изумляет своей необыкновенной, но при этом естественной женственностью. В этом нижнем белье она не выглядит пошло или развязно, всё в меру, — Иди сюда. Иди ко мне, — и она медленно опускается, поправляя длинные волосы.
— Мой босс, — расплывается в такой неотразимой улыбке, что я срываюсь и впиваюсь в розовые губы, — Ммм… — стонет и пытается вырвать кислород, я пользуюсь моментом, углубляя этот и без того страстный поцелуй.
Прокручиваю момент, когда входил в каюту: закрыл ли я дверь? Вроде. Не хочу, чтобы кто-то увидел хоть миллиметр её тела, которое всецело принадлежит только мне. Мы переходим к самому деликатному, пикантному моменту нашей ночи, и я завожу руку за спину моей малышки, чтобы поскорее избавить её от бюстгальтера. И не было предела моему негодованию, когда застёжку я так и не нашёл.
— Что..? — потеряно разрываю поцелуй и гляжу в хитрые серо-голубые глазки.
— Небольшой женский секретик, — толкнув меня в грудь, Джессика выпрямляет спину и пальчиками хватается за крючок спереди. Играя со мной, с моими мужскими потребностями, она не сразу оголяет грудь, сначала мучит лёгкими массирующими движениями, слегка приоткрывает вид на соски, а затем снова скрывает, — Не-а! — и щёлкает застёжкой, так и не открыв мне обзор.
— Твою мать, Джессика! — рычу, наблюдая, как светловолосая сползает с моего торса, опускаясь на мягкое белое одеяло, — Кошки-мышки? — глазами указываю на боксёры.
— Разве я делаю что-то плохое? — томно шепчет, встав ко мне спиной и выпятив свою аппетитную попку. Она медленно двигает ею передо мной, дразня и маня.
— Мы оба знаем, что ты делаешь, и оба так же хорошо знаем, чем всё закончится. — Опускаю голову чуть ниже и гляжу исподлобья, — Кого-то будут трахать.
— Ну нас в комнате двое. — Девушка прикусывает губу и продолжает вилять попкой.
— Нас двое, а трахать буду только тебя. — Кладу руку на боксёры и массирую член, показывая серьёзность своих намерений.
— Силёнок-то хватит? — Джессика откровенно нарывается, откровенно лезет под горячую руку, наслаждаясь моим кипящим состоянием. Зная, как сейчас хреново с огромным стояком я себя чувствую, она эротично наклоняется к спинке кровати, опирается одной рукой, а вторую заводит за спину. Щёлкает застёжкой чулок и позволяет ей отпрыгнуть вверх по бедру, — Упс! Извините, Мистер Стайлс.
— Ничего страшного, сейчас будешь тщательнее извиняться. — Опускаюсь рядом на кровать и так же томно, как и её предыдущие движения, стягиваю вниз боксёры, — Села, — уже строже командую, — Села на него.
Оставив без ответа сказанное, девушка послушно, вглядываясь в мои глаза, получив кивок головой, снимает трусики, оставшись в бюстгальтере с подвохом и чулках.
— Чёрт, — Джесс вскидывает голову назад, медленно опускаясь на член, вся уже мокрая, вся возбуждённая до предела, — Это невозможно… — нервно кусает губы, остановившись на полпути, что совсем не нравится мне.
— Твою мать, Джессика! — случайно, на самом деле, не желая этого, кладу руки поверх бёдер девушки и силой, даже агрессивно «натягиваю» её до предела.
— Малыш… Нежнее… — хрипло просит, разжигая во мне дикое пламя похотливых желаний, — Хочешь сниму? Хочешь? — получив очередной кивок, красавица снова тянется к застёжке бюстгальтера и показывает небольшой фокус.
Красивая, аккуратная грудь плавно опускается, и я, совсем немного ускорив темп, наблюдаю, как она вздымается и опускается. Сексуальность её тела зашкаливает, что трудно оторвать взгляд, мне хочется целовать её, приковать к кровати и никуда не отпускать все эти две недели. Возможно я эгоист, но не изменюсь никогда.
— Выходи за меня! — на фоне всего хорошего, на фоне того, как счастье несёт эта малышка, на фоне слов Лиама о браке, предложение руки и сердца само сорвалось. Это была вспышка странного сгустка где-то под сердцем, и я пользуюсь её обескураженностью, перехватываю за бёдра, чтобы скорее перевернуть на спину.
Всё происходит быстро, немного грубовато, но девушка мягко приземляется на матрас, и я расставляю её ноги шире, чтобы принять положение, как можно удобнее. Найдя в себе силы и терпение, тянусь за меховым одеялом и накидываю поверх наших соединённых тел.
Хочу забыться в сплошном наслаждении с ней, хочу доставить такое наслаждение Джессике, чтобы она не смогла физически вспомнить сказанное. И серо-голубые глаза томно прикрываются, я наклоняюсь к её дрожащему телу, которое снова вдавливается в матрас, и нежно целую в шею, прикусывая выпуклую венку. Мы оба на пределе, но так не хочется заканчивать эту сладострастную пытку, не хочется ускоряться, и я лениво продолжаю вдалбливать свою красавицу. Это глубоко, серьёзно и страстно, она так мило пытается прикрыть ладонью рот, стараясь подавить вырывающиеся стоны. Хочу их слышать: убрав руки в сторону, наклоняюсь как можно ниже, пока не утыкаюсь губами в её подбородок. Рот находится рядом с моим ухом, позволяя низкому, тихому, всё ещё сдавленному стону срываться и слегка оглушать меня.
— Гарри, — задыхаясь, шепчет Джесс. Дикая страсть в её голосе заставляет моё тело сорваться с цепи и перейти к мощным толчкам, — Гарри… Гарри… — нервно стонет, я чувствую пульсацию её тела, чувствую, как малышка подо мной скулит, — Гарри! — светловолосая цепляется зубами, устремляясь к плечу, но промахиваясь, цапает за щёку. И именно на фоне боли, на фоне саднящего чувства, я ярко, как никогда, кончаю.
— Твою мать! — ругаюсь и делаю финальные толчки. Всё, как в тумане, ничего не ясно, ничего не видно, я просто обрушаюсь на дрожащую малышку всем телом.
— Прости… — слышу ласковый голос где-то рядом с ухом, находясь ещё в какой-то отключке, — Я правда не рассчитала. Гарри, встань. Давай обработаем рану.
— Кхм… Какая рана, кисуль? — пытаюсь прийти в себя, еле-как открывая глаза.
— Ты чего? Я тебя укусила, — усмехается, оглядывая лицо. Только сейчас чувствую, как щека действительно саднит, и на это я улыбаюсь, как дурак. Куснула же!
— Боевые раны обрабатывать не будем.
— У тебя кровь, давай хоть вытрем, приложим полотенце, ну, чего ты разлёгся?!
— Нравится мне лежать. Нравится лежать на тебе! — поудобнее еложу на Джессике и не позволяю даже шелохнуться, — Я не сделал больно?
— Нет, — поглаживая мою спину, светловолосая нежно чмокает в саднящую щёку, — Только услышала кое-что… Честное предложение? Или сказанное в порыве страсти?
Конечно, было бы идеально, если бы девушка пропустила это мимо ушей, списала бы на свою бурную фантазию, но все правила буквально ломаются рядом с ней. Слышала. И тут же решила поднять такую деликатную тему.
— Малыш, я… Не знаю, что это было. — Пытаюсь ответить, как можно спокойнее, аккуратнее, но на деле тут же прислушиваюсь к её дыханию, к реакции.
— Однажды ты сказал, что хочешь жениться один раз и навсегда… — вроде начинает говорить, но тут же берёт паузу, — Ладно, давай всё-таки
