Лабиринта целого Императора? За которым день и ночь следят сотни пар глаз? Каждый шаг которого фиксируется и протоколируется, — пожала плечами моя странная собеседница. — Альбиночка — умненькая девочка. Она придумала и реализовала изящный и максимально простой план, позволявший ей выполнить Приказ своего хозяина и, при этом, не слишком напрягаться самой. Правда же — удобно?
— Но, мы ведь в Инстансе! — выдал последний свой аргумент я.
— Ты до сих пор так думаешь? — приподняла одну бровь собеседница. — После того, как убедился в силе ментального воздействия Харуто?
На это мне уже нечего было возразить — действительно, нестыковок было много. Я ведь никак не проверял свой Портал на работоспособность. Мне показалось достаточным то, что мои глаза увидели «стоп-сигнал». А дальше, не так уж сложно было организовать моё «бесконечное всплытие к поверхности», всего лишь пуская меня по кругу, вокруг этого Зала, как бы тавтологично это не звучало. Гораздо проще, чем заморачиваться с реальным открытием Инстанса. Да и слишком уж много посторонних присутствовало для такого сугубо индивидуального явления, как Инстанс.
— И теперь… все они… все жители города… — пробормотал я, глядя на застывший свет вокруг.
— Достойная получилась Свита. Достойная сопровождать Короля в последний путь, — снова улыбнулась она. — Приятного пробуждения, — подняла она правую руку, послала воздушный поцелуйчик и помахала ей. — Пока-пока!
После чего исчезла, растаяла в свете.
А я… остался лежать, наблюдая, как мир окружающий начал медленно-медленно двигаться. Очень медленно. Но то, напряжение чего, я чувствовал внутри, напряглось ещё больше, словно бы на него разом увеличилась нагрузка. Нагрузка, которую я всё равно, всё ещё мог держать.
Меня вновь начало клонить в сон. Но я отчаянно сопротивлялся этому чувству.
Я… пожелал невозможного. Я замахнулся на невозможное. Ведь, и тогда, с «Тленом», остановить его было невозможно. Нереально, невероятно, но я же смог? Я же остановил! Значит — невозможное-то возможно!
Я захотел уничтожить бомбу уже в процессе взрыва, пока время ещё стоит. Пока моё тело ещё существует. Пока его ещё не сожгло светом и плазмой. Взять, и просто уничтожить всю эту народившуюся и затопившую всё вокруг плазму. Это ведь, как я, наконец, понял, был не свет, а море раскалённой до бела плазмы, что уже превратила в ничто, в самоё себя, в свою часть десятки и десятки километров камня вокруг эпицентра. Фактически, она уже «съела» весь остаток Лабиринта. А я не чувствую боли… потому что моё тело SSSS-Ранга. Или даже выше… А ещё, потому, что я уже просто не в состоянии чувствовать внешнюю боль — после одновременной «активации» тысяч и тысяч «ядер», вся моя нервная система была перегружена настолько, что я потери мизинца не заметил. Горящая кожа не имела чувствительности…
Или… сработал мой Артефакт. То самое «колечко от гранаты», которое я создал настолько провокационным, чтобы ни у кого даже подозрения не возникло, что оно имеет какой-то иной функционал, нежели «взрыватель», «детонатор» бомбы.
А оно имело. Оно было задумано, как одноразовый Артефакт «нематериальности». «Неосязаемости», главной и единственной задачей которого, было вырвать тело носителя из привычной реальности на какие-то жалкие несколько секунд, которых хватило бы, чтобы основная волна разрушений взрыва прошла насквозь, не задев его…
И… похоже, второй вариант был верным — кольцо работало. И свет, и плазма проходили сквозь меня, не раня и не сжигая, не причиняя боли… только невероятно медленно.
И это был шанс.
Я прогнал вновь подступающую сонливость и сосредоточил всю свою силу, свою Магию на том, чтобы уничтожить, выжечь, испарить, аннигилировать пламя и плазму, что так решительно и разрушительно рвалась во все стороны.
И что-то начало получаться: в свете окружающем, стал отчётливо различим свет мой, мертвенный…
— Ах да, Иван, — вновь откуда-то ниоткуда возникла девушка с внешностью моей бывшей жены. — Совсем забыла — тебе ведь это больше не нужно, — мило улыбнулась она и похлопала ресничками, затем протянула руку и… из меня исчезла вся моя Магия Смерти, к которой я настолько уже привык, настолько сроднился, считал неотъемлемой, своей… — Забираю, — сказала она и исчезла так же, как появилась — в никуда. А вместе с ней исчезла и вся моя Магия…
Это было, словно удар под дых — резко, больно, неожиданно и в чем-то подло… но, одновременно с тем, справедливо. Не моё — чужое. А на чужое рассчитывать нельзя. Чужое подведёт в самый ответственный момент. Рассчитывать можно только на себя.
Мир стал двигаться быстрее, пока я переводил дыхание, пытаясь удержать. Пытался перевести дыхание. Пытался удержать. Ведь я не дышал. И держать было нечем. Из окружающего мира исчез мертвенный свет, остался только белый плазменный.
Я… отчаялся.
Я потерял надежду. Смирился.
Но не перестал действовать.
Я напрягал всё своё существо уже безо всякой надежды. Просто из чистого, бараньего, Дурачьего, обречённого упрямства. Просто, потому что.
Потому, что не мог иначе.
И знаете, вы, те, кто читает мою жизнь, те, кого я сам придумал… человек, потерявший надежду, стократ опаснее того, который ещё надеется.
Окружающий мир, плазма, свет, всё стало замедляться. Замедляться, останавливаться. А я продолжал давить. Не руками, не ногами, не телом, не Магией, а всем сразу. Всем своим существом. Я давил всё сильнее. Отчаянно, изо всех сил.
Плазма замедлялась. Свет замедлялся. Всё замедлялось… и в какой-то момент остановилось.
А потом… потом медленно-медленно пошло вспять…
Медленно. Потом быстрее. Быстрее. Быстрее… пока, с щелчком переломившейся толстой палки, не преодолело какой-то барьер-уровень-сопротивление, после чего, полетело вскачь. Настолько
