— Вчера, — рассказал он, — в нескольких километрах отсюда эти пираты расстреляли колонну безоружных намибийских беженцев...
Мы не раз останавливались, когда навстречу приближалась длинная колонна людей. Они везли на самодельных тележках бедную поклажу.
Вообще идущие по обочинам люди — нередкая примета африканских дорог. Женщины, босые, по щиколотку в пыли, горделивые, несут на головах ношу — вязанку хвороста или глиняный сосуд с водой. У многих за спиной еще и малыши привязаны. Десятки километров проходят крестьяне, ремесленники, разносчики товара, направляясь на рынки в город или селение.
Но эти уныло бредущие мужчины, женщины, плачущие детишки, гонимые бедой,— беженцы из Намибии. Чем ближе к границе, тем чаще попадаются навстречу их печальные караваны.
Почему они покидают домашние очаги, бросают обработанные поля, домашний скот и отправляются в изгнание?
Официальные власти Претории объясняют массовое бегство африканцев из ЮАР и оккупированной расистами Намибии тем, что, мол, все они — «террористы».
Мне не раз приходилось бывать в лагерях беженцев в Анголе, Замбии, Ботсване. Многие тысячи намибийцев были вынуждены покинуть родные места из-за террора расистских властей. И рассказ Каташи Шинвата мог повторить едва ли не каждый из них. (См. очерк В. Никитина «Уходят, чтобы вернуться». «Вокруг света», 1975, № 8.)
Селенье Шангонго. Вылетаем ранним утром. Через полчаса саванна внизу, под вертолетом, прервалась серебряной змейкой реки Кунене. Справа, на территории Анголы, виднелись небольшие деревушки, пасущиеся стада. Слева, за плотиной электростанции Руакана, отчетливо просматривались сторожевые вышки, тянулись ряды колючей проволоки, частокол антенн. Сняв шлемофон, пилот пояснил: там территория Намибии и военная база оккупационной армии Южно-Африканской Республики.
У пилота, как и у других ангольских летчиков, был строгий приказ не появляться в зоне досягаемости южноафриканских ракет класса «земля — воздух». Транспортные самолеты, доставляющие в пограничные поселки Анголы продовольствие и медикаменты, не раз подвергались нападениям «боеров» — так здесь называют южноафриканских расистов — с оккупируемой ими территории Намибии.
Уклонившись от русла Кунене, продолжаем полет в глубь ангольской территории: «тарелка» локатора на том берегу стала вращаться, и на солнце блеснули направленные в нашу сторону окуляры оптических приборов.
Такой я увидел Намибию.
Щит и алмазы
Намибия. Название страны произошло от слова на языке племен дамара и нами «намиб», что означает «щит» или «изгородь». Пустыня Намиб простирается вдоль побережья Атлантического океана через всю страну — от реки Кунене на севере до Оранжевой на юге. По своей площади (более восьмисот тысяч квадратных километров) Намибия превосходит территорию Англии и Франции, вместе взятых. Ее население, по последним данным, составляет около миллиона человек.
Европейские колонизаторы, захватившие эту территорию в конце прошлого века, назвали ее Юго-Западной Африкой. В результате дележа Африканского континента между империалистическими державами она оказалась под протекторатом Германии. В 1915 году власти Южно-Африканского Союза (ныне ЮАР) оккупировали Намибию. После первой мировой войны ее территория была включена в систему мандатов Лиги Наций, а в 1945 году в систему Международной опеки ООН.
Еще в 1966 году Организация Объединенных Наций приняла резолюцию о прекращении мандата ЮАР над Намибией.
И с тех пор вопрос о положении в Намибии не сходит с повестки дня ООН. Руководствуясь исторической Декларацией о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятой в 1960 году, ООН, несмотря на противодействие западных держав, приняла важные резолюции, в которых намечены реальные пути решения намибийской проблемы. Однако все эти долгие годы ЮАР при поддержке западных держав делает все, чтобы удержать эту страну в колониальной узде.
Упорство расистов и империалистов, игнорирующих требования мировой общественности о предоставлении независимости намибийскому народу, опирается в первую очередь на военно-стратегические соображения. Изменение соотношения сил на юге Африканского континента в пользу борющихся народов этого региона, происшедшее после падения португальской колониальной империи, после провозглашения независимости Анголы, Мозамбика, а затем и Зимбабве, напугало власти ЮАР. Волна национально-освободительной борьбы докатилась до пограничных рубежей цитадели апартеида. Расисты осознают, что любые радикальные изменения в Намибии приблизят крах антинародного режима и в самой Южно-Африканской Республике.
Вторая причина — и не только для южноафриканских колонизаторов, но и для других империалистических государств, — носит сугубо прагматический характер. Недра Намибии не зря называют «шкатулкой драгоценностей». По добыче алмазов страна занимает второе место в капиталистическом мире, здесь ежегодно добывается около пяти тысяч тонн окиси урана, большое количество меди, свинца, олова. По данным ООН, из двадцати четырех крупных горнодобывающих компаний, хозяйничающих на территории Намибии, двенадцать являются южноафриканскими, пять имеют штаб-квартиры в Соединенных Штатах, три — в Канаде, остальные в Великобритании, ФРГ и Франции. Доходы от экспорта продукции горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства только южноафриканских фирм ежегодно составляют более миллиарда долларов.
Гонимые, но не сломленные
В этом доме на оживленной улице Луанды я бывал не раз. В кабинете президента организации, небольшой комнате, где основное место занимает массивный письменный стол, встретил нас белозубой улыбкой 53-летний бородач Сэм Нуйома. Он сразу покоряет своей энергией, деловитостью, оптимизмом.
Я уже знаю, что Нуйома родился на севере Намибии, в бедной крестьянской семье, что с ранних лет помогал родителям в поле, пас скот, что, закончив миссионерскую школу в родной деревне, 14-летним пареньком отправился искать работу. Был учеником в частной мастерской, потом чернорабочим на железной дороге.
В апреле 1959 года расисты стали изгонять рабочих из столицы на ее окраину Катутура. В «черных кварталах», разделенных по зонам в соответствии с этнической принадлежностью, расистам было легче «разделять и властвовать», разжигать рознь.
10 декабря «переселенцы» организовали демонстрацию протеста против решения колониальных властей. Полиция, окружив манифестантов, открыла огонь. Одиннадцать человек было убито, пятьдесят четыре ранено, сотни брошены в тюрьмы.
— Расправа в Виндхуке, — рассказывает С. Нуйома, — открыла глаза многим. Мы поняли, что белые расисты готовы на крайние меры, чтобы пресечь любые формы сопротивления. Нам необходимо было сплотиться, объединить рабочий класс разных племен и народностей страны.
19 апреля 1960 года в глубоком подполье была создана СВАПО. Оккупационные власти сразу осознали опасность, которую представляла для них организация, пользовавшаяся поддержкой народа. Расисты начали тотальное преследование активистов организации. Руководство СВАПО направило Сэма Нуйому за границу, чтобы развернуть кампанию протеста против произвола ЮАР в Намибии. С трибуны ООН он выступил с рассказом о тяжелом положении намибийских трудящихся, с призывом к мировой общественности поддержать борьбу.
В 1964 году на территории Намибии была создана партизанская база, а в ряде африканских стран началась военная подготовка активистов движения. В 1965 году Организация африканского единства признала СВАПО единственным полномочным представителем намибийского народа и заявила, что она имеет право вести вооруженную освободительную борьбу. Первая военная операция партизан Народно-освободительной армии Намибии (ПЛАН) была проведена 26 августа 1966 года. Через месяц, 27 сентября, был разгромлен гарнизон войск ЮАР в Ошиканго.
Затем боевые подразделения стали проникать в центр страны. Небольшие мобильные группы, вооруженные стрелковым оружием, базуками, минометами, организовывали засады на патрули оккупационных войск, проводили налеты на военные объекты. В октябре 1968 года, после нападения патриотов на лагерь южно-африканских карателей в Восточном Каприви, войска ЮАР начали операцию «чистки». Шестьдесят три патриота были убиты, сотни ранены. Колониальные власти стали создавать вдоль реки Окаванго «укрепленные деревни», а точнее, концлагеря, окруженные колючей проволокой.
Тогда, напуганные террором, намибийцы стали покидать страну. Лагеря беженцев появились в Замбии, Ботсване, других соседних африканских странах.
Арестовав лидеров СВАПО, власти Претории устроили над ними суд в ЮАР. Тридцать семь руководителей организации подверглись пыткам. Предъявив стандартное обвинение в нарушении «закона о терроризме», расистский трибунал приговорил девять патриотов к пожизненному заключению.
