Ряд историков считают, что взрывные пороховые мины впервые применили китайцы из империи Южная Сун в 1277 году при обороне своих городов от нашествия вторгшихся с севера войск монгольского хана Хубилая, основателя династии Юань. Они закапывали в землю перед городскими стенами глиняные горшки с пороховыми зарядами, а сверху насыпали колотый камень. В действие такие мины приводились от горящего фитиля, пропитанного селитрой или же от некоего устройства, похожего на замок к кремневому ружью. Воин противника зацеплялся ногой за натянутый шнурок, спусковой крючок освобождал кремень, высекались искры, и мина взрывалась.
Некоторые историки утверждают, что у китайцев также имелись мины, взрывавшиеся от наступания на ее крышку. Якобы огонь инициировал некий терочный состав, которым были намазаны крышка и верх ящика. Эти утверждения невозможно проверить, т. к. китайские письменные источники того времени почти не сохранились. Подобные утверждения базируются на более поздних косвенных сведениях, типа того, что китайцы были большими мастерами по устройству разнообразных ловушек, а также пороховых фейерверков, осветительных и зажигательных ракет. С одной стороны, чисто технически подобное изобретение было вполне возможно, но с другой стороны, часто бывало так, когда все компоненты для изобретения нового вида оружия имелись, но оно так и не состоялось.
За неимением иных достоверных сведений будем считать датой изобретения мины, как взрывного оружия, 1403 год, а местом первого в истории боевого применения мин итальянский город Пиза. Изобретатель мины, увы, неизвестен. [4]
Итак, история взрывных мин начинается с 1403 года. Сохранились упоминания об использовании пороха для подрыва стен при осаде Белграда в 1439 году, Константинополя в 1453 году.
Однако применение мин в XV–XVII веках носило разовый, случайный характер. К подземным минам чаще всего прибегали лишь тогда, когда все иные способы взятия крепости не давали положительного результата. Причины? Во-первых, отсутствие гарантии закладки мины точно под стеной. Во-вторых, отсутствие гарантии того, что взрыв даст желаемый результат. В-третьих, дефицит пороха. Обычно о минах вспоминали только после длительной осады, многодневных бомбардировок, т. е. когда порох уже был израсходован артиллерией.
Далее мы будем называть такие мины «туннельными» (так их называет большинство историков), хотя по современной военной классификации это типичные объектные мины, т. е. мины, предназначенные для разрушения объектов (башен, стен, фортификационных укреплений).
Создать в сжатые сроки значительный запас пороха, нужный для устройства мощного взрыва, тогда не представлялось возможным. Главная трудность заключалась в остром дефиците основного компонента пороха — селитры. Селитра — основа пороха, его «дух», носитель его взрывчатости.
Между тем, мир обделён этой солью, ее месторождения почти не встречаются в природе (кроме скромных запасов в Индии). Однако многовековой опыт человечества позволил древним людям найти чрезвычайно своеобразный метод получения этой незаменимой части пороха.
Давно было замечено, что помет животных, особенно навоз, при долгом лежании в тени слегка белеет. Китайцы видимо первыми обнаружили, что белый налет на продуктах гниения органических отбросов есть не что иное, как селитра. Сначала «китайский снег» добывали на свалках, на скотных дворах и даже соскребали со стен деревенских хижин, построенных из глины и соломы.
Потом стали устраивать специальные селитряные кучи. В них свозили навоз, золу, землю с кладбищ, листву, ботву с огородов, солому, пищевые отходы. Все это обильно и многократно поливали мочой и помоями, обносили высоким забором для защиты от солнца, покрывали сверху соломой и оставляли для созревания. После созревания «селитряную землю» промывали теплой водой, для растворения селитры. Полученный щелок выпаривали в медных котлах, затем охлаждали в корытах. При этом на дне вырастали крупные прозрачные шестигранные кристаллы селитры. Полученную соль «литровали» — очищали повторной промывкой.
Такое положение с селитрой оставалось неизменным не менее девяти веков, вплоть до конца XVIII столетия! Естественно, что получаемый порох в первую очередь шел для пушек и ружей.
С появлением огнестрельного оружия в XIV веке в Европе стали использование камнеметные фугасы. Пушки были в то время очень сложны в изготовлении, и к тому же ненадежны. А вот применение для обороны на ближних подступах к стенам камнеметных фугасов особой сложности не представляло. Они были своего рода одноразовыми пушками.
В европейских документах XIV–XV веков имеются описания и изображения двух типов камнеметных фугасов. Первый тип наклонный. Взрыв производился за счет форса пламени, передаваемого по кожаной трубке, заполненной пороховой мякотью. Эта мина подобна современной противопехотной осколочной мине направленного поражения, т. к. камни и осколки металла вылетали в определенном направлении.
Второй тип вертикальный. Мины этого типа были более мощными и поражали солдат противника как тяжелыми камнями, так и силой взрыва. Их можно назвать противопехотными осколочными минами кругового поражения.
Камнеметные фугасы
1 — наклонный тип; 2 — вертикальный тип
Такие мины являлись чисто оборонительным оружием. Они имели явное преимущество перед туннельными минами, т. к. не требовали много времени для установки, их можно было выставить за достаточно короткое время на угрожаемых направлениях, а эффективность поражения наступающих несомненно была не ниже, чем у тогдашних пушек (скорее, даже выше).
Однако они имели существенный недостаток. Дело в том, что черный порох весьма гигроскопичен и охотно впитывает влагу, теряя способность к воспламенению. Сохранить же сухость пороха в земле было очень трудно, даже утренняя роса могла вывести мину из строя, не говоря уже о дожде, снеге или тумане. Поэтому применение камнеметных фугасов носило ограниченный характер, хотя прусский король Фридрих-Вильгельм II «Великий» (1740–1797) писал:
«Фугасы, устроенные подобно туннельным минам, троекратно усиливают боевой порядок и их следует добавлять к укреплениям. Их использование замечательно; ничто не укрепляет положение так настоятельно, не делает больше, чтобы отразить нападавших».
Туннельные мины применялись не менее часто, чем фугасы, нередко они решали исход борьбы за крепость. Известны случаи успешного применения мин при осаде крепостей: Остенде, 1500 год; Сарацинелла и несколько замков вблизи Неаполя, 1503 год; замок Дре, 1593 год.
Не менее успешной была и контрминная борьба (Падуя, 1509 год; Ла-Рошель 1543 и 1628 гг.; Остенде 1601—04 гг.; Родос, 1521 год; Кандия, 1667—99 гг).
Изобретение кремневого ружейного замка в 1547 году привело к изобретению в Европе первой настоящей противопехотной мины. Это так называемая «fladdermine», которую создал четверть века спустя (в 1573 году) Самуэль Циммерманн из Аугсбурга. Она приводилась в действие самой жертвой (солдатом противника), который при движении задевал тонкую нить, привязанную к спусковому крючку взведенного кремневого замка, дававшего пучок искр в пороховой заряд (массой около фунта), зарытого в гласисе крепости. Как и камнеметные фугасы, фладдермины боялись сырости и требовали умелого обслуживания. Их использовали главным образом вокруг укреплений.
В 1547 и в 1551 годах князь Московского государства Иван IV предпринимал походы на татарскую столицу Казань, но безуспешно. Лишь в третьем походе, в 1552 году, ему удалось захватить Казань. Решающую роль в победе сыграли горокопы, находившиеся в подчинении у князя Василия Серебряного и дьяка Алексея Адашева.
Главным же специалистом среди этих горокопов являлся некий «немчин розмысл», т. е. иностранец, нанятый на московскую службу. Немчинами в Московии именовали всех иностранцев, а слово «розмысл» означало специалиста в технике (от слов «мыслить», «размышлять»), В данной связи следует отметить, что именно Иван IV первым среди московских государей стал широко приглашать на службу иностранцев, в первую очередь военных специалистов.
