Ли Цзин сказал:
— Таких случаев взаимного нападения или взаимной обороны в предшествующие века было множество. Все они свидетельствуют: «Обороняются, когда сил недостаточно. Нападают, когда сил в избытке». Так, они называли недостаток слабостью, а избыток — силой. Очевидно, они не понимали правил нападения и обороны. Я вспоминаю, что Сунь-цзы говорил: «Тот, кто не может победить, обороняется; тот, кто может победить, нападает». Это означает, что, если врага нельзя покорить, я должен временно занять оборону. Когда мы дождемся, что врага можно покорить, тогда мы нападем на него. Эго не заключение о слабости и силе. Последующие поколения не поняли смысла его слов, поэтому, когда они должны атаковать, они защищаются, а когда должны защищаться, они атакуют. У этих двух вещей свое время и свои правила.
* * *
Тай-цзун сказал:
— Я вижу, что понятия избытка и недостатка привели потомков к непониманию силы и слабости. Возможно, они не знали, что сущность оборонительной стратегии в том, чтобы показать врагу недостаточность. Сушность наступательной стратегии в том, чтобы показать врагу избыток. Если покажешь врагу недостаток, он поведет впереди будет атаковать. В этом случае «враг не знает, где атаковать». Если покажешь врагу избыток, он займет оборону. В этом случае «враг не знает, где обороняться». Нападение и оборона— это одно, но враги я делим его на два. Если я преуспею, враг будет разгромлен. Если враг добьется успеха, мои цели не будут достигнуты. Приобретение или потеря успех, или неудача— наши цели и цели врага различны, но нападение и оборона— это одно! Если понимаешь, что они — одно, тогда в ста сражениях одержишь сто побед. Поэтому сказано: «Если знаешь себя и знаешь врага, в ста сражениях не окажешься в опасности». Эго означает понимание такого единства, не так ли?
Ли Цзин дважды поклонился и сказал:
— Поистине великолепны правила совершенномудрого. Нападение — это стратегия обороны, оборона— это стратегия нападения. И то, и другое направлено к победе, и все! Если при нападении не понимаешь обороны, а при обороне не понимаешь нападения, а вместо этого не только разделяешь их на два различных дела, но и облекаешь ответственностью за них разных командиров, тогда, даже если уста повторяют слова Сунь-цзы и У-цзы, в сердце нет мыслей о непостижимости равенства нападения и обороны. Как тогда можно знать то, что происходит на самом деле?
* * *
Тай-цзун сказал:
— В «Сыма фа» говорится, что «даже если государство обширно, те, кто любит войну, неизбежно погибнут», и что «даже если спокойствие царит в Поднебесной, те, кто забывает о войне, неизбежно окажутся в опасности». Есть ли это также один из путей нападения и обороны?
Ли Цзин сказал:
— Если у кого-либо есть государство и семья, как можно не обсуждать нападение и оборону? При нападении не останавливаются лишь на взятии городов и атаке боевых порядков. Необходимо обладать искусством нападения на умы. Оборона не заканчивается с построением стен и созданием прочных рядов. Необходимо сохранить дух и быть готовым к встрече с врагом. В широком смысле это означает Дао правления. В узком смысле это означает правила полководца. Нападать на умы — это то, что называется «знать их». Сохранение ци [духа] — это то, что подразумевается под «знанием себя».
Тай-цзун сказал:
— Справедливо! Когда я собирался вступить в битву, я оценивал ум противника и сравнивал его со своим, чтобы определить, кто лучше подготовился. Только тогда я мог знать его. Чтобы оценить ци противника, я сравнивал ее с нашей, определяя, кто лучше управляется. Только тогда я мог знать себя. Поэтому «знать их и знать себя» — это величайшая сущность военных стратегов. Нынешним полководцам, даже если они не знают врага, следует знать себя, ибо как они могут тогда потерять преимущество?
Ли Цзин сказал:
— То, что Сунь-цзы имел в виду под «прежде сделать себя непобедимым» — это «знать себя». «Ожидать, пока врага можно будет победить» — это «знать его». К тому же, он говорил, что «быть непобедимым зависит от себя, побеждать— зависит от врага». Я никогда не осмеливался пренебрегать этим предостережением.
* * *
Тай-цзун сказал:
— Сунь-цзы говорил о стратегиях, с помощью которых можно уничтожить ци трех армий: «Утром их ци пылает; днем их ци увядает; в сумерках их ци истощается. Тот, кто умело ведет войну, избегает пылающей ци и наносит удар, когда ци вялая или истощена». Как это?
Ли Цзин сказал:
— Кто бы ни обладал жизнью и природным характером, если он умирает без задних мыслей, когда барабаны призывают идти в бой, это ци побуждает его быть таким. Поэтому правила ведения войны первым делом требуют изучать своих командиров и войска, побуждать их ци к победе, и лишь затем атаковать врага. Среди четырех жизненных точек У Ци жизненная точка ци — самая главная. Нет другого Дао. Если можешь распалить своих людей, никто не сможет противостоять их пылу. То, что [Сунь-цзы] подразумевал под пылающей утром ци, не ограничено лишь этими часами. Он использовал начало и конец дня для сравнения. Вообще, если барабан ударил трижды, а ци врага не пришла в упадок и не исчезла, как можно заставить ее стать вялой или истощиться? Возможно, те, кто изучает текст, просто произносят пустые слова и введены в заблуждение врагом. Если просветить их о принципах устранения ци, им можно будет доверить армию.
* * *
Тай-цзун сказал:
— Однажды вы сказали, что полководец Ли Цзи весьма одарен в военной стратегии, но можно ли его использовать без ограничений или нет? Если мне более не предстоит руководить им и направлять его, [боюсь], его нельзя будет использовать. В будущем, как должен престолонаследник направлять его?
Ли Цзин сказал:
— Если бы я составлял план от имени Вашего величества, не было бы ничего лучше, чем сместить Ли Цзи и сделать так, чтобы наследник престола вновь использовал его. Тогда он, конечно, будет исполнен благодарности и захочет отблагодарить его. В принципе, какой от этого вред?
Тай-цзун сказал:
— Прекрасно! У меня нет сомнений по этому поводу.
* * *
Тай-цзун сказал:
— Если я прикажу Ли Ши-цзи и Чжансунь У-цзи взять бразды правления вдвоем, что вы думаете об этом?
Ли Цзин сказал:
— [Ли] Цзи предан и справедлив. Я могу ручаться, что он будет выполнять свои обязанности. [Чжансунь] У-цзи следовал вашим приказаниям и внес большой вклад. Поскольку он родственник, Ваше величество облекло его правами министра. Но хотя внешне он почтителен к другим чиновникам, на самом деле он завидует достойным. Поэтому Юй-чжи Цзин-дэ [114] указал ему в лицо на его недостатки и удалился от дел. Хоу Цзюнь-цзи [115] ненавидел его за то, что он забыл старых [друзей], и что? Он восстал и обратился против вас. Все это произошло из-за У-цзи. Вы спросили меня, я не смел уклониться от обсуждения этого».
Тай-цзун сказал:
— Не распространяйтесь об этом. Я подумаю, как это исправить.
* * *
Тай-цзун сказал:
— Ханьский император Гао-цзу мог командовать своими полководцами, однако позднее Хань Синь и Пэн Юэ были казнены, а Сяо Хэ был посажен в тюрьму [116]. Какие д ля этого были основания?
Ли Цзин сказал:
— Я полагаю, что ни Лю Бан, ни Сян Юй не были правителями, способными командовать полководцами. Когда Цинь распалась, Чжан Лян вначале хотел отомстить за свое государство Хань, а Чэнь Пин и Хань Синь оба возмущались, когда Сян Юй не захотел взять их на службу. Поэтому они воспользовались стратегической мощью Хань. Сяо Хэ, Цао Цань, Фань Куай и Гуань Ин — все спасали бегством свою жизнь. Ханьский Гао-цзу завоевал Поднебесную, опираясь на них. Если бы он позволил потомкам шести государств воцариться вновь, все бы выбрали свои прежние царства. Тогда, даже если бы он мог командовать полководцами, кого могла бы использовать Хань? Я говорил, что Хань получила Поднебесную благодаря тому, что Чжан Лян позаимствовал палочки для еды [у Гао-цзу], и благодаря управлению Сяо Хэ водными перевозками. Получается, что то, что Хань Синя и Пэн Юэ казнили, и то, что Фань Цзэн не был использован [Сян Юем] — это одно и то же. Поэтому я называю Лю Бана и Сян Юя правителями, неспособными командовать полководцами.
