осознание того, что ты от неё никуда не денешься сводит с ума, иногда в такие моменты голову посещают тёмные мысли, может возникнуть мысль, что лучше было бы умереть, а не терпеть такие муки.
Алина предложила попробовать сидя. Она поставила специальный стульчик, отдалённо напоминающий унитаз. Болевые ощущения заметно снизились. Жить можно — подумала Лера.
В это время Кирилл не сидит без дела, он держит жену за руку, такая мелочь, но она оказывала огромную пользу, Лера чувствует себя защищённой и ей не так страшно. Периодически он массировал ей шею, спину, руки которые во время схваток напрягались так сильно, что проглядывался мышечный рельеф. Кирилл был горд за свою женщину, зная как она плохо переносит боль, он боялся идти на роды только потому, что ожидал от неё криков как от свиньи, которую режут, но Лера достойно выносила родовые муки.
Без особых изменений прошло примерно два часа. Будущий отец уже заскучал, телом он с любимой женой, но мысли парили где-то в другом месте.
Ребёнок показался.
Алина вызывала Артура.
Самое сложное позади, тело подготовлено к рождению, ребёнок это знает, ведь он ещё одно целое с матерью и чувствует всё что происходит с его обиталищем. Кирилл уже грезит как он сам перерезает пуповину своими ребёнку, как герой какого-нибудь фильма. Он достал телефон и включил запись на диктофоне, чтобы запечатлеть первый крик только что родившегося человека.
С минуты на минуту родится малыш. Врач и акушер готовы. Привезли люльку для младенца. Мать из последних сил пытается держаться в сознании. Мир замер в ожидании новой жизни.
Свершилось. Новый человек рождён.
Тишина.
Врачи засуетились.
Артур завалил мать на спину, тем самым придавив Кирилла. На грудь ей положили ребёнка и сразу забрали.
— Перерезай и клади в люльку, — скомандовал врач, — вы лежите, не вставайте, сказал он отцу.
Лера лежала обессиленная и смотрела в потолок. Кирилл приподнялся и увидел своего ребёнка, с которым врачи проводили неизвестные ему манипуляции. Маленькое синие тельце в руках медиков походило не на человека, а на резиновый манекен, конечности которого давали понять — жизни в них нет.
— Что там? — спросила Лера.
— Всё хорошо, не смотри.
— Вы во время беременности ни чем инфекционным не болели?
— Нет, что случилось? — ответа нет.
— Кирилл, почему она не плачет?
— Не знаю, только не смотри, — врачи вставляют трубку ребёнку в рот для откачки слизи. Как любой уважающий себя не верующий человек Кирилл начал молиться.
Врачи вставляют вторую трубу для подачи кислорода.
Кирилл смотрит не отрываясь на маленького человека, он так хотел его увидеть и вот встреча: ни крика, ни плача, ни вздоха. В голове уже вырисовывается безрадостное будущие, как жить дальше? Как рассказать об этом родственникам, которые с нетерпением ждут радостную новость. Они даже не думали, что такое может случится, волновались только за здоровье матери, но не думали что с ребёнком может что-то случится.
Одна или две минуты продлились вечность.
Крохотная ручка сжала кулачок и разжала. Самое радостное, что довелось видеть Кириллу в жизни. Ноги зашевелились. Он опустил голову и выдохнул с облегчением.
— Она живая, — сказал он сквозь слёзы, новоиспечённой матери.
— Почему она не плачет?
— Ребёнок не смог сам задышать, поэтому нам пришлось подключить её к ИВЛ. Такое иногда случается, вы не волнуйтесь, самое страшное позади.
— Из-за чего это могло произойти?
— Предположительно внутриутробная пневмония, сейчас мы заберём её в реанимацию, надо понаблюдать за ней и взять необходимые анализы, тогда мы точнее сможем вам сказать из-за чего она не задышала. Так, Лера, вы пока полежите, с вами ещё не закончили. Кирилл, можете подойти к ребёнку познакомиться.
— Уже можно? — спросил Кирилл растерянно.
— Даже нужно, — сказал Артур и подвёл отца к люльке, на которой пару мгновений назад лежало существо больше похожее на инопланетянина, чем на человека. Теперь там лежала маленькая уже успевшая порозоветь девочка, шевеля ручками и ножками.
Отец и дочь встретились, это мгновение навсегда останется в памяти у счастливого родителя. Он первый увидел ребёнка и никогда не устанет напоминать об этом своей жене.
— Можно потрогать?
— Конечно, даже нужно, привыкайте к ней, она с вами на долго.
Кирилл робко протянул руку к своей дочери и она сразу схватили маленькой ручкой его палец. Удивительно, это мой ребёнок — подумал Кирилл — огромная ответственность, но она не пугает, глядя в эти глаза хочется жить.
— Мы пока её у вас заберём, — прервал трогательную картину Артур, — ребёночка надо обследовать, обычно с матерью сразу остаётся, но так как она сама не задышала, надо её проверить, но скоро мы вас к ней отведём.
Ребёнка увезли.
Лере сделали последние малоприятные процедуры.
Родители остались вдвоём.
Оставшись одни они дали волю чувствам и вдоволь наплакались. Скоро подали обед, очень сносный по сравнению с другими больницами, в которых кормят пресной жижей.
Первой покинула палату Лера, её увезли на коляске в больничную палату, уже не такую красивую и уютную.
Кирилл остался один на один со своими мыслями. А когда человек много думает, особенно после пережитого сильного стресса, мысли склонны приобретать негативный окрас, так же и Кирилл, сидел бы радовался, что стал отцом, с женой всё хорошо, ну да, произошла нестандартная ситуация, но она же очень быстро разрешилась, нет повода для печали. Но человек такое существо, которое любит страдать. Страдания дают понять, что ты живой и доставляют извращённое удовольствие. К тому же масла в огонь подливала, стоящая перед глазами картина с синим ребёнком. Неизвестно сколько бы он себя мучил размышлениями, пришёл сон, дав его разуму долгожданный покой. Короткий сон смыл часть накопившихся воспоминаний, как летний дождь смывает усталость от жары.
Небольшая передышка пошла Кириллу не пользу. Вскоре за ним пришла Алина.
Коридор. Ещё коридор. Лифт за которым следует очередной коридор. Лабиринт бесконечных коридоров. Яркий свет и белые стены слепят, заставляя опустить голову вниз, чтобы не выжечь себе глаза. Кирилл шёл за Алиной, которой не приходилось опускать голову, она уже привыкла к такому свету, в свои неполные тридцать успела провести в этих коридорах внушительное количество времени.
Идти по коридорам родильного отделения, что может быть более захватывающим? Крики и стоны раздавались из-за закрытых дверей, если закрыть глаза, то можно представить как идёшь по подземелью во времена испанской инквизиции, а в застенках пытают еретиков.
Одна дверь была открыта. Хотя Кирилл витал где-то за пределами своего тела, любопытство спустило его ненадолго с небес на землю, и он как бы незаметно взглянул в дверной проём, взглянул
