как и всегда, могла и не проверять.
Понимая, что уснуть после такого нереально, я встала и пошла заваривать себе крепкий кофе. На третьем глотке мне позвонила Наташка.
— Инька, ты жива? — вот так нестандартно поприветствовали меня посреди ночи.
— Да, в чем дело? Ты знаешь, который час?
— Инька, собирайся! Я еду за тобой!
— Что? Куда? Зачем?
— Прости, что разбудила, но дело срочное! — Я не стала ее разубеждать, иначе пришлось бы рассказывать, отчего я в половине четвертого ночи не сплю, просто продолжила слушать. — Санек Сафронов появился у меня! Мамка сегодня ночует на работе, но я решила, что ей удалось выбраться, а ключи она забыла. Я пошла открывать, а там он! Набросился на меня, я еле успела цепочку накинуть. Орал, что убьет и меня, и тебя.
— Погоди, я думала, он в СИЗО!
— Нет, не в СИЗО, его задержали, допрашивали и отпустили. Сразу оттуда он поперся ко мне. Он считает, что это мы его сдали ментам. Начал с меня, знает, что у меня папка следак. Только вот живет он в другом городе, и я его с детства не видела! Но ему начхать. Вел себя неадекватно. Начал говорить, что это мы с тобой Изю с Алкой прихлопнули и на него пытаемся повесить!
— Совсем с катушек съехал…
— Да, якобы Изя перед смертью что-то такое говорила про нас, что мы ее ненавидим и мечтаем увидеть в гробу! Ну она-то экзальтированная была, как можно ее слова всерьез воспринимать?!
— Когда они вообще успели пообщаться, ежели месяц как расстались?
— Не знаю, может, это еще тогда было, а он вспомнил. Короче, говорю тебе, парень спятил. Я пригрозила полицией, сделала вид, что звоню, ведь он дверь, ирод, закрыть не давал! Но цепочку порвать не смог. И только сейчас он убрался. Я быстро вещички собрала, вызвала такси. Сейчас подъедет, я заеду за тобой, и обе мы отправимся ко мне на дачу. Он не знает, где у меня дача.
— Что? Сейчас? Но я…
— Да! — перебила она меня и добавила требовательно: — Именно сейчас! Собирайся!
Я, честно говоря, не видела в Сашке реальную угрозу. Парень он вспыльчивый, но отходчивый. И в роли убийцы я его представить ну никак не могла. Но Наташка уже едет за мной, делать нечего… Да и спать я по-любому этой ночью уже не буду.
Схватив рюкзак, я покидала туда кое-какие вещи, после кошмарного сна с трудом соображая, что нужно, а чего и там в избытке, и через двадцать минут спустилась вниз. Ожидая Наташку, я достала телефон и посветила на крылечко. Кукла так и лежала. Я вздрогнула и даже опустилась на нижнюю ступеньку, чтобы отойти от нее как можно дальше. Потом захотела и вовсе выйти на дорогу и ждать их там, но тут уже во двор свернуло такси.
— Зачем спустилась раньше времени? — накинулась на меня Живцова, забыв поцеловать в щеку, как обычно делала. — Я бы позвонила!
— Ой, да брось, никто ко мне не явится.
— Знаешь, ко мне явился! Твой адрес он, поди, тоже знает!
— Ладно, успокойся, все в порядке, едем на дачу. Но вечером нужно вернуться. У нас послезавтра экзамен, если ты не забыла. То есть уже завтра.
— Знаешь, тут уже не до экзаменов! Как бы живой остаться!
Я не стала с ней спорить, и дальше мы ехали молча.
* * *
Домик у Наташки и ее матери был в ближайшем Подмосковье, по пустым дорогам мы добрались очень быстро. Водитель даже не помог нам с сумками, как только мы расплатились и вышли из машины, он сорвался с места, едва за нами закрылась дверь.
— Мужчины, — фыркнула Наташа. — Вот и где можно найти приличного мужика? Везде ленивое быдло.
— Этот хотя бы работает, так что не такой уж и ленивый.
— Ты права! Большинство мужиков и работать не думает. Их бабы содержат. Моя мама любит говорить: «Мужик сейчас либо начальник, либо охранник».
Я подумала об одном начальнике и сморщилась.
— У твоей мамы как раз мужик был не то и не другое, — из вредности заметила я, подхватывая рюкзак с пакетом и двигаясь к дому, который представлял собой одноэтажную деревянную развалюху.
— Ну не скажи, все менты, сбежав из органов, становятся охранниками. — Подумав, добавила: — Либо начальниками над охранниками.
И мы засмеялись.
Живцова быстро подключила маленький холодильник в углу довольно просторной (по меркам квартир-«хрущевок») кухни и загрузила в него привезенные с собой продукты, а я в это время ставила чайник, наполнив его колодезной водой.
— Отопления тут нет, — сказала Наташа, — а ночью обещают всего плюс десять, так что дам тебе теплое одеяло. Себе возьму два тонких, авось не замерзну.
— Это ерунда, — отмахнулась я, — можем и на одну кровать лечь под одно одеяло. Ты мне лучше расскажи подробно, что случилось. По телефону мы толком не успели поговорить…
— Ой, не хочу. — Живцова сморщилась и, сев за стол, полезла в сахарницу. — Слава богу, песок есть. А то бы пришлось пить очень горький кофе или несладкий чай.
— Я чай и так пью несладкий. А почему не хочешь говорить? Мне Сашка даже не звонил за это время.
— Твое счастье! — разозлилась Наташка, что для нее — небывалая редкость. — А меня едва не угробил! Если бы не цепочка, — она покачала головой. — Я же не просто так тебя вытащила из квартиры посреди ночи и увезла хрен знает куда! Поверь, он опасен!
Я кивнула, но внутреннее сомнение не давало мне расслабиться. Федор четко сказал: у него все под подозрением, даже Наташка. Я вдруг подумала, что о нападении Сафронова я знаю только с ее слов, да и Изольду она всегда недолюбливала. Хоть это, конечно, и не повод убивать человека. И потом, как ее убили, если убили, пока неясно. Не руническими же символами в самом деле!
— Ты о чем задумалась?
Подумав, я решила рассказать.
— Познакомилась с человеком, который разбирается в этих… штучках. Ну, в странных магических символах. И он сказал, что то, что было на открытках, — это порча на смерть.
— Ах! — подружка прижала ладони к пухлым щечкам. — Какой ужас… Жаль, что я в это не верю, а то ей-богу испугалась бы!
Я прыснула.
— Дурочка! Но этот парень реально верит во все это, и… Сказать по правде, я тоже начинаю.
— Да ты с ума сошла! Он тебе по мозгам прошелся, а потом в секту утащит, и пиши пропало! А мне спасай…
— Да погоди ты! Никакой секты там нет. Он читает об этих вещах для себя.
