С каждым днём он убеждался в этом все прочнее, но девочку необходимо было хоть немного закалить и научить работать.
Сабир как руководитель подходил для нее отлично. Он был таким же требовательным, как и сам Бесланов, но его немногословность не позволяла ему так морально уничтожать своих подчинённых. Кроме того, при нем всегда его громоотвод Искра, которая по-женски сможет приласкать Изиду.
Зачем так заморачиваться? Если можно просто избавиться от этой девчонки и все? Ведь требования у нее похлеще, чем у Лерки! И в постели она совсем неопытная. Да ещё и в любой момент братья Изиды и ее отец могут ополчиться против Бесланова. Зачем связываться с такой проблемой девчонкой?
А черт его знает!
Бесланов и сам не понимал зачем. Нельзя сказать, что у него были далеко идущие планы на девушку. Он в принципе считал себя неспособным к семейной жизни. Прибавить сюда его тяжёлую руку, приступы агрессии и сложный характер. Разве может такой человек стать надёжным мужем?! Да Бесланов скорее прибьет свою жену, если она недосолит ему ужин!
Единственная женщина, которая смогла найти с ним общий язык — это Фериде. Она служила у него всего пару лет, но мгновенно приняла его таким, какой он есть. И стоило Бесланову открыть рот, чтобы отчитать ее за что-то, как она тут же зыркала на него строгим взглядом, от которого все слова застревали в горле.
Не жениться же ему на Феридэ!
Но и Изиду как будущую супругу он тоже не рассматривал. Девочка интересная, веселая и такая игриво сексуальная, что ни о чем другом, как о сексе, рядом с ней не думаешь. Но Бесланов прекрасно понимал, что он сломает ее своим характером. Ему было ее жаль. Каким-то образом Изида умудрялась сдерживать характер Бесланова. Своей детской непосредственностью, инфантильностью и сексуальностью она тут же сглаживала все углы. Все, кроме тех, что касались бизнеса. Здесь Бесланов был неумолим. Но в обычной жизни на нее невозможно было злиться.
Бесланову это нравилось. С ней он начал чувствовать себя спокойно. Но все равно это чувство было далеко от большой любви, от которой тут же хочется бежать в ЗАГС. Да даже если так! Изида не продержится с ним и месяца. Он обязательно сорвется на ней. И будет срываться всякий раз. Ему не хотелось обижать эту девочку. Какой бы веселой она ни была, но она такая же, как и все остальные. Ее тоже будут травмировать срывы Бесланова, и все закончится, как обычно. Девушка уйдет от него в слезах, а он останется последней скотиной.
Так было всегда, поэтому он не стремился заводить отношения. Лерка была одной из немногих, которая сумела пройти дальше всех. Она терпела Бесланова из-за денег и сносила все ругательства. Поэтому Лерке он заплатил столько, сколько она сама попросила. На нее не жалко. Она терпела его четыре месяца.
И как бы сейчас Изида ни нравилась ему, но он готов был ее уступить. Но уступить только Леону. Не Симону! Этот мажор ее не получит! Никогда!
Поэтому Рамин набрал номер Либермана и, после стандартных приветствий сообщил:
– Изиду не трогай. Она – моя. Узнаю, что ты приставал к ней – я тебе нос сломаю. Все ясно?
– Расслабься Бесланов, – с присущей ему иронией ответил Симон. – Прям свет клином сошелся на твоей Изиде. У меня своих интересов полно. Так, что выдохни и давай как-нибудь выпьем в баре.
– Как-нибудь выпьем, – бросил Бесланов и разъединил разговор.
С этим Симоном было трудно договориться. Он никогда не говорил прямо «да» или «нет». Всегда старался обойти конфликт, но не исчерпать его, что еще больше злило Бесланова. Но текущая ситуация требовала решительных действий.
Симон проводил меня с Леоном до проходной как почетных гостей. И в какой-то момент он привлек мое внимание очередной шуткой. Я шла впереди, засмотревшись на Симона, который шел позади. На мгновенье я закрыла глаза, рассмеявшись его шутке, и тут же врезалась во что-то огромное и каменное.
Я испуганно повернула голову, и оказалась в титановых объятьях злого на вид медведя-Бесланова.
– Ты уже здесь? – усмехнулся Симон. – Не трогаю я твою Изиду, успокойся. Я бы на твоем месте ее больше к другу твоему ревновал, чем ко мне. Вон Леон постоянно трется возле нее.
– С Леоном я как-нибудь сам разберусь, – зарычал Бесланов, а у меня аж поджилки от его голоса затряслись. – А ты обходи мою девушку стороной!
– Какой сердитый! – рассмеялся Симон, чем еще больше разозлил Рамина. – Может тебе успокоительных попить?
Я выпучила глаза от страха. Судя по тому, с какой силой Рамин сжал меня в объятьях, он Симона сейчас живьем сожрет.
Поэтому я запаниковала, обняла этого грозного исполина за шею и попыталась сказать ему что-то приятное на ухо. Но Рамин даже на миллиметр не снизошел до меня. Даже не глянул. Лишь крепче сдавил меня одной рукой.
– Не раздави свою крошку, – вновь усмехнулся Симон и похлопал Рамина по плечу.
Я думала Бесланов ему эту руку отгрызет!
– Да не трону я ее! – закатил глаза Симон. – Если Изида сама ко мне не придет. А судя по тому, как ты с ней обращаешься, с тобой долго она не протянет. Но клянусь, пока она сама не изъявит желание, я ее не трону.
— Я хочу... домой! — пискнула я, потому что мне уже было не вздохнуть. — Мне больно!
Время между моей просьбой и реакцией Рамина затянулось, и я испугалась, что он меня сейчас придушит и не заметит. Ему ведь ничего не будет это стоить! Страх удушья был настолько пронзительным, что во мне проснулась паника.
Как-то раз я чуть не захлебнулась в бассейне, когда была маленькой. И текущие ощущения на секунду вернули меня в тот момент, когда я тонула. Не контролируя, что делаю, я ударила Рамина кулачками в грудь, не рассчитывая на то, что он заметит. Но я надеялась, что это заметит Леон или Симон.
Рамин немного ослабил свои объятья и дал мне вдохнуть. Однако страх уже так захватил меня, что я не могла прийти в себя. Мое состояние было близко к истерике, возможно я уже достигла истерики, но внутренней. Без показательных слез и воплей.
– Отпустите меня! – я снова попыталась высвободиться. – Хватит!
Я прекрасно понимала, что этим еще больше злю Рамина; что
