да ещё и погода портится. Если налетит штормовое…
— Сколько идти? — с нажимом повторила вопрос.
Мужчина, гневно сверкнув глазами, сплюнул, но всё же ответил:
— От трёх до четырёх часов.
— Отлично, значит, успею до темноты.
Тимур
Как я и полагал, Валерия на встрече не объявилась. Представляю, как она психовала, когда поняла, что до назначенного места ей при всём желании не добраться. Наверняка рвала и метала, даже странно, что я не икал. Ничего переживёт, с тех пор как её Ногинский пригрел, она из меня несколько литров крови выхлестала. Сегодня побесится, ночь бессонную проведёт, а завтра позвонит и как побитая собачонка будет упрашивать встретиться с ней в другом месте.
— Ну всё кина не будет, — недовольно проворчал я, когда из-за штормового отрубилось электричество, и решил подальше оттащить от окна кресло, а то так задувает, того и гляди какой-нибудь особо сильный порыв ветра вместе с мясом выставит раму.
Передвинуться в более безопасное место не дал оживший телефон. Наверняка звонит Валерия, надеюсь, с целью извиниться за сорванные переговоры.
К удивлению, на экране вместо надписи «Ведьма» высветилось «Арсен».
— Да? — принял я вызов.
— Тимур Артёмович, извиняюсь за поздний звонок, но хотел спросить, с девушкой всё хорошо, она успела дойти до того, как началось штормовое?
Подскочив на ноги до хруста сжал телефон, сглотнул и мгновенно осевшим голосом тихо уточнил:
— Арсен, какая девушка и куда добралась?
— Ну как какая, которую я должен был доставить до «Золотого руна», она сильно боялась ехать в машине, поэтому вышла и сказала, что дальше пойдёт пешком. Она разве ещё не дошла?!
— Ты какого хрена её отпустил?! Ты чем шары залил, не видел, что с погодой творится?
— Тимур Артёмович, я ей говорил, что сегодня идти небезопасно, но она же не ребёнок, как запретишь?
— Сука! — отшвырнув телефон, рявкнул я во всё горло. — Найду и сам лично придушу гадину.
Такое ощущение, как будто не дождь с неба льёт, а кто-то взял толстый шланг с сильным напором и целенаправленно с близкого расстояния хлещет по мне упругой струёй, чтобы разжала руки, отцепилась от дерева и вместе с потоком из грязи слетела с обрыва. А разбушевавшийся ураган этому неизвестному в его деле усердно помогает, при особо резких порывах даже дышать не могу и, кажется, ещё чуть-чуть и ветер с корнями выдерет из земли дерево, за которое держусь из последних сил.
Если бы я шла хоть немного быстрее, то наверняка бы добралась до гостиницы до того, как начался этот весь апокалипсис. Но нет, я боялась, а потому медленно плелась на полусогнутых ногах, да ещё часто останавливалась.
Когда на равнине всё изнывает от жары, в горах прохладно, теперь же при штормовом от пронизывающего до костей холода я до такой степени заледенела, что практически не чувствую ни рук, ни ног и зуб на зуб не попадает.
Сколько я тут ещё просижу, прежде чем насмерть замёрзну?
Надо подниматься и пусть медленно, но двигаться дальше, по моим подсчётам я уже где-то поблизости от «Золотого руна». Только как осилить хотя бы один-единственный шаг, если завывания ветра в буквальном смысле сбивают с ног, а из-за темноты и ливня стеной ничего не видно от слова совсем.
Боже мой, неужели я вот так, прямо здесь, в обнимку с деревом сдохну?!
Среди оглушительного грохота непогоды мне показалось, что где-то раздался человеческий голос. Наверняка почудилось, никто в здравом уме здесь не может бродить и уж тем более кричать.
А что, если это спасатели? Вдруг водитель УАЗа предупредил кого-то из «Золотого руна», что я к ним направляюсь пешком, а этот кто-то так и не дождавшись меня, поднял тревогу? Разумеется, этот кто-то, кто угодно, но только не Тимур, если бы он меня не дождался, то не то что тревогу не поднял, он бы ещё и двери в гостиницу наглухо замкнул, чтобы я, даже если доползла до укрытия, в него точно не попала и на крыльце окочурилась. Сволочь.
— Помогите, — прохрипела я, как ни старалась, крикнуть не получилось.
Как ни странно, но на мой стон отозвались, причём даже показалось как будто выкрикнули моё имя.
— Я здесь! — осознание того, что неподалёку есть живая душа, готовая помочь, придало сил, и на этот раз я заорала уже во всё горло.
— Лера! — откуда донёсся голос, так и не поняла, но человек явно приблизился, ведь тут я уже отчётливо услышала своё имя.
— Помогите, — вновь взмолилась я, а когда сквозь темноту прорвался луч фонаря, даже нашла в себе силы подняться с колен и замахала рукой. — Я здесь, здесь…
Через несколько мгновений высокая фигура в плаще с фонарём продралась ко мне сквозь заросли и почему-то обняла.
— Ты как?
— Очень холодно, — промямлила я и, прижавшись к тёплому телу, заплакала. — Спасибо, что меня нашли, я думала, что всё, здесь и умру.
Мужчина, чтобы согреть, обнял меня ещё крепче и к себе прижал ещё теснее, но сразу после этого зло проворчал:
— Прибить тебя мало. Если бы Арсен не позвонил и не сказал, что ты попёрлась пешком, завтра спасатели упаковывали бы твоё тело в пластиковый пакет. У тебя кроме амбиций и дури в голове ещё хоть что-нибудь есть?!
До этого момента личность моего спасителя была для меня чем-то абстрактным, ливень бил в глаза и ничегошеньки не разглядишь, ураган гремел и некоторые слова приходилось по смыслу угадывать, но сейчас я не только расслышала фразу, но и голос узнала.
Тимур!
Тот, по чьей милости и замыслу я здесь оказалась.
Аж раздирает, как хочется выдать Калинину с десяток лещей, да таких щедрых, чтобы отпечатки моих ладоней с его щёк недели две не сходили, но увы и ах — не судьба. Во-первых, я сейчас от этого подлого гада в полной зависимости, кто ему помешает оскорбиться, бросить меня здесь и уйти, а во-вторых, чтобы дать пощёчину, надо как следует замахнуться, а я от окоченения практически не чувствую рук.
— А чего ты рычишь? — вынужденно прижимаясь к груди Калинина, огрызнулась я. — Сам же придумал для меня этот квест и успешно воплотил в жизнь. По идее должен радостно прыгать, а ты скалишь зубы. Или расстроился, что с поисками поторопился, я сдохнуть тут не успела?
— Я
