муки спало с лица. А пачка денег как обычно уладила вопрос. Докторша будет молчать. Он знал. А если и заговорит, то его ребята быстро все решат.
Конечно две недели он не выдержал, но считал, что итак дал достаточно. В конце концов он не ангел и быть им не нанимался.
Гладить маленькую ножку, затянутую в грубый, дешевый джинс, было невероятно приятно. Хотелось закрыть глаза и урчать от удовольствия. Раньше за ним подобного не водилось. А сейчас что? Совсем размяк от старости. Но в этот раз мысли о возрасте не принесли обычного раздражения. Потому что рядом была она. Его маленькая, теплая вредина. Она хмурилась, но ногу не отдергивал. Умная девочка. Надо наградить.
В большой торговый центр они зашли под пристальными взглядами охраны. Для ребят сейчас начиналось истинное испытание. И он это понимал. Но в удовольствие провести девчонку по магазинам, не мог себе отказать. Он предвкушал, как загорятся ее глаза от новых покупок. Женщины такое любят. Уж кому-кому, а ему это было хорошо известно. Ни одна пассия, прошедшая через его постель, от подобного не отказалась. А многие были готовы отблагодарить прямо там, в примерочной дорогого, брендового магазина или на заднем сидении его автомобиля люксового класса. И с этой он уверен все будет так же. Поартачится, чтобы уважить собственную гордость, а потом сдастся. Все сдавались. Перед большими деньгами трудно устоять. Такова уж человеческая натура.
Девочка смешно таращила глаза, оглядывалась вокруг и похоже искренне не понимала зачем ее сюда привели. Да уж, это точно не охотница за богатыми кошельками. По крайней мере пока. Все они до поры до времени изображают из себя невинность. А потом входят во вкус. Он был уверен — с этой будет также.
Для начала он решил завернуть в отдел нижнего белья. Пора избавиться от того хлопкового безобразия, что она носит. Хотя девчонка возбуждала его во всем. Даже в этой своей поношенной, гроша ломанного не стоящей, одежде. А лучше без нее. Но это потом. А сейчас покупки.
Ценник здесь конечно просто зашкаливал, и обычному обывателю был явно не по карману. Правда такие сюда и не захаживали. Для Марата подобные траты не имели значения. Он их мог себе позволить. А сейчас собирался сделать это даже с удовольствием. Наверное впервые он собирался потратить деньги на кого-то еще, при этом испытывая легкое волнения. Словно выбирал подарки для членов семьи, которых у него никогда не было. Странное чувство, но с ней казалось совершенно естественным.
Девушка-консультант красивая, миниатюрная брюнетка подскочила к ним моментально. Облизала его взглядом, чуть ли не минет сделала. Вот такая из трусов ради пары сотен точно выскочит. А его Анюта другая. Захотелось прижать девчонку к себе и при всех впиться поцелуем в ее маленький ротик, который сейчас кривился в нечитаемых гримасах.
В голове что-то щёлкнуло и он понял, что мысли потекли в неверном направлении. Осадил наглую девицу взглядом, и она тут же притихла, поняла все без слов и увела его малышку в примерочную. Он устроился на мягком, удобном диване. Тут же рядом с ним появилась чашка свежего, ароматного кофе. А охрана перекрыла вход в салон. Он мог себе позволить снять все помещение на время и возместить хозяину убытки. И даже если тот был против — отказывать Лютому из «Поднебесной» не решился.
На кофе он даже не взглянул, а вот от примерочной, где скрылась его девочка, взгляд не мог отвести. Впервые ожидание казалось томительным. Не выдержав больше, Марат встал и прошел прямо к занавешенным шторами кабинкам. Распахнул нужную и остолбенел. Взгляд заскользил по нежному кружеву, которое на гладкой, светлой коже выглядело как тончайшая паутина, как невероятное произведение искусства. Впору в музей выставлять. От желающих полюбоваться отбоя бы не было. Но ему такое совершенно не подходило. Любоваться подобным он будет сам. И делиться ни с кем не собирается.
Марат сделал шаг внутрь и задернул шторку. Несмотря на протестующий вскрик девчонки и ее защитный жест, которым она пыталась прикрыться. Совсем сдурела, наверное. Хочет чтобы он не выдержал и прямо здесь ее оттрахал. Но подобного он делать не собирался. Открывшимся зрелищем хотелось любоваться, медленно распаковывать его, как дорогое вино, и пить в неспешной, спокойной обстановке. Примерочная в шумном торговом центре для этого не подходила. Сейчас он просто полюбуется, а вот дома, в своей спальне сделает с девчонкой все, о чем мечтал последние несколько дней. И одним заходом она не отделается.
Подойдя ближе, он коснулся нежной выпуклости соска и заметил как девушка вздрогнула. Чувствительная! Это хорошо. С такими всегда проще. Такие сами чуть из трусов не выпрыгивают, чтобы получить желанное удовольствие. Помял начинающую медленно твердеть возвышенность в своих пальцев и увидел, как распахнулись серые, бездонные глаза, зрачок их расширился и девушка закусила губы.
А у него внизу все потяжелело. И штаны давить стали. Захотелось резко развернуть малышку, раздвинуть ее бедра и вклиниться одним сильным движением, выбивая полукрик, полустон. Погрузится в мягкое, влажное нутро и, не останавливаясь, дойти до финала. Кончить в нее, содрогаясь всем телом, навалится сверху, и впиться поцелуем в тонкую шею. Такую хрупкую на вид с бархатистой, белоснежной кожей. А еще безумно хотелось залезть девочке в трусы. Убедиться, как там сейчас влажно и липко и собрать эту влагу на пальцы, легко проталкивая их внутрь…
— Блять!
Ругательство само сорвалось с губ. Девчонка вздрогнула и очнулась, дернулась назад, а в следующую минуту в него полетел кулак. И вот это стало очередной неожиданностью его маленькой феи. Потому что эта ароматная розочка, похоже, имела шипы и обломать их будет не так просто.
Во всей этой ситуации неправильным было все. Она, торговый центр, баснословно дорогое белье и Марат, который пытался то ли ее соблазнить, то ли унизить. Она и сама этого не понимала. Поэтому действовать решила на опережение. Трахаться в примерочной в ее планы точно не входило. Не может дотерпеть до дома — его проблемы. И пускай у мужика в штанах колом стоит. Не маленький. Должен уметь контролировать свое либидо.
Конечно же ударить ей никто не дал. Мужчина легко перехватил кулак, и в следующее мгновение она уже была прижата лицом к стене, а чужие пальцы проникали за тонкий край кружева. Впрочем, там и проникать-то было особо не за что. Это не белье, а стыд и срам какой-то.
— Марат, не надо! — попросила она, сменяя злость
