смывается кровью…».
А пока нужно немного подождать…
Необходимость в охране отпала, но Александр почему-то сидел в коридоре возле палаты, где лежала моя девочка.
— Здоров, — протянул ему руку.
— Привет, — он поднялся со скамейки и пожал в ответ мою ладонь.
— Что ты здесь делаешь? — не думал, что спрошу подобное, после всего случившегося.
— Лара там… Мы приехали навестить Тину.
— И тебя выгнали? У них опять секреты? — удивился я, потом взялся за ручку двери.
— Твоей жене разрешили вставать, и она первым делом захотела в душ. Лара вызвалась помочь. Тина слаба ещё…
«А меня дождаться, значит, не могла? Надо обнажаться перед женщиной, которая к ней не равнодушна, несмотря на все изменения в жизни…» — хотя этот факт уже не вызывает дикой волны ревности.
Тихо захожу в палату. Наблюдаю такую картину: моя девочка сидит в позе «лотоса», а Лара устроилась позади неё — заботливо расчёсывает её волосы. Со стороны они похожи на дочь и мать.
Но главное: обе не замечают моего присутствия. Прислоняюсь к стене и слушаю, о чём говорят.
— Ну, вот, теперь ты красавица. И пахнешь вкусно, — произносит Лара, откладывая расчёску на тумбочку, а после начинает массировать хрупкие плечи Тины. — Расслабься, ты напряжена.
— Вы уже начали? — интересуется жена.
Я не понимаю суть вопроса.
— Да, только от этих таблеток слегка подташнивает. Маргарита Львовна говорит, что это нормально. Зато очень скоро буду, как ты… Даже не верится… — её руки плавно переместились на живот моей девочки. — Наверно, ты такая милая будешь с округлившимся животиком…
— Обязательно увидишь, — уверенно отвечает Тина, не сомневаясь ни на секунду в успешности беременности.
И тут до меня дошло…
«Алекс с Ларой пытаются стать родителями» — неожиданно. Выходит: её бесплодие — не приговор, а его особый статус — тем более. Не вникал в эти тонкости.
— М-м-м… сладенькая, я так люблю тебя, — она обнимает Тину со спины, прижимая к себе и целуя в затылок.
— Перестань, Лар… ты меня смущаешь…
— Мечтаю о дочке. Хочу назвать её твоим именем, уже с Сашей обсудили — он не против.
— Ещё одна Тина Александровна? Забавно, — моя девочка приглушённо смеётся.
— Станешь крестной своей тёзке… Ведь станешь, да?
— Если позовёте, то — конечно. Желаю вам скорейшего прибавления. Только пожениться не забудьте.
— Замужество больше не интересует.
— И всё же… Пусть всё будет правильно, — Тина отодвигается от Лары, разворачивается лицом и, наконец, замечает меня. — Ян, и давно ты тут стоишь?
Лара тоже обернулась.
— Подслушиваешь?
— За несколько минут не успел узнать что-то сверхсекретное, — приближаюсь к моей девочке, наклоняюсь и, обняв её лицо ладонями, нежно целую. Потом присаживаюсь рядом.
— Ну, всё, пришёл твой муж и нарушил наш девичник, — возмутилась Лара, встала с кровати и взяла свою сумочку.
— Приходи завтра, — предлагает тут же Тина.
— Приду. Всё, а теперь я ушла, мешать не буду. И Саша ждёт, — она помахала рукой и вышла, послав напоследок воздушный поцелуй.
Иногда мне кажется, что Лара лишь притворяется, умело используя ситуацию, а сама имеет возможность находиться с моей девочкой в любое время и постепенно приучать её к себе… Но потом включаю мозг и вижу, как она сияет от счастья. И Тина тут ни при чём.
Через неделю мою девочку выписали в удовлетворительном состоянии.
Она хорошо выглядела и даже наметилась положительная тенденция к набору нужных для неё килограммов. Но главное: её организм за это время не бунтовал, пытаясь избавиться от беременности самостоятельно — что не может не удивлять, ведь пережить пришлось тяжёлые мгновения…
Настроена моя девочка исключительно на положительный результат. Во всех смыслах. Даже случайно услышал, как Тина задала Марго вопрос на тему интима — и та не запретила, всего лишь рекомендовала не переутомляться. Сам не стал переспрашивать, не желая нарываться на комментарии вроде: «кто бы сомневался, что тебя это интересует…», «всем вам, мужикам, только одно и нужно…», «Мацейчук, ты не исправим…», «не успела жена выписаться из больницы…» и так далее. А мне так-то не привыкать к длительному воздержанию.
И если жена обо мне печётся, думая, что я не в состоянии потерпеть, то ошибается (до измен тоже никогда не опущусь, верность для меня принципиальный момент).
В общем, пока не уверен, стоит ли нам заниматься сексом.
Но Тина так настойчиво осаждает меня, желая соблазнить…
— Спи, — советую уже не первый раз и скидываю руку Тины со своего плеча. Из ванной комнаты тоже её выгнал, когда мылся, а она ко мне незаметно пробралась и начала поглаживать по спине.
«Уснуть будет не просто…».
— Ян… — шёпотом зовёт.
— Спи, — опять повторяю.
— Посмотри на меня…
Разворачиваюсь к ней лицом. И резко сажусь.
Тина снимает с себя ночную сорочку. Трогает себя завлекающими движениями: одной рукой играет с сосками, пощипывая их, а другой — отодвинула край трусиков и ласкает себя между ног. Потом обнимает меня за шею и трётся о мою грудь.
И останавливаться не собирается, ловко взяла в оборот.
— Хочу тебя, — она проводит языком по моему уху, вызывая этим простым жестом табун мурашек по коже.
— Тина… я же не железный… — прижимаю к себе, обхватив тонкую талию, и тоже запускаю свою руку в её трусики — там горячо и мокро. — Чёрт… какая ты влажная…
— Ну, как? — моя девочка снимает с меня боксеры, проводит ладонью по эрегированному члену. И говорит с придыханием: — Скажешь снова, чтобы спать ложилась?
«М-да… быстро уговорила, применив методы, против которых не устоять».
— Садись сверху, так ты сможешь контролировать темп и глубину проникновения.
Тина чуть ли в ладоши не хлопает, когда соглашаюсь. Нетерпеливо подталкивает меня лечь на подушку. И начинает ласкать… Я собираю в пучок волосы жены, открывая потрясающий вид, как её пухлые губы скользят по моей возбуждённой плоти.
«Как же это восхитительно… но мне мало… хочу ощутить любимую женщину полностью».
Стоило подумать об этом, моя девочка села на меня и задала сама комфортный для себя ритм…
«Да какая же сволочь звонит так рано?» — открываю глаза, надеясь, что мне всё-таки показалось. Но нет — телефон вновь издал серию надоедливых звонков.
— Твою мать… вот дерьмо… поспать не дадут… — беру телефон и раздражённо отвечаю на неизвестный номер. — Да?
— Ян Брониславович Мацейчук? — спросил незнакомый голос на том конце.
— Он самый… — странное ощущение подкатило, ещё ничего не услышал, а как-то тревожно стало.
— Моя фамилия Светлов.
— Кто? — перебил его.
— Я следователь.
— И-и? — ещё больше напрягаюсь.
— Занимаюсь расследованием убийства гражданина Дмитрия Градова, — продолжает он. — Сегодня ночью его убили, замаскировав под самоубийство, но следы насильственной
