— Десантники дали точные координаты островка, на котором находятся сами и обнаруженная ими землянка. Может быть, это как раз то место, что вам указал раненый партизан из отрядной разведки?
— Возможно. Он говорил тогда о роднике среди болот и нескольких островках, к которым вела от него подводная тропа. Даже указал это место на моей карте. Но прошло столько лет...
Генерал замолчал, майор снова сложил карту, сунул ее в планшетку.
— Товарищ генерал, сейчас на тот островок вылетает вертолет. Он доставит группу саперов. Я приказал выделить одно место для вас. Если хотите, конечно...
Генерал пожал плечами.
— Зачем это, майор? Толку от меня при разминировании никакого, любой знающий дело сапер принесет пользы гораздо больше. Ну а праздным любопытством я давно не страдаю. Так что отправляйте вертолет без меня.
— Слушаюсь.
Майор встал, козырнул и четким строевым шагом покинул курилку...
Генерал сказал военкому не всю правду, была еще одна причина, и, пожалуй, самая главная, почему он не хотел покидать двор военкомата. Именно сюда должен был с минуты на минуту прибыть бывший старшина.
И он дождался. К высоким железным воротам военкомата подкатил защитного цвета «газик», из него выскочил высокий, спортивного склада мужчина, помог спуститься на землю коренастому человеку с полиэтиленовым пакетом в руке. Рассмотреть их лица не было возможности из-за высокой стены аккуратно подстриженного кустарника. Но знакома, слишком знакома была генералу эта невысокая фигура. Когда оба приехавших прошли в калитку и двинулись по дорожке к дверям военкомата, генерал встал и с тревожно забившимся сердцем шагнул им навстречу.
Он не ошибся, один из приехавших был его бывший старшина. Такой же плотно сбитый, с широкими покатыми плечами, с немного искривленными, как у кавалеристов, ногами. Те же чуть прищуренные, слегка настороженные, немигающие глаза. Но согнулась под грузом прошедших лет спина бывшего пластуна, поседели волосы и усы, слегка волочилась по земле нога.
Увидев шагнувшего к нему из аллейки человека, бывший старшина остановился. В полиэтиленовом пакете чуть звякнули две бутылки. Какие-то доли секунды его лицо было неподвижно и бесстрастно, но затем что-то дрогнуло в нем, широко открылись и словно оттаяли его глаза, напряглись и застыли желваки на скулах. И генерал почувствовал, что бывший старшина узнал его. И все заранее приготовленные для встречи слова вылетели из памяти. Он сразу понял главное: прежде чем взгляд пластуна скользнет по его широким погонам, по Золотой Звезде Героя, он должен сделать все, чтобы разница в их теперешнем положении не смогла помешать сердечности и откровенности.
И он первым сделал к бывшему старшине шаг, крепко обнял за плечи, прижался щекой к его жестким усам. Почувствовал, как оборвалось что-то в груди, как судорожно дернулся на шее кадык, как пересохло во рту. И как затем предательски дрогнул голос.
— Здравствуй, пластун...
Пассажиры, летевшие в машине авиакомпании «Экуаториана», с облегчением вздохнули, когда наконец зажглось световое табло, предложившее пристегнуть привязные ремни. Все-таки столько часов провели в воздухе, прежде чем попали из Мехико в Южную Америку. Мы прильнули к иллюминаторам, надеясь с высоты полюбоваться панорамой столицы Эквадора. Увы, плотная пелена темных грозовых облаков начисто скрыла землю. Самолет сделал один круг, второй, но видимость не улучшалась.
Экскурсия в поднебесье
Пассажиры стали заметно нервничать. Чтобы успокоить их, по бортовому радио обратился командир корабля:
— Уважаемые сеньоры! Поскольку по метеорологическим причинам посадка временно откладывается, мы с вами совершим увлекательную воздушную экскурсию над вершинами эквадорских Анд. Этому метеоусловия не помешают: Анды настолько высоки, что ни одна туча не в состоянии их закрыть.
Последовал крутой вираж, и машина начала быстро набирать высоту. Тучи остались где-то внизу. На фоне кристально голубого неба ярко засверкало солнце. В его лучах слева отчетливо выделялась многоглавая шапка Ильинисаса. Некогда грозный вулкан сегодня мирно дремлет под толстым слоем льда и снега. Не исключено, утверждают ученые, что он пробудится вновь. Весь вопрос в том, когда это произойдет: то ли через месяц-другой, то ли лет эдак через двести-триста. Зато соседний, гораздо скромнее по размерам вулкан Сангай, ни на минуту не переставая, дымит, словно гигантская фабричная труба. Говорят, он самый активный среди всех действующих вулканов. Несколькими днями спустя, когда мы прогуливались по вечерним улочкам близлежащего города Риобамба, небо вокруг Сангая полыхало розовыми зарницами — это были отблески языков пламени, вырывающихся из кратера. А когда Сангай расходится не на шутку, то вулканический пепел покрывает ковром городские мостовые и крыши домов. Однако жители Риобамбы, да и всего Эквадора, больше всего гордятся погасшим вулканом Чимборасо, величественный снежный купол которого возвышается на 6262 метра над уровнем моря.
Вообще Эквадор удивительная страна. Занимая сравнительно небольшую площадь, она сумела вобрать в себя все многообразие земного ландшафта и климата: горные хребты соседствуют здесь с болотистой сельвой, а вечные ледники Анд лежат над выжженным тропическим солнцем полупустынным побережьем Тихого океана.
Совершив над Чимборасо круг почета, наш самолет ложится на обратный курс. После серии рискованных маневров между скалистыми вершинами ему на сей раз удается все-таки приземлиться, хотя из-за густого тумана не видно ни Кито, ни самого аэропорта. Единственное, что мелькнуло в иллюминаторе сквозь молочную пелену, так это посадочная полоса. Можно было лишь удивляться мастерству пилотов, сумевших безукоризненно посадить огромную машину в столь сложной обстановке.
— Эквадорские летчики — народ опытный,— не без гордости заметил встретивший нас в аэропорту известный журналист Умберто Перес.— Кито лежит в узкой горной ложбине на высоте почти трех тысяч метров над уровнем моря. Туманы тут застаиваются подолгу, поэтому нашим пилотам к плохим метеоусловиям не привыкать.
На следующее утро стук в дверь разбудил нас ни свет ни заря. На пороге стоял Умберто.
— Знаю, что устали после дальней дороги. Но если хотите увидеть как следует город, то лучше сделать это сейчас, пока солнце еще не затянуло тучами.
Одному из авторов этого очерка довелось побывать в Эквадоре семь лет назад. В то время на столице республики Кито лежал налет провинциальности. По утрам в номера гостиницы доносилось громкое пение петухов. На газонах мирно паслись коровы и ослики. Редкие машины не мешали прохожим пересекать улицы, где им заблагорассудится. Город был застроен в основном одно-двухэтажными домами, а в центре обособленно стояли старинные здания — дворцы, церкви и монастыри.
Теперь Кито трудно узнать. Он не просто стал более оживленным, а буквально задыхается от нескончаемого потока транспорта. В первое же утро из свежего номера газеты «Универсо» узнаем, что сейчас это проблема номер один: пешеходам стало рискованно ходить даже по тротуарам, так как водители сплошь и рядом используют их для парковки. И это при том, что для разгрузки главной улицы имени 10 августа, протянувшейся через весь город более чем на 30 километров, проложены параллельные магистрали, сооружены десятки тоннелей и эстакад. Преобразился и архитектурный облик города: построено много ультрасовременных высотных домов из стекла и бетона. Причем характерно, что их контуры не повторяют друг друга, а сами здания не заслоняют окружающий живописный горный пейзаж. Более того, на фоне гигантского вулкана Пичинча они кажутся чуть ли не игрушечными. И тут немалая заслуга местных зодчих, сумевших вписать большой город в природу, не подавляя ее. Не случайно решением ЮНЕСКО эквадорская столица объявлена «культурным достоянием всего человечества». — Правда, еще около пяти столетий тому назад к нам вторглась непрошеной гостьей испанская цивилизация,— поясняет Умберто.— Будучи жестокими и чаще всего невежественными людьми, конкистадоры пытались втоптать в грязь все наше богатое культурное достояние, уничтожить дорогие нашему сердцу святыни, а свободолюбивые индейские племена поставить на колени. Теперь, оглядываясь назад, мы можем с гордостью заявить, что по-настоящему покорить нас испанцам так никогда и не удалось.
Незабытое коварство
У эквадорцев долгая и богатая история. Она еще плохо изучена, но даже то, что известно, свидетельствует о многом. В Национальном археологическом музее нам показали каменные секиры, изготовленные около 40 тысяч лет назад, и филигранные золотые украшения двухтысячелетней давности, сделанные искусными руками людей древней народности киту (кстати, отсюда — название столицы).
