уже Настюху родила…
— Любишь его? Вернуть хочешь или как? — режет она торт.
— Люблю, да… Но возвращать после всего — дурная идея.
— Тогда, почему промолчала? Надо было на голову ему этот таз надеть, — Зойка остервенело откусывает торт. — И уйти с высоко поднятой головой.
С этим проблема. Я работаю, но собственного жилья — того самого, куда можно уйти, не имею… А
в последнее время я и денег у мужа не прошу. Коммунальные и прочие платежи он оплачивает, продукты покупает. Мы живем в прекрасном доме, а купил его Макс.
— Уйти мне некуда.
— Подай на раздел имущества — делов-то?
— он купил дом в прошлом году, когда расширил штат фирмы и взял госзаказы. Как я подам, ой?
— А квартира твоих родителей? С ней что? — хмурится Зоя.
— Мы сдаем ее квартирантам. Из этих денег Макс платит ипотеку за дом.
— Боги! Дом еще и в ипотеку.
— Документов я не видела, Зой. Ничего не подписывала и…
Я форменная дура. Дура в квадрате, в кубе! Ну, не могли ему оформить сделку без согласия жены!
К нотариусу я точно должна была сходить.
— Мне плохо, Зой, — шепчу, схватившись за горло. — Он обманывает меня… Скрывает что-то… А я верить привыкла. Всю жизнь ему верила, любила… Все для него, Зой. Тело, душу, разум.
Наизнанку вывернула себя… А он..
— Успокойся, Ягодка. Хватит. Не поможешь горю истерикой. Ты молодая, красивая женщина.
Умная. Где у вас лежат документы? Он приносил договор ипотечного кредитования?
— Нет. Зой я сама должна, ладно? Сама хочу посмотреть. Или в родительскую квартиру съездить.
— Сонь, ты ни разу не видела этих квартирантов? — закатывает глаза она.
— Ни разу. Максим сказал, что там живет пожилая пара — знакомые его матери, люди уважаемые, спокойные, беспроблемные. Он лично принимал их и. К слову, долгов по коммуналке нет. Я бы точно знала.
— Ты подписывала какие-то доверенности? Он мог..
— Господи, — закрываю лицо ладонями. — Подписывала. Макс говорил, что документ нужен для оформления ипотеки на дом.
— Нотариус приезжал к вам домой? Где эта бумага?
— Максим ее забрал. Для банка был нужен оригинал.
— Дура какая… ну ладно. Как фамилия нотариуса? У тебя даже копии не осталось?
— Нотариус Калашников. Точно. Антон Олегович. Зой, квартира мне досталась в убитом состоянии. Максим сделал там ремонт, купил новую мебель. Разве я могла не доверять ему в других вопросах?
— А ты сама, как планировала распорядиться ей?
— Конечно, хотела сдавать, пока Настюша не вырастет.
— Сонька, ты пока молчи. Разберись с делами и документами. Квартирантам ведь можно все объяснить. Дать людям время на выезд и… Как только квартиру освободят, подавай на развод.
— Спасибо, Зой.
Хочу остаться одна. Доедаю второй кусок тирамису и бреду в гостиную. В сейфе хранится папка с документами. Ввожу пароль, но дверь не открывается. Странно. Не помню, чтобы меняла его.
Даже пресловутый "12345" не подходит…
Паспорт и водительское удостоверение я храню в сумке, а другие документы требуются не так часто. Интересно, когда ОН его поменял? И для чего?
Задыхаюсь от возмущения. Я ему — все, блин! Уют, еду домашнюю, варенье, соленья.
Себя всю… Хоть я и не нужна ему больше — в постели мы давно просто спим…
И почему меня удивляет все это сейчас, когда я знаю правду?
— Так, Соня… Надо успокоиться.
Гостиная просторная, с комплектом мягкой мебели и камином, полами из беленого дуба… Я не хочу отнимать у мужа то, что он приобрел… Нет, вру… Я хочу отщипнуть кусочек.
Неужели, не заслужила совсем ничего? Так не бывает.
Да и оставлять дом Алине… Такое себе. Я хоть и доверчивая, но не полная дура… Или полная?
— Нет, Соня. Не все потеряно. Сейчас ты соберешься и поедешь в МФЦ. Надо узнать, что скрывает этот кобель драный!
Зараза такая… Может, он вляпался во что-то? Задолжал инвесторам или… Но почему Макс выбрал молчать? И трахаться по углам со своей Алиной? Почему не сел за стол переговоров?
Стягиваю домашние, растянутые леггинсы, и распахиваю шкаф. Если Зойка — помощник управляющего, то я — старший менеджер по работе с персоналом. Работаю я в униформе — белой блузке и малиновой юбке.
Пересматриваю вещи, ловя себя на мысли, что давно себе ничего не покупала. Все какое-то скучное…
«Меня ждут лучшие магазины Дубая», — всплывают в памяти слова этой девицы.
Чем я хуже? Придирчиво оглядываю себя в зеркальном отражении, находя красивой…
Не худышка, да… Но ине бронепоезд.
Волосы у меня длинные и густые, слегка вьющиеся, русые с оттенком спелой пшеницы, глаза темно-зеленые, губы пухлые.
Да Максик сволочь просто! Как он мог променять меня на эту швабру?
Надеваю джинсовые шорты (стыдно признаться, но я покупала их лет восемь назад) и белый топ.
Может, шопинг себе устроить? Маникюр освежить, прическу?
Но сначала МФЦ… Попробую узнать, что скрывает этот упырь!
Соня.
— Зой, скажи честно, я… Я ничего? Симпатичная? — бурчу в динамик, припарковавшись возле здания учреждения.
Не думала, что будет невыносимо тяжело войти…
— Ты дура что-то, Ягодка? Все мужики слюни пускают при виде тебя! Все! Даже Аскольд
Фридрихович.
— Ну… Ему восемьдесят в следующем году. Неудивительно.
— Ты очень красивая, Сонь. Грудь, фигура… Раньше на швабру смахивала, не скрою. А сейчас десяточку набрала и… Самый сок же.
— Тогда почему? — сиплю обиженно. Надо уже открепить ремень безопасности и войти в это проклятое здание.
— Она моложе. Наверное, не так устает, как ты. Я не знаю, Сонька. Честно. Мужики гуляют даже от самых потрясающих женщин. Ты в машине сидишь?
— да.
— Входи уже, не дрейфь.
У меня старенький Кашкай — подарок папы на двадцатипятилетие. Он и тогда был немолод.
Сейчас же ему четырнадцать лет.
Вот почему я не просила у мужа новую машину? Выходит, старая тачка — единственное, что я сохранила в своем бестолковом браке?
Не будет этого! Алиночка не получит мой красивый и уютный дом. И уж точно там не поселится.
— Выписку из Росреестра, пожалуйста, — прошу я, подавая паспорт. — Дом оформлен на мужа, но я в нем постоянно прописана.
— Ягодка Софья Сергеевна? У мужа другая фамилия? Свидетельство о браке давайте.
Черт! Оно в сейфе, а тот закрыт… Прикусываю губу, чтобы не высказать это вслух.
— Вот штамп о регистрации брака, — тычу пальцем на страницу в паспорте. — С собой свидетельства нет. Я не думала, что оно нужно. Вот паспорт дочери. Она тоже там прописана.
Женщина подозрительно на меня смотрит, но просьбу мою выполняет.
И та-ак… Звучит барабанная дробь и…
— Держите.
— Обременений
