ритм шагов постукивая пальцами по плоской стороне лезвия топора, заткнутого за пояс.
В душе у меня жила уверенность, что выход из Гаргунгольма существует, просто мы его не видим. Я не вижу, потому что почти ничего не знаю ни об окружающем мире, ни о магии. Кастиан — потому что заранее сдался, а Амана — потому что привыкла смотреть на реальность только с одной точки зрения, отбрасывая то, что кажется нелепым.
— Подчинить марида напрямую не получится, — сказал я наконец, — он слишком агрессивен. Но если мы сможем использовать его силу вопреки его воле? Например, его свойство превращаться в черный дым?
Я как-то уже спрашивал о подобном Кастиана и тот заявил, что это невозможно. Однако Амана сказала другое:
— Я понимаю, о чем ты говоришь, но отнятие Силы у мага запрещено законами божественными и человеческими. Пусть Пресветлая Хейма и милосердна, но ни ее служители, ни императорские законники за такое не пощадят.
Ха! Значит, Кастиан или ошибался, или солгал намеренно! Ведь то, что не практикуется, запрещать не будут.
— Разве закон охраняет демонов? — я предпочел не говорить о том, что меня законники не пощадят в любом случае, поэтому, участвуя в запрещенных делах, я ничего не теряю.
— Нет, закон не охраняет демонов. Закон просто запрещает гражданами Империи использовать определенные заклинания. Там нет уточнения, против кого эти заклинания должны быть направлены. И вообще, если человек использовал запретную магию хоть однажды, он не сможет удержаться от повторения. Как дикий зверь, вкусивший человечины.
Я поморщился от сравнения.
— Хорошо, оставим это на крайний случай. — Хотя я очень сомневался, что нам будет грозить моральное разложение, едва лишим магии одного-единственного демона.
— У гаргун есть враги? — задал я следующий вопрос. — Такие враги, которые могли бы стать нашими союзниками?
Амана вздохнула.
— От одного врага мы едва избавились. Остальные такие же. Знаешь, как говорят, лекарство хуже болезни.
— А что насчет рек, текущих через Гаргунгольм? Они тоже зачарованы и их воды не могут покинуть его пределы?
— Ты видел, что в этих водах живет, — буркнул Кастиан. — Нас сожрут — и это если нам очень повезет.
— Нет, реки не зачарованы, — отозвалась Амана. — Я знаю это еще с того времени, когда Гаргунгольм находился в двухстах милях от нас. Вода, текшая в них, была пригодна для питья, а на рыбе не было следов демонических энергий… Возможно, нам стоит продолжить поиски завтра? Я валюсь с ног.
Я отрицательно мотнул головой — спать я не хотел нисколько. Кастиан повторил мое движение.
— Тогда я оставлю вас здесь, вдруг найдете что-то полезное, — но большой веры в ее голосе не слышалось.
Я молча кивнул и придвинул к себе очередной древний свиток. Раз уж я знал мертвые языки, стоило это использовать.
Амана ушла, и в архиве воцарилась тишина, прерываемая только шелестом раскрываемых свитков или переворачиваемых страниц.
Потом мне попалась книга, посвященная миру Вод. Я надеялся, что там найдется что-то про реки, текущие через Гаргунгольм, но оказалось, что миром Вод именовалось легендарное королевство, все жители которого в дополнение к человеческим легким имели жабры и могли жить под водой, что успешно и делали.
— Мы ведь уже не люди, да? — голос Кастиана отвлек меня от чтения.
— Почему не люди? — отозвался я. — Через Завесу мы прошли.
— Но прошли с трудом. Амана с сыном проскользнули, будто ничего не ощутив, а мы… Особенно я… И посмотри, у нас тела будто не человеческие, никаких естественных желаний нет.
— У меня есть естественное желание выбраться из этого места и вернуться к людям, — возразил я.
— А если оно не естественное, а демоническое? Если в нас уже поселилась скверна, и именно она хочет выйти к людям, чтобы там распространиться?
— Скажи, Кастиан, ты всегда был таким, как бы это назвать? Паникером? Или просто слишком долго пролежал в своем илусе?
Кастиан бросил на меня неприязненный взгляд.
— Тебе действительно все равно, растет в тебе скверна или нет?
Я хотел отмахнуться от его слов, как от пустой страшилки, но потом все же решил ответить:
— Если бы в тебе действительно поселилось что-то демоническое, оно бы не задавалось такими вопросами. Раз задаешься, значит, ты человек.
— А ты? Ты-то ими не задаешься!
— Мне ни к чему, ты стараешься за двоих, — хмыкнул я. Кастиан нахмурился и уткнулся в свою книгу, а я, вопреки собственному утверждению, задумался.
До слов Кастиана меня действительно не посещали мысли о том, что я мог оказаться заражен демоническими энергиями настолько, чтобы стать опасным для людей. Или же что эти демонические энергии во мне дремлют, ожидая, когда я найду выход в человеческий мир, чтобы там развернуться в полную мощь.
Несколько минут я честно пытался найти в своих мыслях и чувствах хоть какие-нибудь подозрительные перемены, но нет, мое восприятие самого себя не менялось с того момента, когда я очнулся на поле битвы.
А отсутствие голода и жажды?
Ну, мало ли…
Может воздух в лесу такой особенный? Питательный, так сказать. Стоит ли переживать о том, что только улучшило нашу жизнь? Когда не нужны ни сон, ни еда, ни вода, жить куда проще.
В конце концов я мысленно пожал плечами и вернулся к книге.
Мир Вод меня затянул. Вроде бы никакого отношения к нашей ситуации он не имел — ну жили эти двоякодышащие люди и жили себе, — но отчего-то я просто проглатывал все описания их быта, истории, мифов и легенд, взаимодействия с сухопутными людьми и с водными…
С водными демонами?
Я перевернул страницу назад и еще раз, более внимательно, прочитал их описание.
Водные демоны были огромными змееподобными тварями, по ночам поднимавшимися к поверхности воды для спаривания, почти полностью скрывая ее под своими телами. Если кто-то из обитателей мира Вод им попадался, то водные демоны использовали бедняг как инкубатор для собственных яиц…
Я нахмурился.
А ведь Кастиан рассказывал мне именно о такой особенности тварей, которых мы видели ночью на поверхности реки. Ветси, так он их называл, — хотя название водных демонов здесь, в книге, отличалось.
Я перелистнул описание того, каким именно образом оплодотворенные яйца демонов оказывались внутри тергенов — таково было самоназвание двоякодышащих людей — как
