знала, что мама – вовсе не недалекая, замотанная бытом тетенька. Она была мудрой, ее суждения отличались точностью, а характеристики – меткостью. Катя всегда доверяла ее мнению. Кроме того, у матери было нежное сердце, хотя внешне это не особенно-то проявлялось.
Насмотревшись на Рому, мама проговорила:
– Это меня Зоя научила. Говорила, так пикантнее. Хотя в чесноке какая пикантность, верно? – Она улыбнулась. – Ты не волнуйся, тут у нас неплохо. Сад, клубника скоро пойдет, вишни, яблоки. Лето быстро пролетит, не успеешь заскучать. А может, тебе еще и понравится.
Роман тоже внимательно поглядел на тетю и тоже улыбнулся. Катя в этот момент подумала, что они очень похожи: разрез глаз, форма губ, подбородки. Сама она, как говорила мать, пошла в отца.
Пообщавшись с Романом в первый вечер, мама, видимо, решила, что племянник – парень неплохой, приняла его и стала вести себя так, словно он всегда здесь жил. Не сюсюкалась, не задавала вопросов (на которые Рома не хотел бы отвечать), могла отчитать, что комнату не прибрал. Она работала посменно, постоянно брала подработку, дома бывала редко, предоставляя дочери и племяннику хозяйничать самостоятельно.
Катя и Роман так быстро сродниться друг с другом не смогли. Катя думала, что со стороны они, наверное, напоминали двух котов, оказавшихся на одной территории: приглядывались один к другому, принюхивались, то распушая хвосты, то задирая их наподобие антенн, фыркали и ходили друг возле друга кругами, не сближаясь, но и не убегая.
Собственно, бежать-то и некуда.
Роман не искал Катиного общества: сидел то в ее бывшей комнате, уткнувшись в мобильник, то в саду, облюбовав местечко под вишнями. Иногда делал что-то по дому или в огороде (по просьбе тети Зины), но за пределы их скромных владений не выходил.
Пересекались брат с сестрой в основном на кухне, и Роман всегда вел себя вежливо, но сухо и отстраненно. Судя по тому, как фамильярно он обратился к ней в первый момент, Катя думала, что братец продолжит задирать ее, насмехаться, однако он предпочитал делать вид, что Кати и вовсе не существует, обращаясь к ней только в случае необходимости, когда без этого было не обойтись.
Постепенно Катя стала привыкать к присутствию в доме постороннего человека (не совсем постороннего, родственника, но все же). Готовила еду, делала уборку, полола огород, читала, в Интернете копалась, ходила с лучшей (и единственной) подругой Лорой на Белое озеро, что неподалеку от деревни. Потом Лора уехала в санаторий с родителями, по путевке, а других подруг у Кати не было, так что она тоже плотно осела дома. В этом они с Романом были похожи: не слишком коммуникабельные, душой компании не назовешь.
Один раз Катя, увидев брата сидящим на излюбленном месте в саду, хотела окликнуть его, позвать на озеро или просто поговорить. Ей пришло в голову, что ему, наверное, одиноко и грустно: он смотрел куда-то в угол сада, лицо у него было печальное и какое-то… хрупкое. Как будто еще немного – и он расплачется.
Катя уже открыла рот, чтобы его окликнуть, но тут Роман взял телефон, поднес к глазам и стал возить пальцем по экрану. Тогда-то Катя и заметила, что у него в ушах наушники.
Да уж, хороша она была бы, принявшись тащить его на озеро! Он бы одарил младшую сестру взглядом, от которого лужи льдом покрываются, и вежливо проговорил, что занят, ему есть, чем себя занять, спасибо, а она осталась бы стоять дура дурой.
Больше попыток сблизиться Катя не предпринимала, Роман тем более. У них выработалась негласная договоренность: пока один находится в доме, другой – в саду, и наоборот. Вместе в помещении было как-то неловко, хотя и неясно, почему: каждый же в своем углу.
Прошла неделя. Затем еще одна. В конце июня зарядили дожди. Из дому не вылезешь, мокнуть в саду никому не хотелось. Мама часто работала за себя и коллегу, которая ушла в отпуск, дома появлялась набегами.
В понедельник ближе к вечеру Катя пришла на кухню и, открыв холодильник, принялась задумчиво изучать содержимое полок. Мама придет поздно, нужно что-то приготовить на ужин. Сварить суп с фрикадельками проще всего, но его не хочется. Окорочка куриные, может, пожарить?
– Хочешь, оладьи сделаю?
Катя обернулась и увидела стоявшего в дверях Рому. На нем были черные джинсы и синяя футболка. Никакого смартфона в руках.
– А ты готовить умеешь? – недоверчиво спросила она.
Брат пожал плечами.
– Только самые любимые блюда. И не очень сложные. Селедку под шубой могу. Торт «Черный принц». И оладьи. Мама говорила, если что-то нравится, ты должен уметь сам себя этим обеспечить, чтобы не зависеть от воли и желания других людей.
Катя поразмыслила и кивнула: что ж, с этим не поспоришь.
– Селедки соленой у тебя, думаю, нет. Торт как-то не в тему. Вот оладьи – в самый раз.
– Я их люблю, но печь не умею, они у меня вечно к сковороде липнут, – призналась Катя.
– Значит, решено?
– Оладушки да блины на солнышко похожи, бабуля так говорила. А сегодня дождливо, солнца не хватает, – вырвалось у Кати прежде, чем она успела сообразить, что это звучит по-детски. Роман засмеет.
Но он не стал смеяться. Нацепил мамин фартук, подошел к посудному шкафу, загремел кастрюлями. Следующий час они посвятили блинам: Рома руководил, Катя была на подхвате.
Роман не соврал: со знанием дела смешал в миске все ингредиенты, ловко переворачивал оладьи на раскаленной сковородке, и получались они ровные, круглобокие – загляденье. На большой тарелке росла золотистая пирамидка, Катя промазывала желтые круги кусочком сливочного масла, насаженного на вилку (брат велел, чтобы не слипались).
– Чайник поставь, – скомандовал Роман. – Сгущенка есть? Или варенье?
– Клубничное и малиновое, – отрапортовала Катя.
– Доставай оба.
Около семи часов уселись пить чай.
– Мама придет, удивится, – с довольным видом сказала Катя и поймала себя на мысли, что совершенно не испытывает никакой неловкости в обществе брата.
Пока пекли оладьи и убирали потом кухню, говорили только по делу, но все равно процесс их диковинным образом сблизил. Оказывается, чтобы подружиться с кем-то, нужно заняться приготовлением еды! Стоит запомнить.
– А ты, оказывается, ничего, – заметила Катя. – Прикольный.
– Ты извини, я вам как снег на голову свалился, – сказал Роман. – Из комнаты тебя выгнал.
– Брось! – махнула рукой Катя. – Живи на здоровье. Я рада, что ты тут.
Сказала – и поняла, что так и есть. Роман улыбнулся.
– Мне у вас нравится. Тетя Зина хорошая, на маму мою похожа. И здесь всяко лучше, чем с… – Он помрачнел, оборвал себя на
