По мнению Шишкина, это трофейное искусство растворилось в мировом рынке антиквариата еще в семидесятые, с началом массовой эмиграции евреев: "Уезжая из страны в Израиль или куда-нибудь на Запад, люди использовали все каналы и связи, чтобы вывезти самое дорогое. Многие трофейные коллекции осели в Австрии, Германии и Израиле".
"Шедевров по домам висит еще очень много, — возражает Шишкину Александр Цыбин из галереи "Маяк". — Рано или поздно все всплывет. А может, и не всплывет — европейская живопись у нас не котируется, в цене только первые имена Средневековья и импрессионисты, а все остальное — это темный лес и для владельцев, и для первичных покупателей». По словам Цыбина, как правило, что-то трофейное имеет ценность в России, только если оно было вывезено из России или создано русскими художниками, эмигрировавшими, например, во Францию. Все остальное трудно продать дорого. "И, вероятно, многие вполне дорогие вещи так и будут висеть по домам, постепенно приходя в негодность", — заключает галерист.
"Люди стараются не показывать свои шедевры, боятся, что их тут же обворуют, — говорит Шишкин. — Коллекционеры не заинтересованы в публичности"»{19}.
Глава 5
«НАИВАЖНЕЙШЕЕ ИЗ ИСКУССТВ»
Трофеями советского народа стали сотни германских фильмов, а также фильмов других стран Европы и Америки, захваченных в советской зоне Германии. Это были именно народные трофеи, поскольку их смотрели практически все люди старшего поколения, а также все отцы, матери, дедушки, бабушки и прабабушки нашей молодежи.
Естественно, советская цензура провела жесткую селекцию трофейных кинофильмов. О показе «Триумфа воли» или других фильмов Лени Рифеншталь, конечно, речи не могло идти. Хотя, замечу, я их смотрел и ничего «человеконенавистнического» там не обнаружил. Всего с 1933 г. по 1945 г. в Германии были выпущены 1363 полнометражные кинокартины.
У нас показывали прежде всего развлекательные и познавательные картины. Люди с удовольствием шли в кино смотреть фильмы с участием знаменитых певцов Джильи и Карузо, музыкальные ревю с Марикой Рёкк, приключенческие ленты «Индийская гробница» (1938 г., режиссер Ричард Айхберг) и «Каучук» (в прокате — «Охотники за каучуком»), биографические фильмы о Рембрандте, Моцарте, Шиллере, экранизации опер «Тоска», «Чио-Чио-сан», флоберовской «Мадам Бовари» и др.
Культовым фильмом в СССР стала лента режиссера Георга Якоби «Девушка моей мечты», снятая в 1944 г. Помните, именно этот фильм так ненавидел наш Штирлиц. Кстати, первоначально фильм назывался «Женщина моих грез», но партийные бонзы решили, что грезить о женщине неприлично, хотя в 1944 г., когда снимался этот фильм, его героине Марике Рёкк было уже 30 лет, и героиня вполне соответствовала оригинальному названию.
Среди трофеев других государств — четыре знаменитых фильма о Тарзане, «Под красной мантией» (в советском прокате — «Под кардинальской мантией»), снятый в 1937 г. шведским режиссером Виктором Шёстрёмом с немецким эмигрантом Конрадом Фейдтом в главной роли. В «трофейные» попали чехословацкий фильм «Порт-Артур» (в советском прокате — «Спасенные знамена»), снятый в 1936 г. во Франции эмигрантом из СССР Федором Оцепом; приключенческий фильм «Гибралтар» (в советском прокате — «Сети шпионажа») с Эриком Штрогеймом в одной из главных ролей. «Сто мужчин и одна девушка», «Большой вальс», и «Серенада Солнечной долины» тоже стали трофеями Красной армии.
Большую часть трофейных фильмов, предназначенных для проката в СССР, смотрел лично Сталин. Эти фильмы Сталину переводил министр кинематографии И.Г. Большаков, который выучивал тексты реплик по специально для него сделанным переводам.
Зрители старшего поколения наверняка помнят трофейные картины, которым обычно предшествовали титры: «Этот фильм взят в качестве трофея после разгрома Советской Армией немецко-фашистских войск под Берлином в 1945 году». Однако в этих картинах не было ни единого титра, из которого можно было бы узнать, в какой стране снимался фильм, авторов фильма и снявшихся там актеров. Зрителю предлагали посмотреть просто «зарубежный фильм». Даже оригинальное название фильма, за редким исключением, изменялось. Так, например, фильм 1943 г. «Чудесный исцелитель» имел оригинальное название «Парацельс» — по имени своего героя — великого медика, поставил его один из классиков мирового кино Георг Вильгельм Пабст, а главную роль сыграл знаменитый Вернер Краус, но наши зрители об этом так и не узнали.
Мало кто знает, что цветное кино пришло к нам вместе с германскими трофеями. Борцы за «родину слонов» возразят мне, что и в СССР до 1945 г. снимались цветные художественные фильмы. Да, правда. Но как они были сняты. Я говорю не столько о плохом качестве, сколько о трехпленочных (!) камерах ЦКС-1, которые были сложны, дороги и ненадежны.
Ну а немцы с 1925 г. снимали цветные фильмы на трехслойной цветной пленке АГФА. Завод по ее производству фирмы IG Forben находился в городе Греппине и оказался в советской зоне оккупации.
Советскими трофеями стали огромные запасы пленки АГФА и оборудование для ее производства.
Именно на пленке АГФА был снят Парад Победы в Москве. Самое забавное, что монтаж и озвучивание фильма производились в Берлине. Непонятно, по чьей вине, большая часть ленты имела брак по цвету. Поэтому весь полуторачасовой фильм показывали в черно-белом варианте. И лишь 19 минут были в цвете.
Первым советским художественным фильмом, снятым на пленке АГФА, стал «Каменный цветок» (режиссер Александр Птушко).
Фильм вышел на экран 28 апреля 1946 г. и немедленно стал лидером проката — 23,17 млн. зрителей в 1946 г.! В 1946 г. на Каннском кинофестивале фильм получил «Приз за лучший цвет».
Кроме того, на пленке АГФА было снято около двух десятков советских фильмов, в том числе «Клятва» (1946 г.), «Мичурин» (1948 г.) и «Падение Берлина» (1949 г.).
Германскую пленку АГФА и аппаратуру для ее производства в 1946 г. привезли в Казань. Как утверждает директор Казанской студии кинохроники Михаил Михайлов: «В 1947 году советский человек впервые увидел трофейное немецкое цветное кино. Оно производило другой эффект, показывало другую жизнь. В этот же год в Казань привезли не только образцы высококачественной цветной пленки, но и целиком демонтированное ее производство. Немецкое оборудование разместили на фабрике кинопленки № 8 (ныне "Тасма")».
Между прочим, и в Москву в 1946 г. привезли германское оборудование и германских специалистов, и в конце 1947 г. там началось малосерийное производство цветной пленки по германской технологии. Крупная серия была выпущена в следующем, 1948 году.
Нравится нам или нет, но немцам мы обязаны и телевидением. Сейчас наши СМИ восхваляют Владимира Зворыкина — «отца телевиденья». Он ведь был эмигрантом, а «цветы эмиграции» ныне в моде.
А между тем без всякого участия «папаши» в 1936 г. в Берлине уже шли телепередачи. Причем и на передающем, и на приемном конце использовались полностью электронные схемы (а не электромеханические).
Мало того, злодеи немцы использовали телевизионные камеры для систем наведения ракет класса «воздух—земля» и «земля—воздух». Так, в 1940—1944 гг. берлинская фирма «Фернзее» разработала телевизионную систему «Тоннэ-Зеедорф». Эта система была применена в серийных пикирующих бомбардировщиках Hs-293 и Hs-294, которыми были потоплены несколько кораблей союзников.
Фирмы «Фернзее» и «Телефункен» на базе «Тоннэ» создали более совершенную телевизионную головку «Шпротте», которая предназначалась в основном для зенитных ракет.
С возрастанием опасности бомбардировок союзной авиации компания «Фернзее» перевела все свои военные разработки из Берлина в городок Таннвальд в Судетскую область.
В апреле 1945 г. Красная армия заняла Таннвальд и захватила в целости и сохранности оборудование «Фернзее», а также складские запасы и инженерно-технический персонал.
Эти трофеи были разделены на две части. Все относившееся к военной тематике сразу же эвакуировали в Советский Союз. А все, что могло иметь отношение к созданию бытовых телевизоров, включая и оборудование, загрузили в вагоны, заперли и оставляли в Таннвальде под охраной советских войск до февраля 1946 г. Сам же завод в конце мая 1945 г. был передан в собственность Чехословакии.
В конце февраля 1946 г. поезд с материалами и персоналом бывшей компании «Фернзее» прибыл из Таннвальда в городок Арнштадт, находившийся в советской зоне оккупации. Именно там в обстановке глубокой секретности начались разработки нового бытового телевизора, получившего позже наименование EFu T1.
Городок Арнштадт был выбран неслучайно. Там располагался один из заводов «Сименс Вернерверк», выпускавший бытовые радиоприемники. Завод подлежал демонтажу и перевозке в Ленинград, но на февраль 1946 г. демонтаж оборудования только начинался, что не мешало начать на заводе новые разработки. И в марте 1946 г. работы над телевизором EFu T1 развернулись именно в Арнштадте. К июлю 1948 г. завод «Сименс Вернерверк» был полностью демонтирован, а все его оборудование и немецкие специалисты вывезены в Ленинград на новый телевизионный завод.
