На следующий день Эксл приехал в аэропорт Хитроу за полчаса до рейса, который должен был доставить его домой. Он попросил, чтобы его багаж обыскивали вручную, а не рентгеном, поскольку он вез гомеопатические препараты, которые могли испортиться от радиации. Для этого потребовалось дополнительное время, в результате чего Эксл пропустил рейс. Он до того рассвирепел, что полиции аэропорта пришлось выкинуть его на улицу.
Весной 1992 года Guns N' Roses должны были два месяца провести в разъездах по Европе, но к началу мая планы на летние концерты не подтвердились. Никто из Guns не хотел прекращать тур. (На тот момент все они жили только гастролями.) Ходили слухи, что Эксл планировал позвать летом на разогрев Nirvana, но Курт Кобейн отказался, заявив, что ненавидит сраных Guns N' Roses и их «тупоголовых фанатов». Вместо этого 12 мая на пресс-конференции в голливудском клубе «Gaslight» Слэш и ударник Metallica Ларс Ульрих объявили, что летом две группы совершат совместный тур. (Во время обсуждения условий Metallica мудро выбрали выступать первыми, поскольку в этом случае их оплата не зависела от опозданий Guns.)
Последнее интервью Эксла Роуза прессе было опубликовано в мае 1992 года в журнале «Interview». Фото на обложке и внутри журнала демонстрировали физическую страсть между Экслом и Стеф, как он называл свою непокорную подругу. На крупных черно-белых фотографиях они заключали друг друга в объятия и целовались. Эксл свободно обсуждал свою нелегкую жизнь с редактором «Interview» Ингрид Сиски и с непривычной зрелостью объяснял свои проблемы с женщинами и решение отказаться от тяжелых наркотиков. Поскольку «Interview», по сути, считался голубым изданием, Эксл много говорил о гомофобии и нападках на иммигрантов. Он вновь отрицал обвинения в расизме, утверждая, что он «женат» на Слэше, который наполовину черный. Он объяснил, что антииммигрантские строки «One in a Million» являются просто двумя отдельными мыслями, которые случайно смешались. Эксл настаивал, что не испытывает ненависти к геям, просто сам он крайне прогетеросексуален. Он сообщил, что смотрел свежий концертный фильм Мадонны «Truth or Dare», где она выступает с танцорами-геями, без отвращения. Также он подчеркнул, что величайшие герои его детства, Фредди Меркьюри и Элтон Джон, были геями. В то же время Эксл будто оправдывал свою гомофобию, утверждая, что в юности ему приходилось бороться с гомосексуальными домогательствами. Затем он пошел дальше и снова заявил, что его изнасиловали: «Гомофобия? Ладно, я повторюсь. Я недавно рассказывал об этом „Rolling Stone". Не знаю… Возможно, у меня есть проблемы с гомофобией. Знаете ли, мне было два года, и меня оттрахал в задницу мой отец, и с тех пор у меня проблемы… Это факт. Это случилось, и я получил травму, над которой сейчас работаю… Но помимо этого никаких проблем с геями у меня нет».
На вопрос, пишет ли он что-нибудь, кроме текстов песен, Эксл ответил, что недавно работал с другом (Делом Джеймсом), «пытаясь скомпоновать информацию. Выйдет гораздо более правдиво и реалистично, если я буду общаться с ним, а не с теми, кто не знает, как все было. Я всегда знал, что правда о жизни Guns N' Roses именно такая захватывающая, опасная и жесткая, как все и думают».
Бывшие коммунисты и водители «мерседесов»
Европейский тур Guns N' Roses из двадцати концертов стал самой суровой поездкой группы на тот момент. Выжившие говорили, что два месяца выступлений — с постоянными опозданиями, отменами, маниями, драками, завистью и неудачными концертами — казались скорее двумя годами. Десять лет спустя тур-менеджер Джон Ризи рассказывал в передаче «VH1» «По ту сторону музыки»: «Каждую минуту мы не знали, не закончится ли все сегодня — из-за передозировки наркотиков, беспорядков или просто ссоры. Но в то же время каждое шоу могло стать лучший рок-концертом в истории».
Когда 15 мая 1992 года частный самолет Guns заходил на посадку в аэропорту Дублина, весенняя Ирландия, расстилавшаяся внизу, сверкала, словно горсть изумрудов. На следующий день улыбающееся лицо Эксла появилось на обложке «Irish Independent» и остальных ежедневных изданий. Вокалист пропустил саундчек группы в замке Слейн, величественном здании в соседнем графстве Мит, где Stones, Мадонна и U2 выступали перед сотнями тысяч людей в природном амфитеатре между замком и рекой Бойн. Четыре миллиона ватт звука можно было слышать в соседней деревне Слейн, которую под пристальным надзором восьмисот полицейских заняла добродушная армия ирландских рок-фанатов.
Когда Guns 16 мая прилетели на вертолете из Дублина на концерт, они с удовольствием обнаружили в гримерке ящик сорокалетнего ирландского виски и бочку «Гиннеса», которые им подарили U2. Открывала концерт ирландская группа My Little Funhouse, за ними последовали Faith No More. Когда пришло время Guns выступать, чоппер Эксла еще не выехал из Дублина. Они вышли к публике с часовым опозданием. Во время «Nightrain» и «Mr. Brownstone» Эксл носился по 50-метровой сцене в узких черных шортах и черной куртке с зелеными вставками, словно огненно-рыжий лепрекон. Ирландские подростки вносили свою лепту и отрывались на полную катушку.
Эксл хотел показать кельтской аудитории, что они свои: «Если вы не заметили, у нас в группе есть Маккаган, и я сам наполовину ирландец… хотя по мне не скажешь, правда?» (Это должно было прозвучать как шутка.) После того как опухший, пьяный Дафф спел «Attitude», брызгая слюной по всей сцене, Эксл спокойно надел на микрофон новую сетку. «Как бы я ни любил Даффа, — пошутил он, — я не буду делить с ним презервативы». Последовали бурные аплодисменты.
После «Don't Cry» Эксл посвятил следующую песню «всем тем, кто не может спокойно жить… не влезая в наши сраные дела. Так что если вы знаете кого-то из них… передайте им от меня, что они МЕЛЯТ СЛИШКОМ МНОГО ДЕРЬМА!» Последовала «Double Talkin' Jive». В отсутствие Иззи его партию вокала исполнял Эксл. Он по-прежнему практиковал работу без сет-листа, отлучаясь в свою маленькую гримерку за помостом для ударных, чтобы во время длинных соло на гитаре и барабанах глотнуть кислорода и сменить костюм. Это не только держало в постоянном напряжении девушек из состава, но и добавляло проблем команде, которой нужно было успеть надуть огромных монстров к «Jungle» и зажечь мощную пиротехнику для «Live and Let Die».
(Дорожная команда Guns — и ветераны, и новые работники — вместе со всей толпой массажистов, стилистов, хиропрактиков, преподавателей вокала, водителей автобусов, обслуживающего персонала и охраны должны были подписывать различные документы о неразглашении и материальной ответственности, которые Эксл периодически проверял за сценой. Во время этого тура царила полная паранойя, и людям из команды нельзя было разговаривать ни с кем, у кого окажутся блокнот или микрофон. Сотрудник «Geffen» вспоминает: «Эксл требовал полного контроля над всей информацией о нем, о группе, о туре. Чтобы участвовать в туре, нам приходилось подписывать кучу тупых документов. Нелепость, но этому парню никто не смел отказать».)
Затем на сцене с помощью подъемника установили рояль для «November Rain», которую Эксл предварил рассказом, цитировавшим «It's Alright» Black Sabbath. Одним из ярких моментов шоу в замке Слейн (и всей этой эры) являлась «Move to the City», которая дарила Диззи Риду, Тедди Зиг-Загу и духовой секции их минуту славы. Три девушки (две саксофонистки и трубачка) выкладывались изо всех сил, отыгрывая оба припева и очаровывая самую большую аудиторию за свою карьеру. (Слэш посчитал, что мужская духовая секция будет смотреться скучно, и, как всегда, инстинкты его не подвели.) Концерт закончился «Paradise City», эхом разносящейся по долине Бойна. Напоследок Слэш прокричал: «Спасибо, что так тепло нас приняли. Вы охрененная публика!»
Прежде чем начать долгий европейский тур, Guns провели пару дней в Дублине. Они зависали в пабах и гуляли, любуясь на прекрасных девушек в цветастых платьях, идущих в колледж Тринити. В дублинской прессе с удовольствием цитировали фразу Слэша: «Я всегда могу узнать добротно пьющий город: люди в тамошних барах напиваются раньше меня».
Из-за оскорблений Эксла в «Get in the Ring» обзоры британской прессы были грубыми. Ранее раболепный «Кеrrаng!» называл Guns «навевающими тоску музыкальными отбросами». Панковский «NME» говорил, что они «просто еще одна стадионная группа, напоминающая откормленных индеек». «Melody Maker» писал: «…карикатурная группа, имеющая от силы три приличных песни и достаточно сексистский имидж. Еще одна машина для вытягивания денег, подогнанная под нужные параметры и использующая старую, предсказуемую формулу».
Ирландская музыкальная газета «Hot Press» была не так сурова: «С какой стороны ни посмотри, Guns N' Roses — полная чушь. Огромное пятно Роршаха из путаницы, грубости и противоречий. Тем не менее это невероятно известная, блестящая и чарующая рок-группа, весь блеск и чары которой в основном заключаются в ее бешеной популярности».
