пожилой, степенный и служил кем-то вроде местного ленсмана, сельского полицейского. Усадьба Дегатти лишилась обитателей задолго до его вступления в должность, и сегодня он весьма удивился, когда на его волшебной карте красный огонек сменился зеленым.
— Хотите сразу о чем-нибудь заявить? — спросил он, кладя в чашку восемь кусочков сахара. — Есть у вас что-нибудь, о чем я, как волостной агент, должен знать?
— Я демон, — сказала Лахджа.
— Это я вижу. Может, еще что-нибудь?
— Я заявляю, что Дегатти преступно засрали свое поместье.
— Это я тоже вижу. Кстати, паспорт волшебного существа у вас есть?
Лахдже перестал нравиться этот тип. Конечно, у нее есть все документы, но она только что спокойно пила чай с сушками, а теперь нужно подрываться, вспоминать, куда она сунула этот паспорт…
— Ну мы только переехали… — пробормотала она. — Может, в следующий раз посмотрите?
— Вот он, — сунул руку в кошель Майно.
Аганель придирчиво изучил плотный кусок пергамента. Оформлено было как полагается, с печатью супрефекта Кустодиана и заверенными подписями двух поручителей.
— А у ребенка? — въедливо спросил он, возвращая паспорт.
Майно достал второй пергамент. Аганель придирчиво изучил и его.
— Лауреат премии Бриара — это большая честь для всей Радужной бухты, — покивал он, прихлебывая свой сладкий чай. — И целых два демона, значит. Взрослый и маленький.
— Мы не собираемся создавать проблем, — заверила Лахджа. — А переехали, потому что готовимся к прибавлению. Хотим растить детей на природе.
— А-а-а… — с пониманием сказал Аганель. — Маленькие полудемоны, бегающие по лесам Радужной бухты…
Он утер лицо платком. Видимо, чай слишком горячий, волостной агент аж вспотел.
— Очень здорово, кстати, что вы к нам зашли, — сказала Лахджа, облокачиваясь на стол. — Мы тут люди новые…
— Люди?..
— К словам-то не придирайтесь. Мы только сегодня приехали, ничего еще не знаем. Мой муж тут родился, но уехал еще в детстве. Не расскажете, где тут что? Магазин ближайший в какую сторону?
— У нас тут не город, мэтресс, — заметил Аганель. — Лавок на каждом углу нет.
— Я понимаю, потому и спрашиваю, — терпеливо ответила Лахджа.
Мимо пробежала Астрид с жабой наперевес. Амфибия приняла свою судьбу и покорно глотала мух.
— Жалкие насекомые!.. — вопила девочка. — Уничтожьте всех, мэтр Жаба!..
Взрослые проводили ее долгими взглядами. Особенно долгим — волостной агент.
Лахджа брела по лугу, готовясь впервые в жизни применить Ме Землевладельца. Владела она им очень давно, это одно из первых Ме в ее коллекции. И его нельзя назвать бесполезным, оно очень даже полезное, если у тебя есть земельное угодье.
Но у Лахджи его раньше не было. Она, видите ли, была… наложницей. Женой-рабыней одного из демолордов, демонических королей Паргорона, ужасного мира, о котором в Мистерии говорят вполголоса. И, конечно, никаких земельных угодий у нее быть не могло.
Ну а после освобождения она жила с новым мужем в его квартире. Там из земли у нее тоже была только драцена в горшке.
Так что Землевладелец все это время висел мертвым грузом. Как и Ме Флоры, но его Лахджа все-таки разок-другой применяла — просто проверить, как работает. Не очень мощное, просто ускоряет рост растений. Но когда у тебя собственный сад, это вполне полезно.
Ме — это такие мистические силы. Власть над явлениями жизни. Как магия, только им не нужно учиться… обычно. Можно натренироваться и превратить какой-то особый талант в Ме, но Лахджа все свои получала в дар, награду или как выигрыш у все тех же демонических королей. Очень немногие могут разбрасываться такой вещью, как Ме, а уж тем более создавать их, поэтому большая их часть исходит от богов, демолордов и некоторых особых существ вроде мэтра Зукты, главного в Мистерии торговца способностями.
Лахджа начала с того, что точно определила границы поместья. Ну… не очень точно, честно говоря, потому что точных границ у поместья не было. Радужная бухта обширна, живут тут в основном почтенные волшебники из старых фамилий, и их усадьбы не стоят забор в забор, между ними иногда лежат целые рощицы, поля, протекают речки.
Лахдже это понравилось, она с детства любила уединение. Но все равно хотела выяснить, где заканчивается ее земля и начинается соседская. Чтобы по ошибке не прихватить чужой кусочек.
Выручил волостной агент Кустодиана. Мэтр Аганель сделал Лахдже копию кадастровой карты, где границы хотя и оставались несколько расплывчатыми, но по крайней мере давали понимание, куда руки тянуть уже не следует.
Оказалось, что выйдя замуж за Майно, Лахджа стала довольно зажиточной помещицей. Огороженная территория составляла гектаров пятнадцать — сама усадьба, подсобные помещения, огромный сад и пруд (высохший). Но кроме того, поместью принадлежало еще гектаров пятьдесят окрестной земли — приличный участок леса, много луга с пасекой, которая, конечно, давно одичала, половина спортивной площадки и кусок реки с пляжем, мостиком и лодочной пристанью.
— Ну что ж, буду теперь своего рода гхьетшедарием, — с некоторым внутренним удовлетворением сказала Лахджа. — Мелким, но…
Она не придумала, что «но», и просто сосредоточилась, пуская в действие Землевладельца. Лахджа просто шла по теперь уже своей земле и отчетливо чувствовала на ней… все.
Как текут соки в старой липе. Как птица учит птенцов летать. Как заяц бежит по лугу. Как крот лопает дождевого червя. Как маленький демоненок оглушительно топочет… хотя это она и без Ме бы почувствовала.
— Здесь я посажу землянику, — сказала она подбежавшей Астрид. — И вон там тоже.
— И вон там! — потребовала Астрид.
— Не стоит ли еще что-то, кроме земляники?
Астрид непонимающе посмотрела на маму. Зачем сажать что-то, кроме земляники, если можно посадить землянику?
— Виноград, например, — предложила Лахджа.
— Ладно, — подумав, согласилась дочь. — Можно виноград.
У Лахджи были большие планы на этот сад, этот лес, этот луг и эту речку. Она как раз спустилась к воде, потому что ей не терпелось проверить, насколько рыбное здесь место.
Шириной речка похвастаться не могла. Метров сорок, от силы сорок пять. Поднатужившись, Лахджа могла ее просто перепрыгнуть. Когда-то тут явно был целый лодочный парк, на дне все еще виднелась пара почерневших остовов. Но к нынешним временам ничего не осталось, да и пристань уже наполовину сгнила. Все придется ставить заново и покупать или строить новые лодки.
Она вошла в
