я тороплю ее. Ведь когда-то опрометчиво дал слово, что какое-то мы поживём только для себя.
— Но ты ведь обещал подождать, — недовольно протянула она и скрестила руки на груди, желая закрыться от меня и неприятных вопросов.
Я усмехнулся и мельком посмотрел на нее, на ту, что предназначена природой мне в пару: весьма амбициозную, слишком равнодушную, чрезвычайно высокомерную и внезапно ревнивую волчицу. Хотя последнее всегда и удивляло меня, учитывая, что она — моя истинная пара. Неидеальная, но какая есть.
— С тех пор прошло восемь лет. Как думаешь, этого срока достаточно, чтобы забеременеть? — я лишь слегка поднял уголки губ и отпил из бокала.
— Я предохраняюсь, Марк, — нагло заявила она. — Поэтому не получается.
— Ты о тех каплях, что принимаешь, когда думаешь, что я не вижу?
— Откуда ты…?
Я снова усмехнулся.
— Ты уже четыре года как не предохраняешься.
— Как? — странно, но на ее лице отпечатался испуг.
Это что-то новенькое. Хотя нет, последний раз такое выражение лица я видел лишь три года назад в палате нашей больницы, когда нашли Кристину.
— Я подменял твои капли каждый раз. И твой врач говорит, что ты здорова, — я многозначительно замолчал, ожидая ее ответ.
— Я… я… Да как ты мог так поступить со мной? Ты решил всё за меня! Даже не спросил, хочу ли я становиться матерью! — Луна взвизгнула и подскочила из соседнего кресла.
Теперь она собралась выставить виноватым меня. Может, раньше я и повелся бы на этот спектакль и даже почувствовал себя виноватым, вымаливая потом прощение у капризной супруги, но не сейчас…
Многое с тех пор изменилось, и у меня открылись глаза. Моя волчица мне нравилась до тех пор, пока ее амбиции не стали выходить за рамки допустимого. Равнодушие ко мне, как истинному, и членам моей стаи тоже ставило в тупик. Те чувства, что она мне демонстрировала, я тоже научился отличать — наигранность и фальшь от искренности. Вот сейчас она была действительно искренняя в своем гневе, ведь мои слова ее разозлили.
— Почему ты напала на Кристину?
Луна запнулась на полуслове, вытаращившись на меня. Не ожидала равнодушия в моем голосе или не ожидала того, что не буду подыгрывать ей и не поведусь на ее возмущение моим поведением. Ведь именно так я раньше и делал, притворялся, смирялся с ее поведением и отношением. Только вот сейчас кое-что изменилось… И мне очень интересно знать, что об этом знает моя драгоценная супруга.
— Ты спрашивал про детей! Так к чему сейчас ты вспомнил это ничтожество?! — прорычала она и сбросила со стола коллекционную бутылку.
Я проводил ее взглядом и снова отпил янтарную жидкость, лениво переведя взгляд на супругу.
— Хорошо, вернемся к детям, — максимально спокойно ответил я. — Так почему, Луна, у нас, в истинной паре, до сих пор нет детей? — медленно спросил я.
— Я… Я не только пила капли, но еще и поставила спираль.
Удивленно приподняв бровь, я рассмеялся. Такой откровенной лжи я не ожидал.
— Я регулярно интересуюсь твоим здоровьем у врача, так что это исключено. И, кстати, потрудись ответить, к чему такая откровенная ложь?
— Ты невыносим! Я не буду отчитываться перед тобой! — Луна выпрямилась и смерила меня снисходительным взглядом, ровно таким же каким она награждала каждого обратившегося к ней волка или волчицу, что тоже неимоверно меня раздражало.
— Будешь, Луна, — я резко подался вперед, схватил супругу за шею, толкнул к стене и прижал всем телом. Мой волк подошел намного ближе, и я смотрел на нее его глазами. — Будешь, Луна, отчитываться. И я жду ответа на каждый из своих вопросов. А еще ответь, почему ты продала Кристину черным собирателям? Зачем подписала от моего имени контракт? Думала, я не пойму, что это твоя подпись? Или забуду и сделаю вид, что это неважно и спущу всё на тормозах? — я прорычал ей в лицо, но в глазах у нее не было раскаяния или страха, там было только презрение ко мне. Затем я провел свободной рукой по незажившему ожогу. — Больно, дорогая?
Моя истинная молчала, задрав подбородок.
— Да, — она набралась смелости и оттолкнула меня.
Я сделал шаг назад, потому что сам не хотел до нее дотрагиваться, а не после того, как… почувствовал невозможное. Теперь моя супруга казалась мне чужой, а наша связь искусственным суррогатом, по сравнению с тем, что я почувствовал… пару часов назад. Но ведь этого не могло быть.
— Я не хочу тебя видеть, — бросила супруга и, выпрямив спину, последовала на выход.
— Нам завтра в рейд, дорогая, — протянул я с усмешкой, засунув руки в карманы.
— Нам лучше разделиться и быть порознь. И если тебе так важна твоя Кристина, — супруга скривилась на имени нашего ключа. — То отправляйся в рейд с ней.
— Да? Ты так думаешь?
— Абсолютно. Это пойдет нам только на пользу, — холодно ответила Луна и вышла, а спустя минуту наверху громко хлопнула дверь.
— Ну, что ж. Раз ты так хочешь, дорогая, — прошептал про себя я и прошел к бару за новой порцией терпкого напитка, отмечая, что моя дражайшая так и не дала ни одного ответа, умело уходя от них. Только вот я не дурак, а то, что вырисовывалось, меня очень настораживало. И то, как жена отправила меня в руки Кристине, от которой хотела избавиться и которую явно недолюбливала за что-то. Хотя, как мне кажется, абсолютно не за что, разве что они не были знакомы в прошлом. И то, что у нас до сих пор нет детей. Всё это приводило к невероятным выводам.
А ломка Кристины от связи… и ее запах, аромат который я впервые почувствовал от нее сегодня в лесу. Я думал, мне просто снесет голову. Если бы не Луна, то у меня даже не было бы сомнения, кто стоит передо мной. А то, как Кристина бросилась меня защищать? Это о чем-то говорит? Значит, и она что-то почувствовала? А то, как она убегает от меня, как пытается игнорировать, — забавляет и будит охотнические инстинкты, что должны были беспробудно спать в отношении чужой самки. Но они как будто взбесились, как и мой волк, который желал ее обнюхать и понять, как она пахнет и запомнить. Чаще всего запаха вообще не было, и только вчера в лесу… я впервые ощутил его так остро. А запах ее крови чуть не привел к невероятному: я на долю секунды был даже готов разорвать собственную супругу.
А когда нес
