Система образования поменялась? Да ни разу! Как учились по советским методичкам, лучшим в мире, так и продолжили обучение. Только внешний вид поменяли. Администрация обязала всех одеваться в единообразную форму на занятия. Хорошо, что это нововведение не затронуло уроки физры. Туда заявлялись как б-г на душу положит. От обтягивающих шортиков у девочек, так называемых, «велосипедок», при надевании которых все анатомические подробности видны, до бесформенных «Адидасов» на парнях. Это когда не видно, где начинается талия и заканчиваются кроссовки. Футболки же… даже если не брать во внимание их принты, даже нормального человека могли ввергнуть в эпилептический припадок своими расцветками.
Являясь довольно поздним и единственным ребенком в семье, я бы мог как сыр в масле кататься. Но не с моей мамой. Профессиональный преподаватель сменил материнскую любовь на учение Макаренко, Антона Семеновича. Так что гоняли меня и в хвост, и в гриву. Избалованным мальчиком я себя не считал.
Ах да! Родители… Мама — заслуженный педагог. Завуч в нашем лицее. Сейчас ведет классы по математике. Злая, как свора собак. От души раздает «двойки». Поблажек никому не делает, даже родному сыну. Получив первую гроздь оценок, я охренел. Как так? Вроде же, мама…
— А как ты хотел, сынок? Математика — точная наука и ошибок не прощает.
Вот и всё, что я получил в утешение. Пришлось учится. Благо, преподаватель под боком был. Потом сто раз благодарил за ее педагогическое рвение.
Батя… Дорос из обычного врача-терапевта до заведующим отделением. Там тоже какие-то подводные ступени были, но меня, ребенка, в них не посвящали. Имеем, что имеем. Отец- заведующий отделением терапии в первой городской больнице. Ни меньше не больше.
Ну и я. Обычный школьник. Который сейчас направлялся домой, с желанием отдохнуть.
— Гарик! — догнал меня со спины возглас — Постой! Куда ты так несешься?
Поморщившись, я сбросил скорость своего передвижения. Сзади меня нагнал вихрь рыжих волос и горящий на курносом, немного конопатом лице, взгляд зеленых глаз. Соседняя девчушка. Юля. Живет рядом. Учится на класс позже. Воспринимается как ребенок. Вот только я ей кажусь как потенциальный жених. Что приносит определенные проблемы.
— Я тут вся такая тебя жду. А ты даже внимания на меня не обращаешь! — обвинительно наставила на меня указательный пальчик девочка.
— Полегче, соседка! — отшатнулся я — Кто тебя заставлял ждать всё это время?
— Ты!!!
— Да я… — задохнулся от возмущения — Да я вообще без сознания был! Как ты тут появилась, вообще?
— Мама твоя сказала. — потупилась рыжая — Вернее твоя мама сказала моей, ну а я подслушала.
— Пипец! Ты сколько времени в засаде тут сидишь? — обратил я внимание на внешний вид девочки.
— Ну… С утра… — нехотя ответила Юля.
— Кушать хочешь? — вспомнив про время, подбиравшегося к вечеру, спросил я.
— Ну… Такое… — ответила девочка.
Пошерудив в кармане джинсов и обнаружив там некоторую сумму, я внес рациональное предложение:
— Понятно. Вот тебе моя рука, это чтобы я не убежал, и пошли ужинать! К дяде Гоги.
— А это нормально? — спросило это рыжее чудо — Мама вчера котлет наделала…
— С макарошками? — спросил я, давя лыбу.
— Не. — мотнуло кудряшками это чудо — Пюрешку могу сделать. Картоха есть.
— Пошли к дяде Гоги. — захохотал я — Там и накормят, и напоят.
— Но это же дорого. — возразила Юля.
— За отработку в школе получил. — пояснил я — Наш класс к ремонтникам пристегнули, и даже немного заплатили. Так что гуляем! Пардон! — я увернулся от девушки, ведущей под руку престарелую женщину. Обе были одеты в старинные платья, но кто я такой, чтобы указывать как одеваться?
— Типа, ты теперь богатый? — недоуменно оглянулась на пустую улицу Юля.
— Ой, да какой богатый. — с досадой поморщился я — Кто будет школьникам реальные деньги платить? Но на пару порций шашлыков хватит.
— Тогда пошли! — засверкала зеленым светом из глаз Юля — У дяди Гоги шашлык — пальчики оближешь!
Дядя Гоги не подвел. Приготовленный на углях шашлык был бесподобен. Лаваш, в которое заворачивали нежнейшее мясо, задорно хрустел на зубах. Соусы магически оттеняли вкус потребляемого блюда, а зелень только подчеркивала эту вакханалию.
— Фух!!! — отвалился я от стола с плотно набитым животом — Ну что, по домам?
— Умгум. — промычала соседка, доедая последний кусок мяса, завернутый в лаваш.
— Только руки помою, а то изгводался, как поросенок. — продемонстрировал я измазанные жиром конечности.
— Давай. — промычала набитым ртом Юля.
Пробравшись в санузел и локтем открыв дверь, свинячить не привык, я привел себя в порядок. Стряхивая капли с ладоней вышел наружу. В коридоре встретилась женщина, лицом напоминающая хозяина заведения, национальность та же, а одеждой — монашку. Сходство подчеркивал крючковатый нос. Черный клобук, напяленный на голову, подтверждал серьезность этой тети.
— Погоди. — придержала меня монашка — Ты меня видишь? Понимаешь, что говорю?
— Понимаю. — с тоской ответил я — Но сразу предупреждаю — во всякие Иеговы я не верю. Так что впаривать мне миф про чудный мир не стоит. Поищите других лохов.
— Не собираюсь я тебе ничего впаривать, тем более, такую чушь! — гневно ответила тетка — Ты же моего внука неплохо знаешь?
— Это которого?
— Да Гоги. — мотнула головой тетка — Вон, за углом стоит.
— Не так, чтобы очень близко. Но да, знаком. — признал я.
— Передай ему, что бабушка Агата привет передавала. Хотя нет. — спохватилась старушка — Помрет еще, болезный.
— И что же ему передать? — я иронично изогнул бровь.
— Здравие от меня. — серьезно ответила старушка — И обиду, что мое последнее пристанище не посещает. Ну а чтобы у него сомнений не возникло, запомни.
Старушка произнесла короткую фразу на незнакомом языке. Потребовала несколько раз повторить, пока не запомнил. Ничего сложного. Как стихи для урока заучивать.
— А чего сами не поговорите? — спросил я, собираясь уходить — Без посредников всяко лучше получится.
— Не слышит он меня. — с огорчением покачала носом тетка.
— Если уж вас не слышит, думаете ко мне прислушается? — спросил я.
— По крайней мере он тебя услышит. — непонятно ответила тетка, пропуская меня мимо себя.
Протиснувшись мимо объемной монашки, я вырвался на оперативный простор зала и немедленно поспешил к хозяину заведения. Носастому Гоги. Личный держатель местного кафе. Ни капельки не толерантный. Если возникали конфликты, гасил сразу и на глушняк. Милицию мигом вызывал. Никакие «Э, братан, мы же земляки» на него не действовали. Правильный от макушки до подошв.
— Я выражаю свое восхищение, Гоги. Это самое лучшее блюдо, что мне довелось вкушать. — лесть Гоги тоже любил — Девочка вон, никак оторваться не может.
— Угум. — удовлетворительно отреагировал Гоги.
— И сколько этот
