схватив сумочку, неровной походкой направилась к двери.
— Что, даже зубы не почистишь? — бросил я ей в спину.
Агния резко остановилась и медленно развернулась. На застывшем лице ни одной эмоции, в глазах арктическая стужа.
— Будешь уходить, ключи брось в почтовый ящик, — произнесла ледяным тоном, и смерив меня пустым взглядом, вышла из квартиры.
Дальше мутное пятно бессвязных воспоминаний. Помню, что меня колотило, выворачивало наизнанку. Как метался по комнате и глушил алкоголь прямо из горла. Помню, как на грани дикой агонии без остановки названивал ей, а она ни разу не ответила, потому что бросила мой номер в блок. Помню, как строчил сообщения, а потом вырубился на развороченной кровати. Не помню только очередность событий и, как оказался дома. Но ключей при мне нет, значит, про последнее требование Агнии все-таки не забыл.
Агония прошла или затихла на время. Сейчас я не чувствую ничего, кроме опустошения и усталости. Нет сил даже снять одежду, пропитавшуюся запахом ее духов. Не могу ни понять, ни принять…. Как? Как этой внешне хрупкой и разрушенной изнутри женщине удалось пробить зияющую дыру в моем сердце? Обесценить, смешать с грязью все, что было между нами?
А было ли?
К черту! Не хочу больше. Устал. Надоело. Сколько можно ждать чего-то и долбиться лбом в закрытые двери? Она не оценит. Ей плевать. Все предельно ясно и абсолютно некого винить.
Агния никогда и не скрывала, что наши отношения никогда не выйдут за четко ограниченные рамки. Не было ни клятв, ни обещаний, ни признаний в любви, ни совместных планов на будущее. Она ведь и правда ничего мне не должна… Это я обязан ей многим. И как бы не бомбило от желания оборвать все связи и уйти, гордо хлопнув дверью, нам придется взаимодействовать дальше. Работать вместе, общаться, смотреть друг другу в глаза, обсуждать проекты, пересекаться на выставках. Пока я смутно представляю, как все это вывезу, но выбора нет. У нас контракт, обязательства, запланированные мероприятия. Я не настолько инфантилен, чтобы из-за уязвленного мужского самолюбия, просрать карьеру и свалить в никуда.
«Ты выполняешь определённые функции, и этого достаточно».
Отлично, я уяснил, услышал, но на этом всё. Пусть определённые функции выполняет кто-то другой. На вакантное место найдется толпа претендентов, кого устроят подобные условия. Возможно, уже завтра мои ключи перекочуют к другому талантливому мальчику из провинции. Я могу пожелать ему только удачи, хотя с протекцией Даниловой везет даже неудачникам.
Выделив отправленные в пьяном угаре сообщения, удаляю их одним нажатием пальца. Открываю папку с сотнями ее фотографий и тоже полностью зачищаю.
Всё.
Оказывается, так легко стереть три года жизни.
Нам обоим хватило пары минут.
Отбросив в сторону телефон, я рывком поднимаюсь с кровати. Иду в душ, по пути стаскивая рубашку. Бросаю вместе с брюками и бельем в стиральную машину и встаю под ледяные струи воды. Пятиминутный отрезвляющий душ и от алкогольного тумана не остается ни следа.
Курить хочу просто зверски. Агния терпеть не могла, когда я курил при ней, хотя сама дымила, как паровоз, но, когда видела с сигаретой меня, морщила нос и читала лекции о вреде никотина. Она многое пыталась во мне перекроить под себя, и что-то даже удалось. Не потому, что я тряпка или безвольная игрушка. Я любил ее, и уступки считал естественным вкладом в отношения.
Сейчас понимаю, насколько ошибался.
Нельзя ломать себя ради другого человека. Или тебя принимают со всем дерьмом, либо к херам такую любовь.
Ищи плюсы, Красавин. Больше тебе не придется подстраиваться под чьи-то хотелки. Свобода тоже имеет свои преимущества. Ты просто забыл, как это — без чувств. Пришло время вспомнить.
Натянув на голое тело спортивные брюки, выхожу на балкон. После холодного душа июльская духота ощущается плотнее. Ветра нет, влажный горячий воздух оседает на коже и заполняет легкие. В будни ночью здесь особенно хорошо, спокойно, тихо. Черный небосвод с россыпью мерцающих звезд, густой запах сочной зелени, переливчатое пение птиц, стрекот цикад. Гармонию нарушает только лай собак, да шум изредка проезжающих автомобилей.
Подкурив сигарету, глубоко затягиваюсь и опираюсь локтями на перила. Лениво прогулявшись взглядом по крышам особняков и верхушкам хвойников, залипаю на подсвеченный по периметру бассейн. От испарений над поверхностью поднимается пар, тихо урчит очистительный насос. Я только из душа, но лазурная гладь так и манит прохладой. Цвет воды завораживает, напоминая, что я целую вечность не был в нормальном человеческом отпуске. Море, горы, пляж, мимолетные связи и полный расслабон. А может махнуть? Париж обломился, график съемок для «Конде-Наст» еще не согласован, выставка в Московской галерее только через месяц. Остальные заказы можно сдвинуть на пару недель. Идея потрясная, но чертовски напоминает трусливое бегство, и Данилова воспримет мой спонтанный отпуск именно так.
Не могу сдержать ползающую по губам улыбку, заметив движущееся белое пятно на дорожке, ведущей к бассейну. Кто-то тоже решил освежиться перед сном. И почему я не удивлен? Любительница приключений на пятую точку никак не могла обойти вниманием место, где я грозился ее утопить. Варя, Варя, ну куда ты опять лезешь? Ночные купания в нетрезвом виде чреваты последствиями.
Выпустив в вверх струйку дыма, снова смотрю на крадущуюся на цыпочках фигурку. Розовые волосы скручены в кулек на макушке. На ногах Викины гламурные сланцы. Остановившись у края бассейна, присев, девушка запускает ладошку в воду, проверяя температуру. Затем, встав, воровато озирается по сторонам.
Потушив сигарету, я как раз успеваю отойти в тень, когда ее взгляд устремляется на темные окна первого этажа и поднимается вверх. Убедившись в отсутствии любопытных глаз, Варя маленькими шажками подходит к лестнице. Нерешительно замирает, и еще раз оглядевшись, скидывает халат, под которым, разумеется, ничего нет. Даже гребаных розовых трусов с кошаком на лобке, и я, как назло, не успеваю рассмотреть, что скрывается под ними. Варя с тихим плеском погружается в воду, и радостно посмеиваясь, плывет к противоположному борту.
Пару минут понаблюдав за обнаженной русалкой, я ухожу с балкона и без единой здравой мысли в пустой башке, спускаюсь вниз. Сделав обходной крюк по неосвещенной территории, бесшумно подбираюсь к шатру, откуда до бассейна рукой подать. Нечего не подозревающая розоволосая сирена по-прежнему резвится в воде, нарезая круги и время от времени сверкая голым задом. Без тормозов девчонка.
Усмехнувшись, я жду, когда отчаянная купальщица повернется ко мне спиной. Особо не таясь, приближаюсь к лесенке и подбираю с газонной травы небрежно брошенный халат. Заполучив трофей, вальяжно разваливаюсь на одном из шезлонгов и прикуриваю сигарету.
Раскинувшись
