на стаканчике, а потом переводит взгляд на закрытую коричневую книгу с закладкой, лежащую около монитора ее компьютера.
Да, Андоленко! Сегодня я тоже подготовился, твой «Грозовой перевал» я заметил еще несколько дней назад во время очередного кофеподношения. Вздыхает, поджимает губы, сверлит меня своими красивыми карими глазами, а потом отворачивается.
— Спасибо! — Алина резво крутится на стуле, щелкает мышкой и начинает открывать какие-то папки, чтобы я побыстрее свалил.
— Понял, — пожимаю плечами и плетусь к своему столу.
Я тебя все равно дожму! Все твои хахали постареют, скукожатся, а я так и буду вечной малолеткой! Будем с тобой очень красивой парой, как Цекало и Лолита. Ты просто еще не знаешь с кем связалась, дорогуша!
Глава 2
Алина Андоленко- мой эксперимент номер пять, а пять- мое счастливое число. Надеюсь, хотя бы эта не подведет, ведь с предыдущими так ничего и не выходило. На мне, скорее всего, лежит какая-то порча, я влюбляюсь в девушек, которым дышу в пупок. Хотя, даже если бы не дышал, не факт, что мне могло что-то обломиться, слишком уж они все роскошные и классные. Я называю это проклятье Машки Соколовской.
Как и все пацаны нашего класса, я, естественно, тоже был в нее влюблен. Ну а чего? Во-первых, у нее были самые огромные глазища с хитрым прищуром, большие банты и самые красивые платья. Во-вторых, все влюблены, а я что, рыжий? Шансов у меня, конечно, не было, но я не особо сильно расстраивался, пил компот, гонял в футбол. Нравится и нравится, делов-то! Тогда я еще не понимал, что я мелкий, мы все были примерно одинаковыми, а после шестого класса все выросли, а я нет, вот там точно стало кристально ясно, что с Машкой ловить мне нечего. А еще Леха так отчаянно лупасил Воронцова, который все время порывался проводить ее до дома, что я подумал- нафиг надо, и оно как-то само разлюбилось. Но видимо отпечаток оставило, образ идеальной девушки в моей голове сложился именно тогда.
До десятого судьба меня берегла, а потом, на каникулах, мы поехали к родне в Самару, там то мне и встретилась Юлька. Загорелая, высокая, тоненькая девчонка, с мягкими чертами лица, каштановыми волосами и очаровательной улыбкой. Она тусила в одной компании с моим троюродным братом Виталиком. Он таскал меня с собой гулять, я увидел ее и сразу же влюбился, я хотел ей понравиться, строил глазки, брьнчал на гитаре, тупо шутил, но единственной Юлькиной реакцией была фраза: «Мелкий, ты что, дурачок?». Два года я вспоминал этот ее смех ночами, мечтал, что вырасту, вернусь в Самару, она увидит меня крутым и накачанным и пожалеет. Только, нифига я не вырос… Как был гномьей мордой, так и остался, и больше туда не ездил.
В институте была Лиза. Бомба, пушка, ракета! По ней я прямо неистово пускал слюни. Делал робкие попытки подкатить, смущался, она верещала от умиления и трепала меня за щеки, наклонившись до моего уровня. Жуткий кринж! Сватала меня своей подружке, пухлой Дашке с прыщами на все лицо, говорила: «Костик, вот такой парень!». А что ж ты, Лиза, себе такого не хочешь, а тискаешь меня, как мягкую игрушку и только хохочешь…
Она меня ранила, вот прямо по- настоящему. Меня плющило, мотало, ночами спать не мог, думал, что бы такого придумать, чтобы ее заполучить. Но в итоге ее заполучил выпускник нашего же универа, а я вздыхал еще четыре года и пил таблетки от чудо- доктора, который обещал, что от них я точно вырасту. Сработало! Я стал выше на целый сантиметр. Помню, как тогда впервые встретились с Лехой после долгой разлуки и он заорал на весь перрон: «Ты куда так вымахал, шпала! Как быстро растут чужие дети!». Мы ржали до слез. Он и раньше был значительно выше, но эта скотина, за то время, что мы не виделись, прибавил еще сантиметров восемь, теперь рядом с ним я выглядел, как младший брат. Очень сильно младший. Брат, которого надо встречать из школы, чтобы не шарахался по темноте.
Моей четвертой любовью была длинноногая брюнетка Дина. Я уже жил в Екатеринбурге и работал. Слава богу, мы просто делили одну лестничную клетку, а не общий кабинет, как с Андоленко. Иначе бы ей тоже пришлось стать свидетельницей, как каждый стареющий индюк, потешается над великим Игошиным. Справедливости ради, хочу заметить, что карма настигла всех, не зря же Леха называет меня мелкий пакостник. Не буду вдаваться в подробности, фокусники своих секретов не раскрывают.
Дина была доброжелательной милашкой, до тех самых пор, пока не поняла, что я серьезно настроен за ней ухаживать. Мне казалось, я делаю это красиво, цветы, подарки, прочая лабуда, которую так любят девчонки. На ней я начал оттачивать навыки красивых подкатов, только все было бестолку, моим первым знакам внимания она умилялась, скромно улыбалась, но давала понять, что между нами ничего не выйдет, а ближе к концу нашей романтической истории любви, Дина стала жутко раздражительной и даже отказывалась от моих букетов. Потом вообще пожаловалась какому-то своему однокурснику и мне чуть было не настучали по моей маленькой репе.
Мое разбитое сердце лечил переезд в Москву и Леха, у которого в семейной жизни намечался крупный разлад. Этот олень заполучил такую классную девчонку и все бессовестно херил своими же руками. Особенно сильно я охренел, когда этот пес решил, что им надо разводиться, собирался совершить огромную ошибку и переехать ко мне, но я его сразу отправил домой, под каблук любимой супруги. Вот болезный! Хорошо, что все обошлось и эти дебильные помирились. До сих пор не понимаю, как у этого придурка, с деревенским лицом и минимум интеллекта, получилось захомутать Машку Соколовскую, но эта история дарила мне надежду, что и на моей улице однажды будет праздник. Возможно, если бы я все эти годы не тратил силы на разных, а четко и уверенно бил в одну цель, как Леха, в конце концов, я тоже бы взял кого-нибудь измором.
Долгое время мне вообще никто не нравился, жилось мне скучно, тоскливо и одиноко, потом Машка забеременела и жизнь заиграла новыми красками. От гормональных капризов Соколовской доставалась даже мне, я же не мог бросить в беде лучшего друга,
