Хочу домой - Роман Вадимович Беркутов

Грузовой самолет тряхнуло, и Дюк открыл глаза. В салоне зажегся свет, разбудив бойцов спецназа армии США. Они сидели в полном обмундировании напротив Дюка, пристёгнутые к металлическим складным стульям и тихо разминали затекшие плечи. Тонкий слой пыли облепил шлемы с приборами ночного видения, бронежилеты и металл оружия, скрывая царапины от использования. Сонное бормотание полное недовольства заглушил гул двигателей.

Дюк расправил серую рубашку из грубой шерсти, чтобы поправить ремни безопасности, которые натёрли плечи и грудь. Под ногами у него лежала набитая спортивная сумка адидас. Черная ткань на ней порвалась и стерлась от времени. Дюк потянулся, чтобы достать перемотанные изолентой наушники и старенький плеер волкмен, но ремни жестко впились в плечи. Самолёт качнуло и сержант спецназа — широкоплечий мексиканец заговорил хриплым спросонья голосом:

— Сэр, пожалуйста, не трогайте ремни. Мы еще над территорией врага.

Вопреки усталости, эти люди продолжали ставить долг выше всего: их задачей оставалась эвакуация ВИПа ровно до того момента, как начальство не скажет им обратное.

— Через сколько я смогу переодеться? Надоело сидеть в пуштунском наряде, — Дюк почесал небритое загорелое лицо. Густая чёрная борода скрывала европейское лицо. Его выдавали глубоко посаженные глаза с паутинкой морщинок вокруг, — с вами даже в инет не зайти.

— Пожалуйста, потерпите. На Рамштайне вы сможете не только переодеться, но и принять горячий душ, — сержант оставался непреклонным.

— Сэр, вам ведь очень идет, — рядовой с бейджем Карателя на плече локтем толкнул товарища улыбаясь. После операции напряжение спадало и бойцы начинали шутить, — Вы наверняка были первым пастухом на деревне!

— Сынок, заткнись и дай телефон. Два года без интернета — пытка. Олимпиада уже закончилась?

— Да сэр, мы на первом месте, — рядовой замялся, — Боюсь, что не могу дать вам телефон. Не положено.

— Сержант? — Дюк закрыл глаза и запрокинул голову. У него затекли плечи, — Я очень люблю гимнастику. У меня там племянница должна выступать.

Солдаты начали перешептываться. Дюк просто ждал. Ждать он умел лучше всего. Но ему страшно захотелось закурить. Он достал пачку жвачки из кармана штанов и закинул мятную пластинку в рот.

— Ладно, ладно, — рядовой отстегнулся и подошел к Дюку. Он протянул смартфон, — Сэр, а это правда, что вы можете убить человека голыми руками?

— Ты боец спецназа или детсадовец? — Дюк взял протянутый телефон, — Спасибо.

Рядовой грустно улыбнулся и вернулся на место. На его лице застряли невысказанные вопросы. Парень посвятивший жизнь стране был достоен уважения Дюка.

— Хорошо, спрашивай, — Дюк сдался. Он быстро зашел в ютьюб и незаметно подключил провод к телефону. На экране появилась полоска загрузки и загорелось “Сообщение отправлено”. Агент улыбнулся и включил видео.

— Сэр, а вы видели пакист…

Самолет дернуло и завалило на бок. Машина загудела и заскрипела как раненное животное. В салоне заревели сирены и теплый желтый свет сменился аварийным красным. Репродуктор захрипел, выдавливая голос пилота:

— Господа, держитесь. Стараемся выправить машину, у нас есть запас высоты, но вам нужно взять парашюты. Тут немного жарко.

В подтверждение его слов грянул удар и мелкая шрапнель застучала по обшивке самолета. Сержант спецназа поднял голову и громко проговорил:

— Вы слышали приказ!

Бойцы доставали рюкзаки из-под сидений, отстегиваясь от мест. Сержант подошел с парашютом к Дюку.

— Сэр, надевайте, — он наклонился отстегнуть ремни безопасности, но не успел. Самолет тряхнуло, и мир вокруг завертелся. Бойцы спецназа падали со стен на пол и потолок, смешиваясь со снаряжением. Дюка вжало в кресло. Ремни больно впились в кожу, а металлическая сидушка жалобно заскрипела. Сирена не замолкала, даже когда прорезались голоса пилотов из репродукторов.

— Что за черт?

— Сос, Сос! Борт Си сто тридцать А двадцать падает.

— Смотри, что это?! — пилоты пытались перекричать завывание сирен и гул двигателей. Это последнее, что слышал Дюк перед тем как потерял сознание.

* * *

Подул холодный ветер, и агент вздрогнул. Сквозняк шел от огромной трещины в корпусе отсека самолёта, который сломался пополам. На потолке красным мигала уцелевшая лампа. Дюк открыл глаза и закашлялся. У него из горла вырвался выдох похожий на скрип. Рядом на полу лежали тела бойцов: сломанные, свернутые, скрученные и окровавленные.

— Черт, — Дюк покачнулся и облокотился рукой на холодный иллюминатор. В глазах двоилось, поэтому две кучи тел для Дюка не сразу сместились в одну. Замок на ремне открылся без энтузиазма. От перегрузки металл погнулся и зажевал ткань рубашки. Щелчок и Дюк упал на пол. Он лежал несколько минут, пока не восстановил дыхание. Холодный шершавый металл грузового отсека оказался слишком приятным, чтобы оторваться от него и вернуться в реальность. Болела каждая косточка, и тело просило пощады, отдыха и чего-нибудь обезболивающего.

Вход в кабину самолета возвышался над грузовой палубой. К нему вела лестница, на которой лежала вырванная с корнем дверь. Искры сыпались на пол из сломанной над дверью лампочки. Дюк подумал о возможной утечке топлива или испарениях, глядя на оголенную проводку. Одна искра не в том месте и испарения дизеля разнесли бы алюминиевый корпус самолета, превратив остатки спецназовцев в жаркое. Дюк отбросил голодные мысли и поднялся по лестнице, чтобы попасть в кабину. Он поднялся к пилотам. Пять человек экипажа сидели пристегнутые на местах, но все уже холодные. Иллюминаторы разбились и экипаж порезало осколками при падении.

— Чтоб меня…

Самолет упал в дремучем лесу на склоне горы. Из кабины Дюку открывался отличный вид на километры усыпанных снегом высоких деревьев вокруг. Заснеженный пейзаж и высокие деревья. Дюк даже не представлял, где на пути самолета мог сейчас идти снег. Но эти вопросы отпали, когда агент посмотрел вверх: прямо в центре небосвода расположилась огромная кровавая луна. Она единственным глазом смотрела на землю. Её поверхность треснула, высвобождая щупальца. Монстр — запечатанный в скорлупе красной породы.

Дюк оступился и упал. Глаз на луне не моргал, да и не смотрел прямо на агента, но неприятные мурашки пробежали по спине. Подул ветер, который принес вой диких зверей издалека. Дюк пополз к выходу, наступая на осколки выбитого лобового стекла.

При крушении самолет потерял оба крыла и топлива не осталось. Агент отряхнулся и проверил состояние людей. В грузовом отсеке все оказались мертвы.

Из оборудования рабочей осталась только рация, но на морозе ее аккумуляторы быстро садились. Дюк проверял частоты, переключая волны и слушая эфир. Везде стоял белый шум и помехи. Дыру в корпусе он пока закрыл