славным! – завопил было кто-то тонким юношеским голосом, но в конце охнул и больше его слышно не было.
– А полиция? Бюро? Армия, наконец? – неуёмно, но дельно поинтересовался кто-то. – Эти их… спецсилы?
За спиной директора НПЗ стояли люди. Не много, человек пять, но один из них, в военной форме и фуражке с высокой, по новой моде, тульей с разлапистой загогулиной, вышел вперёд и властно отстранил в сторону оратора. Впрочем, не грубо, шепнув ему что-то, отчего Сергеич отдал микрофон сам.
– Граждане Кавино! Друзья! Господа… – военный слегка смешался, не зная, как правильно обратиться, но выучка дала себя знать. – Товарищи горожане! Сегодня ночью на нашу базу бронетанковых сил поступила шифротелеграмма от Кабура. Вывести людей, танки, бронетранспортёры и навести порядок в городе и области. Разрешили… Да нет, даже настаивали на применении оружия против гражданских лиц в случае малейшего сопротивления. При этом меня, генерал-майора Звягина, от командования частью отстранили.
– Почему отстранили? – спросил директор завода. Не в микрофон, но стоял-то он рядом, все всё услышали.
– А потому, Опанас Сергеевич, – качнул в его сторону фуражкой генерал, – что я – русский. И ещё потому, что там, в Хориве, знают: преступные приказы я выполнять не стану.
– А присяга? – не унимался кто-то в толпе.
– Присяга… – Звягин снял фуражку и, повернув её к себе гербом, задумчиво глянул на загогулину. – Я давал присягу до последней капли крови защищать свою Родину от захватчиков. А не стрелять в свой народ по приказу какого-то торгаша. Я отказался выводить часть в город и опротестовал своё отстранение от должности. По-русски говоря, плюнул и продолжаю командовать.
Площадь взорвалась криками. Дмитрий, уже рядом с друзьями, почувствовал, что на глаза навернулись слёзы. Великая сила всё-таки – народное единство.
– Нас будут давить, – надев фуражку обратно на седую голову, сказал генерал. – К вечеру будет два самолёта со спецсилами, это мне друзья из Хорива сообщили. Задача – нейтрализация бронетанковой части и захват Кавино. Восстановление… конституционного порядка, а также исполнение двенадцати приказов Кабура.
– Пипец, – плаксиво сказал кто-то рядом с Дмитрием, но Быча повернул в ту же сторону голову и недобро осклабился. Больше комментариев не поступало.
– Товарищ Бунчук, – показав на директора НПЗ, продолжил генерал, – прав! Надо бороться. Надо брать власть, с чем я полностью согласен. С этого момента объявляю переход всех полномочий от этих дармоедов, – он, не оборачиваясь, ткнул пальцем в сторону возвышавшейся над трибуной громады областной управы, – к нам. К народному совету Кавинской… Республики. Оперативные группы спецназа моей части уже направлены для разоружения местного Бюро Безопасности, оставшихся полицейских, и в аэропорт. Совет возглавит Опанас Сергеевич Бунчук, я заместитель по военной части. Как считаете, справимся все вместе?
Площадь вновь взревела.
Завойский повернулся к Дмитрию и тихо шепнул на ухо:
– Сомнений у генерала полная фуражка, но направление верное. О том же и наши люди говорят. Надо из-под Песмарицы выбираться, это огромное окно возможностей. Золотое. Алмазное! Судя по Донбассу, можно за месяц столько в неразберихе нагрести – на три жизни денег хватит.
Быча рядом орал, подпрыгивал, даже порывался вытащить из кобуры «беретту» и пальнуть в воздух – хорошо, телохранитель его не дремал, перехватил руку. А Дмитрий молчал, переваривая слова Завойского. Ради денег, значит… Но за Республику. Ладно, пока приемлемая позиция у друга, а там, при необходимости, подрихтуем.
Обработаем напильником.
За спинами собравшихся, где на площадь Жукова серым кирпичом выходило унылое здание местного полицейского управления и – заодно – штаб-квартира кавинского Бюро Безопасности, послышалась недолгая, но энергичная стрельба. Люди испуганно закрутили головами, высматривая опасность, но потом, после пары автоматных очередей, всё затихло.
Генерал вытащил из кармана телефон, выслушал несколько слов и улыбнулся:
– Силовые структуры области перешли на сторону республики. В полном составе… почти. Продолжайте, Опанас Сергеевич, по плану. На повестке дня народная милиция и формирование ополчения, в покое нас никто не оставит, но у нас есть ещё козыри против преступной власти в Хориве. Мы не повторим ошибок Донбасса пятилетней давности – у них не было опыта, у нас он есть от них. Да и наши друзья… на Востоке, надеюсь, нам помогут. И тоже не ошибутся в некоторых вопросах. Итак, милиция, ополчение, и – мне горько это говорить, но – эвакуация детей и части женщин. Методики врага известны, поэтому здесь скоро станет очень жарко. Составы формируем уже с завтрашнего дня, запись на вокзале, вещей по минимуму. Но из-под бомб и снарядов всех должны успеть вытащить.
– Да не будет войны, не пугай, генерал! – снова глас народный, но какой-то сомнительный.
– А я никого не пугаю. Идите, если надо: уезжайте сами, пока дорога до Восточного соседа открыта, потом такого не будет. – Звягин смотрел исподлобья, но без злости. Гражданские же, понятно, им своя задница ближе всего, они умирать и не обязаны.
Со стороны полицейского управления донеслось два выстрела, потом всё стихло.
Бунчук, похожий больше на главврача, чем на директора завода, качнул головой:
– В бывших полицейских участках завтра с утра организуем формирование народной милиции на базе уже стихийно собравшихся отрядов дружинников. Имеющие боевую подготовку, призываю вас вступить в ополчение, оружие уже вечером подвезут из бронетанковой части, товарищ генерал-майор уже распорядился о передаче части арсенала. Добровольно, силой никого призывать не станем. Сбор здесь же, на площади, но – с паспортами и военными билетами, иначе даже не приходите, раздавать стволы всем подряд не будем.
Народ заволновался, но Бунчук властно глянул на площадь сквозь толстые стёкла очков:
– Никакой анархии! Мы намерены провести выборы в местные органы власти, в сам народный совет – сочтёте, что недостойны, уйдём, передадим полномочия депутатам. Кавинская Республика с этого момента – самостоятельное государство с направлением на вступление в состав Российской Федерации.
– А почему не в ЕС? Там зарплаты выше!
– У сантехников и проституток? – парировал Бунчук. – Поспрашивайте украинцев и молдаван, вам расскажут, кем вы там сможете работать, да и то если разрешат. И в Крым съездите, если не были, сравните. Нечего здесь базар устраивать!
Завойский потянул за рукав Дмитрия, кивнул телохранителям – двум дюжим парням, уступавшим, впрочем, габаритами Быче, – которые везде прикрывали их с другом.
– Пойдём, самое важное мы уже слышали. Теперь надо пересечься с людьми и поговорить. Это, Мить, и в твоих интересах. Мы из тебя замминистра местной обороны будем делать.
– С сержантскими лычками, которым двенадцать лет? – непритворно изумился Разин. – Да какой из меня замминистра?!
– Такой же, как из Бунчука президент. Научишься. Зато, когда сюда поток восточной помощи хлынет, у нас к каждому ручейку
