имя…
Но в этот момент дверь кухни с грохотом открылась.
— Папа? — звучит растерянный голос Макса.
Резко убрал руки от Тины. И обернулся, предварительно прикрывая ладонями эрекцию.
«Интересно, как много он увидел?».
— Ты почему не спишь? — когда я уходил из «детской» сын точно спал, после насыщенного дня быстро погрузился в сон.
— Молоко. Ты обещал и не принёс… — обиженно сказал он и настороженно посмотрел на нас.
— Я налью, — быстро включилась моя девочка, выручив меня. — Тебе же теплое? — уточнила она, обратившись к нему, и получила утвердительный кивок в ответ.
Тина налила молоко и поставила подогреваться в микроволновку на тридцать секунд. Потом взяла стакан, когда та закончила работу, и повернулась к Максу.
Он по-прежнему странно поглядывал и хмурился.
— Я вам помешал? Вы хотели целоваться… — произнёс сын, удивив таким заявлением.
Ему пять лет, но ощущение, будто знает что-то о взрослых отношениях, и речь не о поцелуях… Мысли о том, что он видел мать с любовниками за «этим» процессом, вызвали у меня растерянность. Как обычно поступают в таких случаях? — понятия не имею.
Опять на помощь пришла моя девочка. Присела на корточки возле него, чтобы поговорить:
— В этом доме ты никогда и никому не будешь мешать. Запомни, — она сделала акценты на важных вещах, переключая его внимание с того, чем мы занимались.
«Какая молодец» — я не подумал так сделать. В очередной раз убеждаюсь, мать из неё получится замечательная, уже нашла к Максу подход.
Сын внимательно посмотрел на Тину, а лицо мгновенно смягчилось от её слов. И недолго думая, обнял её за шею, да так крепко, что чуть не повалил.
— Ты добрая и очень-очень хорошая. Я буду любить тебя. Можно? — неуверенно спрашивает он.
— Конечно, малыш, — голос моей девочки дрогнул от таких откровений и признаний.
А Макс переводит взгляд на меня и со всем серьёзным видом говорит:
— Папа, я разрешаю тебе целовать Тину. Только не обижай её, — командирские нотки прозвучали в его фразе.
«Ого!» — неожиданно. Улыбаюсь и киваю ему в ответ. Разве могу отказать в этой требовательной просьбе.
Сын забрал молоко и ушёл.
Пока Тина находится под впечатлением, подхожу к ней и беру на руки.
— У меня появился конкурент. Пойдем в «гостевую», оттуда нас не будет слышно наверху.
— Ты уверен, что…
Не даю ей ни малейшего шанса на сомнения и сопротивления. Впиваюсь в губы настойчивым поцелуем. И несу в комнату.
— Мне разрешено тебя целовать. Не могу ослушаться сына. Только ему совсем необязательно знать, где еще я хочу ласкать тебя.
Открываю дверь ногой, кладу мою девочку на кровать. Потом закрываюсь на ключ. И больше можно не сдерживаться.
— Иди ко мне, — тяну её за ноги на себя. Торопливо избавляю Тину от одежды. Окидываю взглядом восхитительное обнажённое тело. — Какая ты красивая…
— Разденься уже… — она нежно прикасается к себе, гладит грудь и, плавно спускаясь ниже, раздвигает ножки, открывая вид на соблазнительную мокрую киску.
— У-у-у… как ты прекрасна…
— Скорее, Ян… — моя девочка дрожит, охваченная желанием.
— Хочешь меня, сладкая… — быстро снимаю вещи.
— Да-а-а… — протяжно произносит, трогая влажные складочки.
— Я тебя съем, — нависаю над ней.
Происходящее дальше напоминало безумие, наше личное сумасшествие, сжигающее в языках страстного яркого пламени… Мы сплелись телами в совершенном ритмичном танце, становясь одним целым. Мы и есть одно целое, неразделимое, нерушимое… принадлежим друг другу…
Я никогда не думал, что способен на столь сильные чувства. Тина — моя безграничная вселенная, мой мир, моё солнце, мой убийственный свет, моё счастье… Она заполнила собой пустоту, живущую во мне до недавнего времени.
Мы — только так, и это уже непреложный закон!
Бесценное качество — умение любить: искренне, бесконечно и всепоглощающе. Вопреки. Правда есть оно не у всех. Далеко не каждая женщина способна на это высокое чувство, в истинном духовном его значении.
Мне повезло, что Тина относится именно к тем тонко ощущающим натурам, которые могут растворяться в любимом человеке, дарить себя без остатка…
Когда смотрю в колдовские серо-зелёные глаза, часто посещает одна и та же мысль: как я жил без неё? Теперь даже не представлю, что может быть иначе. И пора узаконить наши отношения. Наконец, считаться настоящей семьёй.
Я стал ручным зверем, она имеет надо мной безграничную власть, верёвки вить может — и после этого просто обязана выйти замуж за меня. Или даже за нас — так будет правильнее, ведь Макс тоже попал под влияние её магнетических чар.
«Без неё сдохну…» — пролетела пугающая мысль. Сжал руль с силой, а костяшки пальцев хрустнули.
И хоть нет повода для волнений, всё равно напрягся. Стоит лишь на секунду представить, что могу потерять Тину по каким-то необъяснимым причинам, не по себе становится.
«Она умеет любить и никогда не предаст» — напоминаю сам себе. Выдумал повод и бешусь от неконтролируемой ревности — вот, как это называется.
— Ян? — ничего не скроешь от неё, заметила моё раздражённое состояние. — Ты в порядке?
— Да, всё нормально, — взял её руку, поднёс к губам и поцеловал кончики пальцев. Не стану вдаваться в ту чушь, о которой подумал сейчас, и заражать своим безумием.
— А я решила, что ты за Макса переживаешь… Он так не хотел отпускать тебя, капризничал…
— Скорее, тебя, а не меня. И общества бабушки ему показалось недостаточным, — улыбаюсь, вспоминая, как сын цеплялся за Тину и просил остаться.
Просто поразительно, как он быстро привязался к ней. Хотя чему удивляюсь? Почувствовал заботливое отношение и растаял. Ведь детям нужна только любовь и внимание.
— Макс — замечательный ребенок, — отвечает. — Не знаю, почему ты назвал его сложным…
— Уже так не считаю, — да уж, преувеличил, когда озвучивал такое. А сложности заключались в отсутствии рядом нормальной женщины. Но теперь всё изменится.
— Твой сын меня покорил, — с мечтательной интонацией произнесла она.
— Заметил, как нежно вы общаетесь. Надеюсь, тебя хватит на нас двоих? И никто не ощутит недостаток твоего тепла.
— Ян! — возмутила Тина. — Ну что за слова? Как ты можешь так говорить?! Не станешь ведь ревновать к собственному сыну?
— Насчёт того, что у меня появился конкурент, я не шутил, — сказал вполне серьёзно, хотя ничего плохого под этим не подразумеваю. И ревновать, конечно, не буду к Максу.
— Давай ещё поделим меня? — моя девочка нахмурилась, скрестив руки на груди.
— Отличная мысль, — согласился с ней. — Тогда выбираю все ночи с тобой.
— Ян… — она ткнула меня в плечо своим маленьким кулачком.
— А что Ян? Это право у меня точно никто не
