А за стеной королевского дворца возобновляется празднество. Вокруг столетнего развесистого дерева шумит, гуляет разноцветная толпа, из центра которой вырывается треск и гул самодеятельного оркестра. Жажда веселья и радости охватила всю деревню. Все ждут завтрашнего жертвоприношения и обильной еды.
Мы уезжаем и еще долго слышим над лесом рокот тамтамов.
Фетиши жизни и смерти
Хотя мы все больше познавали историю и жизнь большой семьи короля Агботы, тем не менее в голове вертелся один сакраментальный вопросик: «Неужели в сиятельном составе королевского двора не нашлось местечка колдуну или, на худой конец, знахарю? Не может того быть». Но до поры до времени мы не решались об этом спросить.
Неожиданно повод подвернулся сам собой. Уже в последние дни короткой недели нашего пребывания в Котону принц Себастьян пригласил нас на скромный ужин. И в жаркий полдень мы торжественно отправились на базар выбирать барашка. Они все были такие тощие, что нам показалось, что купили мы на ужин козу. Но главные события развернулись после того, как связанное по ногам несчастное животное было уложено в багажник «Нивы».
За сооружением из кусков жести с яркой вывеской «Знаменитый врачеватель машин» вытянулся ряд лавочек, где на прилавках топорщились пучки сушеных трав, коренья, стояли разнокалиберные банки и бутылочки со всевозможными отварами самых веселых и самых ядовитых цветов с подозрительно толстым слоем осадка на дне, лежали порошки, наверняка приготовленные из высушенных и растертых жаб и змей с желчью других малоприятных существ.
Владельцы всех этих даров природы, способных поставить больного на ноги, а может быть, и уморить (одно из названий бенинских колдунов — «азондато» — можно перевести приблизительно как «приготовители болезней». И к современным колдунам по наследству от отцов перешло знание составов ядов, которые могут мгновенно убить человека или свести его в могилу за несколько недель), не суетились н не зазывали покупателей, а сидели с невозмутимыми и таинственными лицами. Из подписей на картонках, украшавших прилавки, можно было узнать, что «личные лекари королей» предлагают здесь «африканские лечебные травы» и т.д.
На вопрос Себастьяна, задумчиво нюхавшего пучок длинных корешков, есть ли средство от простуды (не удивляйтесь: грипп в Африке такое же частое заболевание, как и малярия), широколицый продавец снисходительно указал на прилавок и категорично произнес: «Все есть». Поэтому так популярны «лекарственные ряды».
Знакомый журналист, проработавший много лет в Бенине, рассказывал, что местное население охотно лечится народными снадобьями прежде всего потому, что они гораздо дешевле европейских лекарств.
— Когда в очередной раз меня затрясло от приступа малярии, — вспоминал он, — сердобольный сосед притащил целую охапку веток.
— Кипяти в воде листья, пей настой по стакану много раз и будешь здоров, — наставлял сосед.
— А почему ты сам, когда заболеваешь малярией, берешь у меня хину? — задал я невинный вопрос.
— О! Таблетки быстрее лечат, — воскликнул он и, замявшись, добавил: — Но они очень, очень дорогие...
Себастьян выбрал для лечения простуды пучок корней йалоде, заплатив всего несколько франков (что очень дешево по сравнению с лекарствами из городской аптеки), и с сожалением покрутил головой:
— Жена просила еще травы от головных болей и гипертонии, но куплю позже, посоветовавшись с Тотэном.
— Это известный врач? — спросили мы с легкой надеждой услышать несколько другой ответ.
— Нет, он колдун, вылечил моего сына, — обыденным голосом произнес Себастьян и, увидев восторг на наших лицах, вежливо предложил: — Можем заехать, он живет в районе Дедокпо.
На пыльной узкой улочке за машиной погналась целая свора собак, и мы сами вряд ли бы отличили дом Тотэна за глинобитной стеной от десятка других хижин. Но едва мы переступили порог, как сразу почувствовали, что хозяин этой неказистой на вид одноэтажной лачуги — богатый человек. Ни внешний вид хозяина, ни его современно обставленная приемная — ничто не напоминало о таинственных колдовских ритуалах. Приемная делилась на две половины: с желтой и красной мягкой мебелью. Висели зеркала. Удивили нас в колдовском жилище телевизор и стереосистема, а в углу — большой холодильник. Всюду стояли забавные, довольно дешевые сувениры.
— Все из Парижа,— заявил потом Антуан Тотэн, показывая их нам. Мы опустились в большие кресла рядом с вентилятором и приготовились внимательно слушать хозяина.
— Исцеление людей было у нас семейной традицией. Я помню, как этим занимался мой отец. Собственно, он и приобщил меня к ремеслу. Уже в раннем детстве отец начал посвящать меня в тайны предсказания судьбы, лечения болезней или наступления стихийных бедствий. Отец сам по себе выдающийся человек! Он был главным хранителем фетишей в Котону, кроме того, он лечил людей от различных болезней. В общем, был главным целителем в Котону. Теперь я сменил его на этом посту. Более того, меня считают главным целителем в мире.
На вид Тотэну можно было дать лет сорок пять, не больше. Правильной формы, чисто выбритое лицо, коротко подстриженные курчавые волосы. Ничто не выдавало в нем таинственного африканского целителя. Разве что на бу-бу были изображены ракушки каури, которые в Африке нередко используют для предсказания судьбы, швыряя их на дощечку или коврик.
— Вы — главный целитель во всем мире, или речь идет только об Африке?
— Конечно, в мире. Меня приглашают лечить и в Гвинею, и во Францию. Если не верите, я могу это подтвердить документально. Дело все в том, что я лечу от таких болезней, против которых современная медицина еще не нашла эффективных средств. Например, я лечу от паралича, когда у людей полностью отказывают конечности или когда бездействует половина тела. Причем, меня вызывают только тогда, когда уже испробованы обычные методы лечения. У меня дома находится немало парализованных. Лечу и диабет. Больные, которых привозят ко мне, обычно после месяца лечения выздоравливают и сами возвращаются домой. А ведь до этого они не могли ни ходить, ни есть, ни разговаривать самостоятельно. Больные живут в отведенных для них комнатах в задней части моего дома.
Тотэн восседал на высоком, словно трон, стуле с видом явного превосходства над нами, несведущими, которым недоступны сокровенные тайны жизни и смерти. Наше внимание привлекла картина с изображением женщины в странном одеянии. Бе лицо скрывала маска.
— Это Мама-Уата, в образе которой людям является Дан-Мами, дух воды, — перехватив наши вопросительные взгляды, пояснил Антуан Тотэн.— Мама-Уата — его жена. Если вы не хотите утонуть, нужно сделать ей подношение, а она передаст мужу. Сам Дан-Мами живет в воде и никогда не показывается.
По правде сказать, от этого сообщения у нас мурашки по коже пошли. Вот уже два дня подряд мы ездили купаться на океан, ничего не подозревая о необходимости отблагодарить Дан-Мами.
— Выходит, что у вас не дом, а настоящая больница? — решили мы переменить тему.
— В общем, так и есть. Правда, бывает, что я тут же вылечиваю человека или даю ему лекарство. Но если случай трудный, то оставляю пациента у себя. Лечение я начинаю с поиска необходимых корешков и трав, затем приготавливаю лекарство и даю больному, например, использую местное растение, которое называют у нас «добрый день — добрый вечер». Очень часто прибегаю к помощи фетишей...
Хозяин пригласил нас в маленькую каморку, похожую на мастерскую художника или даже скорее скульптора. Пол, полки были заставлены какими-то гипсовыми, костяными и деревянными фигурками и масками, здесь же были разбросаны перья, конские хвосты. Видимо, для изгнания злых духов—носителей болезней все средства были хороши — все шло в ход ради благородной задачи исцеления больного. Особенно нам понравился черный конский хвост, прикрепленный к массивной резной рукоятке красного дерева. Хвост, по словам знахаря, был лучшим средством от гнойников и нарывов.
Это была святая святых — «фетишная». Фетишей было много, каменных и деревянных, каждый от своей болезни. Фетиши были покрыты мелкими перьями, пухом, жирными потеками, они напоминали толстые оплывшие восковые свечи. Это были следы жертвоприношений: пальмового масла, кукурузной муки, крови жертвенных животных. Можно было предположить, что фетиши не томятся от безделья в темной без окон комнате, запираемой на большой амбарный замок.
— У каждого фетиша свое применение,— пояснял целитель.— Чтобы лечить, например, инфекционные заболевания и даже всем известный сейчас СПИД, необходимо обратиться к Сапоте. А в случае, если на вас навели порчу или околдовали, может помочь только Таилеси. Есть еще и Дан, спасающий душевнобольных, эпилептиков и людей, пострадавших в результате несчастных случаев. Он же может оградить от неприятных происшествий в будущем. Однако главный над всеми фетиш — это Болеса. Он помогает людям продолжать род, только он излечивает бесплодие. Его нужно попросить, и он поможет: Болеса никому не отказывает. И Болеса, и Сапота, и Таилеси находятся здесь.
