Это, конечно, в будущем. Но уже сейчас по отраженным волнам радиолуча, посланного с Земли на Луну, удалось создать голографический «портрет» лунной поверхности. Проверка показала, что голографическое воспроизведение очень точно передает истинный облик лунного пейзажа.
Краткое жизнеописание некоторых искателей философского камня, последователей Терния Трижды Величайшего, знатоков Изумрудной таблицы, делателей золота, которые о многом знали, но так и не достигли цели.
Науки, размножившиеся в наши дни настолько, что вряд ли найдется человек, способный их перечислить, были еще недавно немногочисленны. И в течение столетий основными считались три: теология, астрология и алхимия.
Первая искала связей с богом, вторая — со звездами. Первая породила философию, сама же не умерла, но сильно измельчала и сохранилась лишь в виде полузасохшей веточки на философском древе. Вторая, исходившая из ложных предпосылок о твердости неба и заинтересованности звезд в жизни отдельных представителей человеческого рода, родила астрономию и также существует по сей день, питаясь суеверием обывателей.
Третья древняя наука скончалась двести, лет назад, разгромленная наступлением химии и физики. И, как это ни парадоксально, именно основная мысль алхимии о возможности превращения одних металлов в другие оказалась правильной.
Воображение подсказывает стандартный образ алхимика. Он обязательно должен обитать в готическом замке (окошко светится ночами в мрачной башне); он окружен ретортами и тиглями, ходит в длинном халате, рядом мурлычет черный кот и, желательно, сова на шкафу.
Пожалуй, об алхимиках европейского средневековья мы знаем больше всего. Но это не значит, что средневековые европейские алхимики играли основную роль в истории алхимии. Не они алхимию придумали, не они написали алхимические книги и составили рецепты. Алхимики средневековья в основном лишь повторяли вновь и вновь то, что было сказано и написано за тысячи лет до них.
Алхимия моложе и астрологии и теологии. Она могла родиться лишь тогда, когда человечество накопило уже довольно много знаний об окружающем мире, о металлах и прочих элементах, когда металлы начали играть большую роль в жизни людей и золото приобрело могучую силу. Сначала были первые химические реакции, при которых вещества меняли свои свойства и внешний вид, были невзрачные на вид руды, из которых получались сверкающие металлы. И была уверенность в том, что мертвая природа жива, что камни и металлы, так же как люди, рождаются и умирают.
Истоки алхимии следует искать в наиболее развитых странах древнего Востока. В 144 году до нашей эры в Китае был издан указ, запрещающий под страхом смертной казни делать золото. Указ был вызван тем, что в стране развелось много алхимиков. И, как мотивировал свое решение император, золото алхимиков ненастоящее. Они лишь тратят деньги и время, а в результате получается только пустая похвальба. И того хуже, разоряясь, алхимики уходят в разбойники, отчего государству одни беспокойства. Уже заря алхимии породила не только сторонников, но и скептиков.
Развитию алхимии в Древнем Китае во многом способствовали последователи даосской религии. Одной из целей, которую она себе ставила, было достижение бессмертия. Бессмертие, собственно, можно было обрести лишь с помощью эликсира молодости. Эликсир молодости можно было получить из приготовленного алхимическим путем золота. И вот руководители даосских сект уединялись в пещерах и принимались колдовать над химическими реактивами.
Жития даосских святых пестрят сообщениями о том, что бессмертия им добиться удавалось. Правда, не для всех, а для избранных. Есть, например, легенда о том, как проповеднику Бо Яню удалось создать эликсир, и для испытания он взял с собой в горы собаку и трех учеников. Одного послушного, двух скептиков. Дал Бо Янь попробовать эликсир собаке, и собака сдохла. Тогда сам принял и тоже умер.
— Нет, — сказал на это верный ученик. — Не может быть, чтобы Бо Янь умер случайно. Не иначе как у него были к тому причины.
И он тоже попробовал эликсир и тоже умер. Два скептика решили больше с такими опытами не связываться и ушли подобру-поздорову. А Бо Янь ожил и оживил верного ученика, на зависть скептикам.
Золото Джабира
О китайских алхимиках их средневековые европейские коллеги и понятия не имели. Они полагали, что алхимию выдумали древние греки, более того, к этому имели отношение греческие и египетские боги, в том числе Гермес, вошедший в алхимию под именем Гермия Трижды Величайшего, автора туманной Изумрудной таблицы, вроде бы дающей какие-то рецепты, но непонятно какие.
Центром алхимиков была Александрия. Алхимиков было множество, и именно из Александрии происходят некоторые основные европейские алхимические «первоисточники». Именно там был изобретен туманный мистический стиль алхимических трудов, непонятных для непосвященного, в которых ничего не называлось своими именами. Греческие алхимики проделали первые реакции и оставили книги, в которых эти реакции описаны. К числу наиболее известных алхимиков Александрии относится, например, Зосима, написавший книги «Об испарении волшебной воды, которая укрепляет ртуть» и «Исследования о инструментах и печах».
К середине первого тысячелетия нашей эры алхимия в Египте и Византии хиреет, и тут на сцене появляются настоящие отцы этой науки, сделавшие куда больше, чем все алхимики европейского средневековья, вместе взятые, и даже давшие название этой науке. Этими людьми были арабские ученые.
У человеческой цивилизации есть одно важное свойство — развитие ее непрерывно. И если один из центров культуры гибнет, то эстафету подхватывают люди в другом конце Земли. И алхимия, как ни наивна она кажется нам сегодня, была в истории нашей планеты важной отраслью знания, и ее путь характерен для всех отраслей культуры и науки. С гибелью европейских центров знания алхимия была открыта вновь и развита в арабском мире, к которому в конце первого тысячелетия переходит эстафета, выпавшая из рук греческих и римских ученых.
...В 638 году халифа Омара посетила депутация арабов из одного городка на берегу Тигра. Халифа удивил больной, изможденный вид гостей, и он осведомился, что тому причиной. Арабы ответили, что климат в городке вреден для здоровья, — вокруг малярийные болота. И тогда халиф приказал найти другое место для города. Место было найдено на берегу реки Евфрат, а новый город назвали Куфой. Город распланировали на прямые кварталы, в каждом селились арабы одного племени, и в период расцвета в Куфе насчитывалось более двухсот тысяч жителей.
В X веке в Куфе сносили старый квартал. Город уже потерял свое значение, жителей в нем поубавилось, и потому многие дома десятками лет стояли пустыми, разрушались, и жили там лишь скорпионы и ящерицы. В самом сердце этой груды глины была найдена закрытая комната, стены и потолок которой, скрытые от посторонних глаз, чудом выстояли.
Над запертой дверью была надпись, говорившая о том, что дом когда-то принадлежал Джабиру Аль-Суфи.
Рабочие остановились в благоговейном ужасе перед дверью с этим именем — именем великого мага и чародея прошлого, ставшим уже легендарным. Никто не смел дотронуться до нее, пока не прибежал взволнованный вестью наместник халифа.
Комната была пуста. Лишь пыльная колба стояла на иссохшем столе да квадратный брусок, густо покрытый пылью, валялся под столом. Когда брусок подняли, пыль осыпалась с него, и он загорелся ровным металлическим блеском. Брусок был золотым и весил более килограмма. Он был торжественно перевезен в Багдад. И ни у кого не возникло сомнений, что золото это сделано Джабиром.
Джабир рано остался сиротой и воспитывался бедуинами. Затем получил образование в Египте и Багдаде, и первое упоминание о нем в документах встречается, когда он стал алхимиком при дворе Гарун-аль-Рашида. Халифу Джабир посвятил свою первую книгу: «Книгу Венеры», рассказывающую об искусстве алхимии.
Как и другие крупные алхимики, Джабир не чурался медицины и считался лучшим врачом в Багдаде. По его просьбе халиф посылал гонцов в другие страны разыскивать книги древних греков, и Джабир редактировал переводы. Джабир был универсальным гением. Среди его трудов была книга астрономических таблиц, комментарии к Эвклидовой геометрии, диалоги с Птолемеем, труды о талисманах и военных машинах, по философии, логике и движущимся автоматам. Последние годы жизни Джабир провел в родной Куфе, редко выходя из дома, и лишь поток его новых книг свидетельствовал о том, что мудрец жив.
Джабир был первым алхимиком (и химиком также), который ввел в науку понятие количества, дозы. Он полагал (это его изобретение на многие сотни лет определило все развитие алхимии), что все металлы образуются в земле в виде союза серы и ртути. Так как эти вещества не встречаются в совершенно чистом виде, то в зависимости от степени их чистоты и происходит то свинец, то олово, то золото. В своей «Книге равновесия» он доказывает, что простое соединение веществ еще не приведет к нужным результатам: в материальном мире царствуют строгие законы, и все качественные различия зависят от количественных.
