- Блядь…
Два первых маршрута рассказали мне, что среди нормальных людей есть сумасшедшие психи, которые могут вскарабкаться практически по голой стене.
Два следующих окончательно убедили в этом, и я записал Кошку и Люка в самые отмороженные. Эти идиоты улыбались какой-то сотой доле секунды на табло, когда я искал глазами того, кто может отстранить пару под номером восемь под любым предлогом.
Пятая… Лучше попытаться залезть самому и без страховки, чем смотреть как это делает Кошка. Я на собственной шкуре узнал что такое страх и услышал сдавленный стон справа, когда вцепился в руку сидящего рядом.
Шестая. Я ничего не знал про страх. Ничего.
Спину проморозило от одного только объявления, что зеленые уступы на ней и следующей теперь штрафные, а любое касание их с целью опоры или перехвата добавит к времени восхождения секунду.
Секунду, блядь! Наплюй на нее!
Только пока я взглядом умолял Кошку обернуться и отказаться нахрен от этой затеи, она с Люком обсуждали как полезут вверх. Полезут!
"Кошка, блядь! Ты дура! Ты больная на голову идиотка! Повернись!"
И уже через несколько минут раздался сигнал, а в голове осталась одна единственная мысль:"Убью! Сука, я тебя из мертвых воскрешу и убью лично!" И после паническое:" Держись!"
Я нервно смеюсь, пряча лицо в ладонях, а эти идиоты снова радуются. Блядь, они радуются двум сотым разницы с временем двадцать седьмой парой. Идиоты. Убью обоих… убью…
Седьмая…
"Только попробуй встать и кивнуть судье!"
"Я тебе ногу сломаю! Нет! Обе сломаю!"
Кажется, у меня остановилось сердце, когда Кошка на мгновение замерла, чтобы после прыгнуть в сторону и вверх, а глаза полезли высматривать маркировку на барабане страховочной системы, чтобы узнать какую нагрузку на разрыв она выдерживает.
“Кошка весит где-то пятьдесят, Люк под восемьдесят. Ускорение свободного падения 9,8, плюс рывок…”
Я ничего не знал про страх, а эти придурки снова прыгнули…
Восьмая.
Можно использовать только красные уступы.
Семь пар снимаются.
Среди них нет пары Кошка-Люк.
Два идиота лежат на матах, задрав вверх ноги, будто загорают на пляже.
"Бесконечность - это восемь на боку."
"Бесконечность - это повторение."
Страх - это когда ты боишься дышать, чтобы не шелохнуть дыханием воздух.
Страх - это когда ты давишь в горле крик, чтобы не отвлекать.
Страх - это когда не можешь не смотреть, потому что взглядом можно передвигать предметы или хотя бы попытаться сдвинуть крохотную красную шишку-уступ ближе к пальцам в белой пудре магнезии.
Хотя бы на миллиметр. Хотя бы на микрон.
"Сдвинься, сука!!!"
Девятая.
Пары снимаются. Даже те, кто поднялся по восьмой, снимаются.
Для этого достаточно расстегнуть защелку на каске или отстегнуть карабин троса между участниками пары.
Люк идет к судейскому столу и что-то спрашивает.
Снимает каску и кладет ее на стол.
Выдох.
Сердце срывается в галоп и застывает, когда Лука тянется к бутылке с водой и выливает ее себе на голову, наклоняясь над подставленным ведром.
Ржет, когда одна из девушек с секундомером на шее вытирает ему лицо, и снова надевает каску, чтобы отдать честь.
Взглядом сверлю затылок Кошки, а она с улыбкой показывает на табло, где восьмая пара идет второй с суммарным отставанием в три сотых секунды от лидера - двадцать седьмой. После подмигивает и шлет воздушный поцелуй.
- Я тебя убью, - шепчу одними губами.
- Люблюнькаю! - читаю и отрицательно мотаю головой, повторяя заново:
- Убью!
Смеется. Касается пальцами груди в области сердца, оставляя на майке белый след, а я чиркаю ребром ладони по горлу - у меня уже не осталось сердца.
Кивает.
- Дура! Я тебя убью, а не прошу порвать двадцать седьмых!
- Молодой человек, может вы присядете?
- А может, вы заглохните!?
Рычу, оборачиваясь назад, а когда возвращаю взгляд к Кошке, она уже заполняет свой мешочек и встряхивает руки и ноги, растягивается, что-то показывая Луке.
Девушка в двадцать седьмой паре пристально смотрит за тем, что показывает Люку Кошка…
Десятая.
Массовый сход.
Пары снимаются одна за другой.
Психов нет. Вернее есть.
Четыре пары.
Кошка и Люк снова “загорают”.
Организаторы о чем-то шепчутся.
Мудак в двадцать седьмой паре пялится на грудь Кошки.
“Лучше сам ебнись со своей скалы!”
Я прожигаю ненавидящим взглядом его черепушку и кошусь на организаторов, которые о чем-то рассуждают, посматривая на трассу с отрицательным уклоном и балконом.
- Дамы и господа, в связи с большим количеством сходов нами было принято решение перейти сразу к последнему маршруту. Так как между оставшимися участниками разрыв минимален, мы решили максимально усложнить задачу и предлагаем преодолеть ее только со страховкой внутри пары и одним страховочным тросом…
Дальше не слышу.
Отголоском удара остановившегося сердца гул в ушах.
Три пары подходят к столу и кивают.
Четвертая снимается.
Тридцать шестой номер.
Не восьмой.
Почему не восьмой?
“Кошка! Откажись! Я тебя умоляю!”
Блеск серо-зеленых глаз.
Сложенные колечком пальцы и неуслышанная, но прочитанная по губам просьба, от которой подкашиваются ноги:
- Лукашик, просто доверься.
Кажется, у меня на зубах не осталось эмали. Стер и ее, и зубы по самые десны.
Кажется, у меня давно оборвались все нервы, но нет - Кошка нашла еще один и, играючись, рвет его, повисая на пальцах левой руки на самом краю балкончика.
Еще один - пальцы правой отстегивают карабин страховки, которым она только что страховалась.
Десять разом,
