далеко от спортивных баталий. Всё кручу в голове, не упустил ли я чего важного на допросе по поводу этого Евгения Безрукова.
Вроде всё рассказал так гладко, что комар носа не подточит. Совет академии теперь, по идее, не должен ко мне придираться. На собрании совета я честно соврал — как бы это комично не звучало. Что поделать, честный лжец — это уже моё амплуа. Рассказал, что мне устроили ловушку, и что Безруков угрожал отправить меня на тот свет, наведя на мою «слабую» тушку свой боевой артефакт. Тьфу! Как же странно это прозвучало в моих мыслях… А на бумаге у них смотрится, наверное, еще хуже.
Артефакт этот, конечно, я придумал, но описал его очень живописно. Бывают же такие штуковины, которые при малейшем сбое превращают владельца в кучку пепла. А потом еще и самоуничтожаются, словно ничего и не было. Так что проверить мои слова невозможно, но и придраться не к чему. Думаю, меня совсем скоро оправдают.
Загородное имение Безруковых
Хмурый граф Николай Безруков сидел в кресле на семейном собрании и был напряжен до предела. Потеряв одно из своих любимых поместий, он чувствовал себя на встрече с родственниками ущербным. В главном зале было людно, и почти все члены Рода пребывали в шоке от поступка Николая. Крепкий алкоголь лился рекой: некоторые на трезвую голову не могли переварить идиотизма графа, и едва сдерживались от возмущения. Но делать было нечего: проблему нужно было как-то решать. Единственным, кто сохранял здесь благоразумие, был Патриарх — отец Николая и бывший глава Рода.
— Что ж, сынок, смотрю, ты нас не зря собрал, — начал седовласый старик, потирая виски. — Поразил ты, конечно, меня под старость лет. Думал, что я все глупости в жизни уже видел, но ты превзошел все мои ожидания.
Брат Николая в этот момент чуть не поперхнулся клюквенной настойкой.
— Я вот, знаете ли, от своих слов не отказался! — напомнил он о себе. — Надо вообще сменить главу Рода! А то Коля нас всех подставил, — в его голосе зазвучала ехидная нотка. — Вместо того, чтобы сперва с нами всё обсудить, ввязал нас в проигрышную войну.
Однорукий граф мгновенно вскочил с места и побагровел. Его затрясло от злости после слов брата.
— С чего это ты решил, что она проигрышная⁈ — он тыкал пальцем в сторону брата. — Я вас всех собрал именно потому, что вместе мы превосходим по силе Добрыниных! Хватит нести чушь! Мозгов, может, не хватает? Или ты их в любимой настойке утопил?
Наблюдая за этой перепалкой из угла, их двоюродный дядька рассмеялся, прикрыв рот рукой. Несмотря на объявление войны, он чувствовал себя спокойно, веря в силы Рода, но ему казалось позорным и смешным, что братья грызутся между собой, как голодные щенки.
— Черт, да угомонитесь вы все! — вдруг выдал брезгливым тоном статный дальний родственник. — О чем, вообще, спор? Он нас сейчас ни к чему! Я уже нашел решение: расскажем всем остальным должникам про секрет Добрыниных, и тогда им точно не жить. А нам и пальцем пошевелить не придется.
Однако Патриарх хмуро посмотрел на этого родственника, и спокойно объяснил ему, почему его идея — полная дрянь.
— А ты хоть на секунду подумай своей головой, Максимка, что будет, если в это дело вмешаются такие сильные Рода среди должников, как Есенины или Булгаковы? — в глазах старика читалась мудрость прожитых лет. — Они сожрут Добрыниных на завтрак, а нас оставят на десерт. Как тебе такая перспектива?
Затем Патриарх объяснил, что какой-нибудь из этих Родов может в одиночку разделаться со всеми Добрыниными, но оставит одного ребенка в живых. Тогда они заключат брачный союз между собой, и всем остальным должникам придется отдавать деньги победившей стороне. А с сильными магами из герцогских и княжеских Родов не навоюешься уж точно: сразу завалят.
— Об этом и речь, — кашлянул в кулак Николай, кивнув в знак благодарности своему отцу. — Мы должны хранить эту тайну в наших же интересах. И, как я уже сказал, Добрыниных мы одолеем своими собственными силами.
Немного успокоившись, Безруковы отошли от пререканий между собой и начали, кто подвыпив, кто преисполнившись уверенности, насмехаться над Добрыниными. Им стало ясно, что те сами не ожидали такого неожиданного наследия от своего деда. Ведь завещание было оформлено на самого младшего в Роду — Добрыню, который, судя по слухам, не отличался особыми способностями. Однако у Безруковых были свои опасения на его счет.
— Даже если мы разберемся с его семейкой, — один из дальних братьев взболтал в бокале вино, разглядывая, как оно играет на свету, — этот переросток может присоединиться к какому-то более влиятельному Роду и сродниться с ними. И тогда нам точно придется несладко.
— Ага, или вовсе подаст официальное заявление в Имперскую канцелярию с требованием выплат по долгу, — глаза одного из племянников злобно сверкнули. — Конечно, сам он долго не проживёт, но зато всем нам придётся выплачивать долг перед Империей, если она возьмётся за разбирательство. А им, как известно, всё равно, с кого шкуру содрать.
Все Безруковы приуныли. Такой возможный поворот событий приведёт их к краху, ведь за долгие годы накопились большие проценты. И чтобы рассчитаться, Роду придётся продать всё своё имущество, включая фамильный призрак в подвале. И даже этого может не хватить.
— Первым делом нужно заняться устранением этого Добрыни Добрынина, — огласил зал своим решением Николай и подумал про себя, какое же дурацкое имя у мальца. — После его смерти канцелярия не сразу вскроет все документы, и у нас будет примерно месяц, чтобы добить остальных родственников. Времени мало, но зато будет весело.
— Не устранить, а завалить, — ухмыльнулся брат графа.
— Ты так легко об этом сказал, Герасим, — Николай с недовольным видом парировал ему. — Думаешь, в академии без проблем удастся его достать? Не забывай, там охрана такая, что и муха без пропуска не пролетит.
— Ну что ты, в отличие от тебя, у меня есть отличные идеи, как это лучше сделать,
