аудиторском отделе, особых звёзд не хватал, да и тему работы мы никогда с ним не поднимали. Собственно, сейчас я даже не помню, о чём мы разговаривали. Встретились, переспали, разошлись. Брр. Хотя и меня, и его это устраивало.
Тогда почему сейчас такая реакция?
Женская логика: «Потому что нужен неспокойный, ненадёжный, но сводящий с ума одним взглядом».
Это точно: с появлением Шейна, все просто потеряли свою привлекательность.
Женская логика: «Новый кумир?»
Увы, но с Робертом Щегельским пока ещё никому не удалось сравнится.
Шальная императрица: «Но он же старый!»
А что я могла поделать, если мужчины моего возраста кажутся малость недоразвитыми.
Шальная императрица: «Потому что нужен Дмитрий! У него всё везде развито! И в физическом плане, и в остальном, кстати, тоже».
Великая моралистка: «Но он же непостоянный!»
Шальная императрица: «Это называется сексуально активный мужчина!»
Великая моралистка: «Дон Жуан!»
Шальная императрица: «Даже рядом не стоял, и потом Дон Жуан – вымышленный персонаж, а Димочка очень даже реальный!»
Женская логика: «Ой, всё! Можно подумать, нам нужен кто-то постоянный? А если так рассуждать, то Дмитрий ничем не хуже Славика, а даже лучше в некотором смысле».
Шальная императрица: «Определённо лучше! И не в «некотором», а во всех! Но меня никто не хочет слушать!»
Да что за базар в голове?! Попыталась снова включиться в работу, но бестолковая болтовня моих Муз заставила задуматься: а ведь они в чём-то были правы.
Дмитрий
Такого со мной ещё не было. Это и бесило, и восхищало одновременно!
Что же ты творишь, София? Или специально добиваешься, когда мне напрочь снесёт крышу? У тебя это прекрасно получается, зараза ты такая!
Я ведь видел интерес в её глазах, чувствовал, как откликается её тело, когда рука невольно соскальзывала, или сильнее притягивал к себе, не переходя границ, конечно. Но и этого было достаточно!
Тяжёлый вздох вырывается из груди. Холодный душ скоро станет моим самым страшным кошмаром.
Ох, София, ты даже не представляешь, что тебя ждёт, когда я доберусь до тебя! Тебе, милая, придётся ответить за все мои мучения!
Стиснув зубы, покидаю здание местного аэропорта. Совсем не таким представлял я окончание сегодняшнего вечера. Вызываю такси и, пока жду машину, набираю номер сестры.
– Дима? – слышу изумлённый родной голос.
– Привет, как дела?
– Дим, что случилось? – голос Сабины взволнован.
– Я что не могу поинтересоваться, как твои дела? – удивляюсь. Что такого я спросил?
– Дима, ты никогда не звонишь сам – это раз. Всегда звоню я, но ты вечно отмахиваешься парой фраз, что вечно занят. И ты никогда не интересовался, как у нас дела – это два, так что говори, что случилось.
– Неправда, – хмурюсь. Неужели я, действительно, такой засранец? – Саб, я звонил!
– Это было один раз, когда ты спрашивал про Николь.
Николь. Моя первая жена. Если бы мне сказали, что я когда-нибудь женюсь, ни за что бы не поверил. Это был фиктивный брак, который был нужен мужу Саб. Я был против. Мне претило само понимание брака, но пришлось согласиться. Как коршун следил, чтобы в брачном контракте был оговорен срок. Лишнее ярмо на свою свободу вешать не хотел.
Сам не понял, когда проявил интерес к своей жене. Ведь пока она жила в моём доме, даже внимания не обращал, а стоило ей вернуться в Россию, как полетел следом. Это была первая женщина, от которой я услышал «нет». Бесился, злился, но быстро забылся в других объятиях.
Сейчас же я этого сделать не мог. Я хотел именно Софию.
– Дима? – голос Саб возвращает из воспоминаний.
– Мне плохо, Саб.
– Ты заболел? Простудился? Или, может, отравился? Дима! Объясни! – Сабина стреляет вопросами, вызывая улыбку. Пищевое отравление – это такие мелочи, по сравнению с тем, что я сейчас чувствую.
– Нет, Саб. Со здоровьем у меня всё отлично, но мне так паршиво, что хочется кричать.
– Дима, ты влюбился?!
– Саб, не смеши! Тебе, как никому другому известно, что это чувство я похоронил уже давно. Оно уже успело истлеть.
– Дима, Дима, это чувство не может истлеть, – мягко произносит Саб. – Кто она? Она рядом?
– Она улетела.
– Ясно, а другая не смогла заменить? – в голосе сестры слышу смех. И она тоже.
– Мне не нужна другая.
Сажусь в подъехавшую машину.
– Дима, ты такой романтик. – Смех сестры кажется немного некстати.
– Какой на хрен, романтик, Саб?! – восклицаю, не обращая внимания на водителя.
– Ох, Дима, Дима. Может, уже пора остепениться? Тебе 36, это самый подходящий возраст, чтобы создать семью.
– Какую семью, Саб?
– Обыкновенную. Тем более, если девушка тебе нравится.
– Саб, ты ненормальная. Кто же создаёт семью только потому, что тебе нравится человек?
– Не только потому, что нравится, – поясняет Сабина, – а потому – что не нужен другой.
– И что бы ты сделала на моём месте? – спрашиваю зачем-то. Мы с ней разные, у нас совершенно разные взгляды на многие вопросы, но она понимает меня, как никто другой.
– Это решать только тебе, – произносит со вздохом, а я почему-то уверен, что она хотела сказать совсем другое.
Отключаю вызов и смотрю в окно, осмысливая слова Саб.
– Зацепила? – спрашивает водитель.
– Не то слово, – приходится признаться совершенно постороннему человеку.
– Это они могут.
Вот нисколько не легче от такого сочувствия.
София
– Эдик, ну, пожалуйста! – умоляю в трубку своего брата. – Неужели так сложно скинуть на почту пару документов?
– Соня, мне не сложно, – дразнит брат. – Ты говорила, что вечером будешь дома.
– Говорила. У меня срочный вылет, – приходится скрестить два пальца, как в детстве, когда говоришь неправду.
– Соня, так нельзя! Ты совсем не отдыхаешь!
– Дик, – называю его детским прозвищем, которое ему когда-то очень нравилось. – Я знаю. Но так было нужно. Заседание уже завтра…
– Завтра – ключевое слово, – ворчит брат.
– У тебя были планы, да? – спрашиваю осторожно. Обычно Эд спокойно реагировал на мои вечные передвижения, точнее, никак не реагировал. Значит, должно что-то быть, из-за чего он так расстроился.
– Теперь это уже не имеет значения, – вздыхает Эд.
И почему я чувствую себя такой виноватой?
– Эд, пожалуйста, – сама не понимаю, что
