вверх.
— Ну, это же твой муж, наш глава. Ты, наверное, знаешь к нему подход. Скажешь, что вон, Кацу срочно нужна миссия ранга S, не меньше… Ай!
Он потёр затылок, возмущённо глядя на Асами. Сузив глаза, она готова была метать молнии, если бы это помогло вправить мозги одному обнаглевшему другу.
— Глава деревни — Изаму-сенсей. Ты сам можешь подойти к нему и попросить.
— Он от меня прячется, — трагическим голосом заявил Кацу. — Даже в резиденции не застать. Сегодня пришёл — сказали, его нет.
— В обед? — невольно поинтересовалась Асами.
— Ну да. Думал, вместе сходим, рамена поедим, а там я и попрошу. — Кацу вздохнул и опустил голову.
— Его правда не было, мы вместе обедали, — вырвалось у Асами прежде, чем она успела подумать. Кацу тут же вскинулся, засиял улыбкой.
— Во-от, я и говорю: поговори с ним, а? Тебе проще, ты его каждый день видишь.
Асами вздохнула. С одной стороны, не хотелось расстраивать друга, с другой — было странно слышать, что кто-то считает, будто она обладает какой-то властью над решениями Изаму. Протянув, что она постарается с ним поговорить об этом, Асами оставила ободрённого Кацу, который выглядел так, будто миссия уже у него в кармане. От разговора осталось странное, но всё же в большей мере приятное ощущение, которое удержалось вплоть до момента, пока Асами не переступила порог дома. Тревожность тут же вернулась, не страх перед неотвратимым, а волнение, заставлявшее потеть ладони и ворочавшее внутренности в животе.
Стрелка часов перевалила за одиннадцать, но Изаму всё не возвращался. Нервозность перегорела, оставила после себя лёгкую головную боль и желание спать. Решив, что сегодня Изаму придётся опять остаться, Асами легла спать со смутным чувством облегчения и разочарования. Проснулась от тихого щелчка, просканировала дом и выдохнула — вернулся. Сердце тут же всколыхнулось, забилось с удвоенной скоростью. Но минуты текли, а Изаму не спешил зайти. Выбравшись из-под одеяла, Асами поёжилась — пол оказался неожиданно холодным. Тихо вышла в гостиную, остановилась в пятне света, льющемся из спальни.
Он сидел в кресле, облокотившись о колени и низко опустив голову, и никак не реагировал на её появление. И только когда Асами подошла и встала прямо перед ним, глубоко вздохнул, не поднимая головы, и проговорил:
— Завтра уходим в Деревню Туманов. Срочный совет глав, чтоб его.
От него исходили волны усталой безнадёжности, такой густой, что впору задохнуться. Асами шагнула ближе, коснулась его волос, пробежалась пальцами к вискам. Лёгкие прикосновения к коже прогоняли головную боль, но убрать раздражение на тупоголовых бюрократов не могли. Изаму до хрипа спорил со Старейшинами, убеждая, что ничего тревожного в послании нет, тем более, нет смысла собирать совет. Да ещё и так далеко. Но они стояли на своём, а ехидная Кимимари не упустила случая запустить острую шпильку.
— Так боитесь оторваться от юбки молодой жены, Изаму-сама?
После этого любое отпирательство прозвучало бы унизительно, подтверждая её слова. Старуха знала об этом, приберегла козырь на последний момент и не прогадала. Изаму согласился. Всего месяц на посту главы, а уже хочется послать всё к чертям и уйти… Шумно вздохнув, он уткнулся головой в живот Асами, прикрыл глаза. Прохладные пальцы постепенно убирали глухую тоску и мысли о собственной никчёмности. Она не шевелилась, только пальцы, соскользнув с висков, провели по линии роста волос, нырнули к затылку. Что-то неуловимо поменялось, сам воздух задрожал, будто первые капли вот-вот упадут на землю и начнётся гроза. Изаму медленно поднял голову, ища в полумраке её взгляд. Асами потянулась, щёлкнула выключателем, не отрывая одну руку от его волос. Положила ладони на его щёки и, не говоря ни слова, стянула маску.
По скулам, по гладким щекам, задержавшись на родинке под губой, Асами на ощупь изучала его, накладывая то, что видит на то, что чувствовала. Сердце билось где-то в животе, пока пальцы скользили по лицу, а глаза жадно изучали. Но этого было недостаточно, и, приподняв его за подбородок, она потянулась губами. Невесомыми поцелуями очертила линию челюсти, не закрывая глаза. Провела носом по щеке, потёрлась о его нос. Изаму тихо выдохнул, и её губы тут же вспыхнули, зажигаясь от горячего дыхания. Глаза Изаму, тёмные, почти чёрные, оказались так близко, как никогда раньше.Как было тогда. Теперь Асами точно знала, что это был он.
Первое движение губ навстречу, прикосновение, от которого подкосились ноги. Его обжигающие ладони легли на её бёдра, прошлись выше, по рёбрам. Привстав, Изаму потянулся к ней, тихо застонал в рот и поднялся, не выпуская из рук. Асами обвила его шею, боясь оторваться. Подхватив её под колени, Изаму медленно пошёл в спальню, останавливаясь через каждый шаг, чтобы целовать, жадно, глубоко, влажно. Захлопнув дверь ногой, остановился на пороге, опустил на пол и снова потянулся к губам. Языком по языку, навстречу, скользя и отрываясь с влажными, тихими звуками.
Асами запрокинула голову, привстала на носочки, целуя снова и снова, не имея воли остановиться, чтобы хотя бы перевести дух. Голова закружилась, лёгкие запекло, и Асами слегка пошатнулась. Изаму тут же подхватил под спину, толкнул, заставляя идти к кровати, пока она не упёрлась в неё ногами. Снова нашёл её губы, крепко притягивая за затылок к себе, пока вторая рука безостановочно скользила по спине, задирая майку и обнажая сантиметр за сантиметром. Вслепую, Асами потянулась к его жилету, расстегнула и нетерпеливо стянула с плеч, швырнула куда-то в угол. Водолазка и её майка присоединились к нему, кожа прошлась по коже, вызывав одновременный сдавленный вздох.
Поцелуи становились глубже, требовательней, и Асами наконец закрыла глаза. Тело пронзило током, острое возбуждение сжало низ живота, запульсировало между ног. Она нетерпеливо провела по его груди, к животу, подцепила штаны, завозилась с застёжкой. По венам текла не кровь — лава, медленно и неотвратимо воспламеняя каждую клетку. Отпустив её затылок, Изаму опустил ладони на шею, приподнял большими пальцами подбородок и потянул на себя её нижнюю губу. Провёл по ней языком, и ладони дрогнули, потянулись ниже, обвели ключицы, нашли грудь. Тяжело дыша, Изаму оторвался от её губ, Асами открыла глаза и поняла, что летит в невероятную, чёрную глубину его глаз, на самом дне которых пляшет безумие. Легко приподняв, Изаму поставил её на кровать и, не давая опомниться, накрыл губами сосок, с силой втянул и тут же выпустил, нежно подул, обвёл языком.
Покачнувшись, Асами вцепилась в его волосы, другой рукой упёрлась в плечо, чувствуя,
