Но мужицкая мудрость 1812 г. 'не замай, дай подойти', к несчастью, не осенила князя Путятина. Не выдержав ожидания, он поспешил преждевременно броситься на сближение. Немецкий историк прямо пишет об огромных клубах черного дыма, которым 'Екатерина' преждевременно выдала себя. В 9 ч. 51 м. русский дредноут сделал поспешный, оказавшийся недолетным залп. Через 9 минут 'Екатерина' достигла накрытия, но 'Гебен' без промедления бросился на запад. Погоня была недолгой, и уже через 7 минут он вышел из зоны досягаемости огня 'Екатерины'. 'Императрицы Марии' у Босфора не было. Не оказалось там и русских подводных лодок. В 10 ч. 32 м. на кораблях пробили отбой боевой тревоги, в 10 ч. 40 м. повернули влево на обратный курс, в 10 ч. 50 м., следуя движению адмирала, спустили стеньговые флаги. Это было даже против Морского устава, требующего поднимать стеньговые флаги 'в виду неприятеля'. 'Гебен' еще виднелся по пеленгу 200°.
Эскадренный миноносец "Лейтенант Шестаков" сопровождает транспорты.
Свои шансы не использовали миноносцы, хотя настойчивое преследование еще могло дать свои результаты. Столь же непостижимо и отсутствие у Босфора подводных лодок, которые следовало высылать туда (на случай возможной погони за 'Гебеном') при каждом выходе в море маневренных соединений. Но и князь Путятин не оказался флотоводцем.
С почти таким же соотношением сил из-под огня 'Екатерины' 3 апреля 1916 г. вернулся и 'Бреслау'. И опять погоня оказалась неорганизованной. Корабли действовали несравненно удачнее своих 'флотоводцев'. На третьем дивизионе с завистью узнавали о лихих действиях крейсеров, о ликвидации пиратствовавшей у кавказских берегов подводной лодки UC-13. Выброшенная штормом на берег на половине пути от Зунгулдака до Босфора, она была 17/31 декабря уничтожена миноносцами. Такая же участь постигла и две турецкие канонерские лодки, пытавшиеся помочь UC-13 сойти на воду. 'Флотоводцы' же могли записать себе в актив лишь те операции, где не требовалось напряженного поединка воли и интеллекта с противником. И тогда замыслы штабов удавались. Это продлевало век командующего, которого на флоте уже давно за глаза называли 'Гебенгард'.
Вслед за масштабной комбинированной операцией против Зунгулдака 24 января/6 февраля 1916 г. с применением корабельной авиации (14 гидросамолетов) состоялась другая, еще более впечатляющая. По существу, это была запоздалая реализация тех возможностей флота, от которых А.А. Эбергард по необъяснимым причинам уклонялся с первого дня войны. Но теперь ход событий – натиск турок на кавказском фронте – не позволял флоту оставаться в стороне. Там с 1915 г. на флангах русских войск действовали миноносцы 'Стремительный', 'Строгий' и восстановленная канонерская лодка 'Донец'.
С начала 1916 г. к отряду присоединился линейный корабль 'Ростислав', канонерская лодка 'Кубанец', миноносцы 'Лейтенант Пущин' и 'Живой'. Затем для усиления охраны 'Ростислава' от подводных лодок пришли 'Лейтенант Шестаков' и 'Капитан-лейтенант Баранов'. Отличное взаимодействие с армией позволило отбросить турок от Батума. 31 марта в Батум под конвоем 'Императрицы Марии' (в охране 'Дерзкий' и 'Беспокойный') пришел 'Пантелеймон'. Его огневая поддержка сделала возможным уже решительное наступление. Тем временем в Новороссийск по железной дороге был доставлен десантный корпус в составе 1-й и 2-й пластунских бригад и 2-го артиллерийского дивизиона.
Плацдарм для высадки своим огнем подготовили 'Ростислав' и 'Пантелеймон'. Они все эти дни энергично действовали, надежно прикрытые с моря миноносцами 'Строгий', 'Лейтенант Шестаков' и 'Капитан-лейтенант Баранов'. Они же прикрывали и высадку десанта в Ризе. Ожесточение боя доходило до того, что корабли приближались к берегу, чтобы ввести в действие и пулеметы. За один день 1 апреля 1916 г. 'Ростислав' и 'Пантелеймон' выпустили 540 и 680 снарядов калибром 152 мм. Турки откатились на 8 км и очистили селение Сурмене. На следующий день войска продвинулись еще на 12 км. За ночь турки отошли еще на 16 км и без огня очистили город и порт Трапезонд. Он стал временной базой флота.
Опыт подготовки к Босфорской экспедиции, для чего и была создана огромная транспортная флотилия (до 180 судов), и отлично налаженное взаимодействие с войсками позволили с блеском реализовать план высадки. Действия Батумского отряда и всего флота по справедливости считаются в истории образцом организованности и эффективности, классическим примером взаимодействия армии и флота. Столь же успешно флот – дредноуты и минная дивизия в мае 1916 г. справились с доставкой на 30 транспортах (во главе с начальником высадки контр-адмиралом М. И. Каськовым) из Мариуполя двух пехотных (123-я и 127-я) дивизий. Они обеспечили прочное удержание фронта.
Поняв все ничтожество командующего, император скрепя сердце наконец расстался со своим столь долго оберегаемым любимцем. Вместо А.А. Эбергарда был назначен с производством в вице-адмиралы начальник Минной дивизии Балтийского моря А.В. Колчак. Шанс отличиться новому командующему предоставился почти сразу. Чуть ли не в первый день вступления в должность А.В. Колчак 8/21 июля 1916 г. получил агентурные сведения о выходе 'Бреслау' к Новороссийску. Утром 9/22 июля он вышел в море, подняв свой флаг на 'Императрице Марии'. С ним шли 'Кагул' и 5 или 6 (сведения расходятся) нефтяных миноносцев.
Караулившая русских у фарватера подводная лодка UB-7 была загнана под воду атаковавшими ее гидросамолетами. Но что-то в операции не заладилось. Нетерпение охотника и горячая натура А.В. Колчака помешали принять правильное решение. Командующий не захотел послать к Босфору 'Екатерину' (она, как он потом доносил, была занята очень важным, по его мнению, делом – привязыванием к бортам сетей) и соответственно рассчитать место поимки 'Бреслау'. Словом, никаких новых решений в тактике А.В. Колчак не продемонстрировал.
Перелом в ходе событий могло бы создать приобретение флотом в союзной Румынии базы Констанца. В конвоировании отрядов с войсками для Румынии участвовали и корабли 3-го дивизиона. В море отряд Констанцы прикрывал конвои от атак немецких подводных лодок и самолетов, действовал на турецких путях сообщения у Босфора.
В начальный период обороны Констанцы, когда она еще не носила катастрофического характера, корабли 3-го дивизиона участвовали в блокадных походах маневренных групп к анатолийскому побережью. 'Лейтенант Шестаков' в одном из сентябрьских походов ставил мины, в другом возглавлял колонну заградителей. 2/15 сентября 1916 г. 'Капитан-лейтенант Баранов' и флагманский корабль 3-го дивизиона 'Лейтенант Шестаков' вместе с миноносцами 'Пылкий'. 'Быстрый' и 'Громкий' 220 минами заградили только что протраленный турками фарватер у Босфора. Об этом фарватере стало известно из расшифрованной радиограммы немцев, оповещавших об ожидании подхода из Угольного района турецкого парохода 'Патмос'. Не раз уже ускользавший от стороживших прибрежье русских миноносцев и подводных лодок, пароход на этот раз попал в ловушку. Подорвавшись на одной из мин, он выбросился на берег.
Но в Констанце сил для противодействия натиску болгаро-турецко-немецких войск отчаянно не хватало. Безостановочным огнем, рассеивая колонну за колонной, подавляя батарею за батареей и одновременно отбиваясь от настойчивых атак авиации, 'Лейтенант Шестаков', 'Капитан-лейтенант Баранов', 'Зоркий' и 'Звонкий' сделали невозможное и обеспечили организованную эвакуацию базы, румынских войск и русских ополченцев.
'Ростислав' прикрывал отход, ведя огонь с территории порта. В последний день обороны 9/22 октября 1916 г. он выпустил 276 снарядов калибром 152 мм и 41 снаряд калибром 254 мм. Эти снаряды (еще одно диво отечественного судостроения – постройка корабля с уникальным для флота калибром) приходилось беречь. Остается загадкой, почему флот не прислал в Констанцу дредноуты с 305-мм артиллерией, почему флот, получив почти прибосфорскую базу, не вцепился в нее всеми силами и не пытался отстоять ради собственного будущего. Однозначного ответа и здесь пока не найти. Свою роль сыграла и произошедшая в те дни в Севастополе неслыханная в русском флоте катастрофа. Утром 6/19 октября в результате последовательно произошедших внутренних взрывов погибла 'Императрица Мария'.
Еще год с лишним продолжалась после этого боевая деятельность флота, а с ним и 3-го дивизиона, но гибель 'Марии' словно бы стала предвестником рокового рубежа, к которому Россия в результате фатально несчастливого правления императора Николая II подошла 28 февраля 1917 г. 'Адмирал Тихого океана' своим неподдающимся описанию неумением разумно царствовать (с чем вполне справлялись все современные ему европейские монархи) верной дорогой привел Россию к неудержимо разрушавшей ее смуте. И А.В. Колчаку при всех его несомненных талантах оказалось не под силу справиться ни с наследием А.А. Эбергарда в Черноморском флоте, ни тем более с неудержимо начавшей подтачивать флот смутой. Несмотря на митинговщину и усиливавшийся произвол судовых, городских и прочих комитетов, корабли, исполняя боевые приказы, продолжали выходить в море. Свою роль сыграла и неутомимая деятельность А.В. Колчака.
