жукова — Василевского и, что его устраивало, почерпнул именно из этого источника.
Если советские генштабисты предлагали на тридцатый день войны выйти к границам рейха, но на его территорию до поры не вступать, повернув войска на север для овладения Восточной Пруссией, то В. Суворов идет куда дальше. Параллельно с операциями в Померании, считает он, уже в августе сорок первого следовало взять Берлин.
Во всяком случае, какого-либо документального подтверждения не только деталей наступательного плана, но и существования такового В. Суворов не приводит.
При этом могло подразумеваться если не окружение группировки противника, то двусторонний охват.
В его действиях есть своя логика. Во-первых, они целесообразны с военной точки зрения — мощный удар под основание танкового клина противника. Во-вторых, направление контрудара во многом определилось, исходя из реального расквартирования к началу войны привлекаемых к нему соединений. Но нельзя исключить и иные факторы. Нанося контрудар в северо-западном направлении, войска Западного фронта неизбежно выходят на мощную систему укреплений Восточной Пруссии. Бить в северо-восточном направлении — значит наступать от границы в глубь советской территории. Это чревато непредсказуемыми последствиями. Поэтому, вероятно, Павлов и ударил строго на север.
При этом, повторюсь, главный удар Западный фронт должен был наносить в юго-западном направлении, чтобы соединиться с войсками Кирпоноса и замкнуть кольцо окружения в глубоком тылу немцев.
В. Суворов утверждает, что Сталин не оставлял следов. Но речь ведь не о конспиративной деятельности. Не могли же оперативные планы разрабатываться в узком кругу ближайшего окружения. Не в условиях же застолья получали военачальники наступательные задачи. Да и чего ему было бояться, Сталину? Рухни режим, вряд ли судьба вождя зависела от наличия либо отсутствия компрометирующих его документов. Да к тому же, если представить, что была подчистую уничтожена вся документация, свидетельствующая о наличии планов превентивного удара, почему же сохранились другие документы — о массовых, не виданных в истории человечества, репрессиях?!
Суворов В. День М, с. 206.
А замысел действительно неплох. Захвати и удержи Красная Армия район Плоешти, в самом скором времени Вермахт стал бы испытывать недостаток горючего.
Суворов В. Ледокол, с. 149, 161, 251, 252, 328.
Там же, с. 252,
В ее составе 14-й, 35-й, 48-й стрелковые, 2-й конный, 2-й и 18-й механизированные корпуса. Командующий — генерал-полковник Я. Т. Черевиченко.
В составе армии 25-й, 34-й стрелковые, 26-й механизированный корпуса и части усиления. Командующий генерал-лейтенант И. С. Конев.
События показывают, что это была куда в большей степени идеологическая, нежели подкрепленная боевой подготовкой войск и стратегическим замыслом установка.
На Черном море наше преимущество было подавляющим. Черноморскому флоту (к началу военных действий вместе с кораблями Дунайской военной флотилии имел в своем составе 1 линкор, 6 крейсеров, 3 лидера, 14 эсминцев, 47 подводных лодок, 4 канонерские лодки, 2 бригады торпедных катеров, дивизионы тральщиков, сторожевых и противолодочных катеров) румыны могли противопоставить лишь 7 эсминцев и миноносцев, подводную лодку, 2 вспомогательных крейсера и 19 кораблей других классов (канонерские лодки, сторожевые, торпедные и минные катера). Немецких кораблей к началу войны на Черном море не было. Вплоть до эвакуации Одессы крупный морской десант мог быть высажен практически в любой точке румынского побережья.
Как свидетельствует Н. И. Крылов, Дунайская флотилия во взаимодействии с частями 14-го стрелкового корпуса «высадила десанты на румынский берег Килийского гирла: один — на мыс Сатул-Ноу, откуда обстреливался противником Измаил, другой — в городок Килию Старую, напротив Килии Новой на нашем берегу. В первом случае высаживались пограничники и батальон чапаевцев (имеется в виду 25-я стрелковая Чапаевская дивизия. — А. Б.), во втором — уже целый полк, который занял три населенных пункта» (Крылов Н. И. Не померкнет никогда, с. 17, 18). От Измаила до Плоешти около двухсот километров, но зато местность равнинная и прикрывается одними лишь румынскими частями. Восточные Карпаты и 11-я полевая армия Вермахта — севернее. Плацдарм у Килии Старой удерживался не сутки и даже не неделю… До середины июля, когда левый фланг Южного фронта, избегая окружения, начал отходить к Днестру.
Крылов Н. И. Не померкнет никогда, с. 16.
К тому же в районе Черновиц нависал над левым флангом румынской группировки противника 16-й механизированный корпус 12-й армии.
Суворов В. Последняя республика, с. 163.
История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. Т. 2, с. 30.
Повторюсь, «объяснению» того факта, что, подтянув якобы к границе огромные силы, располагая несколькими танковыми группировками, изготовившись к удару, кадровая армия потерпела в приграничном сражении жестокое поражение, автор «Ледокола» посвятил всего несколько абзацев.
Речь идет о правом фланге 9-й армии Южного фронта.
Суворов В. Ледокол, с. 232, 233.
Баграмян И. Х. Так начиналась война, с. 116.
Согласно мобилизационному плану в случае начала военных действий большая часть автотранспорта, как для стрелковых, так и для механизированных корпусов, должна была быть привлечена из народного хозяйства. Осуществить передачу зачастую мы просто не успевали.
Баграмян И. Х. Так начиналась война, с. 115.
Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны, с. 20.
История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945, с. 479.
Вот каким представляла советская военная теория начало военных действий: «Вся организация обороны государственной границы исходила из предположения, что внезапное нападение противника исключено, что решительному наступлению с его стороны будет предшествовать либо объявление войны, либо фактическое начало военных действий ограниченными силами…» (История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945, с. 474). Логично предположить, что и армии прикрытия заняли бы оборону вдоль границы еще до того момента, как мехкорпуса, сосредоточившись, нанесли удар по врагу. В любом случае, войска не только были бы приведены в состояние боевой готовности, но и вышли на оборонительные рубежи вдоль границы, организовав взаимодействие и фронт.
Слово-то какое запросто употреблялось в официальных документах. Или приучили людей, что в факте доноса нет ничего зазорного? Обратили внимание, кто донес? Не случайно пограничные войска подчинялись Наркомату внутренних дел.
Как уже упоминалось, указание пресечь инициативу подчиненных Жуков получил от Сталина. Вместе с тем нельзя не учитывать, что Сталин если не как стратег, то как удачливый, обладающий дьявольским чутьем политический деятель пользовался непререкаемым авторитетом. Он был абсолютно убежден, что войны удастся избежать, и это не могло не отразиться на взглядах тех, с кем вождь соприкасался. Вот слова самого Жукова: «Не скрою, нам тогда (перед войной. — Л.Б.) казалось, что в вопросах войны, обороны И. В. Сталин знает не меньше, а больше нас, разбирается глубже и видит дальше. Когда же пришлось столкнуться с трудностями войны, мы поняли, что наше мнение по поводу чрезвычайной осведомленности и полководческих качеств И. В. Сталина было ошибочным» (Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 1, с. 345).
В оригинале, конечно же, никаких точек нет.
