его останки «таинственным образом» исчезли примерно во времена изобретения технологии сравнения по ДНК. Невероятное совпадение, правда? — ухмыльнулась она, из-за чего шрам на лице проступил отчётливей. — А отгадка довольно проста. Царевич Дмитрий знал, что если останется, то не выживет. Слишком многие желали его смерти. А защитников было не так много. Даже вернейшие соратники готовы были его предать. Так что он просто сбежал. И всё это время его потомки прятались в землях Цепешей, одних из вернейших своих вассалов. Рюриковичи давно оставили свои мечты о возвращении престола и просто жили мирной жизнью. Но всё рано или поздно заканчивается. Уж не знаю точно как, но про них узнали. И разумеется, правящий род решил избавиться от потенциальной угрозы. Особенно, когда узнал, что Цепеши и Рюриковичи стали одним родом, когда их наследники поженились и завели ребёнка. Всё же не стоит забывать, что в Империи действует закон Первородства, не зависящий от пола ребёнка. И твоя мать была именно что прямой наследницей по линии от царевича Дмитрия. С соответствующими сильными претензиями на трон Империи. А теперь таким являешься и ты, даже несмотря на иное имя рода. Это уже не важно. Ты прямой потомок последнего Российского царя.
— Но… Это же бред! — воскликнул я. — Если бы это было так, то меня бы давно прихлопнули. Романовых ничего не остановило бы. От таких угроз избавляются в зародыше.
— Тут ты прав, но не совсем. О твоём происхождении знают далеко не одни Романовы. Почти весь кабинет министров, в который входят очень уважаемые фамилии, знает об этом. Нынешний Император не может просто приказать убить тебя. Как и использовать своих вассалов. Ведь за ним наблюдают. И далеко не все безоговорочно поддерживают его. Более того, осталось ещё много тех, кто недоволен Романовыми и не прочь вернуть старую династию. Им нужен только повод, чтобы начать действовать. А даже если тебя и убьют, мятеж, конечно, вряд ли поднимут, но… Романову придётся сильно раскошелиться, чтобы успокоить всех. Вот и получается, что ему остаётся уповать на то, что ты умрёшь по независящим от него причинам. Как, например, гибель от старого врага, такого как Батори. Ведь ваши рода веками враждовали, и никто не удивится.
— Но… — начал было я и тут же замолк.
Она права. Если всё так, как она говорит, то Император и вправду не может вмешаться напрямую. Не в случае с Рюриковичами. Я — угроза для его правления. Да, слабая, но всё же угроза. Потому как сомневаюсь, что если я сейчас пойду, условно говоря, к оппозиции, они радостно закричат и тут же постараются посадить меня на трон. Три раза ха! Лишь малая часть родов действительно верна клятвам, данным их предками. Большинству же просто плевать на то, кто именно сидит на престоле. Лишь бы давали возможность заработать и сделать свой род сильнее. Всё ради рода — это основной девиз девяносто девяти процентов аристократов. И я их отлично понимаю. Сам такой. Так что осуждать точно не буду.
Но что вообще теперь делать с данной информацией? Да, я узнал, из-за чего пытаются убить меня и мой род. Но что с того? Суть не особо поменялась. Просто теперь известно точно, что даже с гибелью Батори попытки не прекратятся.
Уничтожить Романовых и самому сесть на престол? Десять раз ха! Это полнейший бред. Стоит мне только заикнуться о подобных планах, как меня тут же устранят. Без вариантов. Это будет повод, который даст Романовым полное право задействовать все свои силы. Пришлют за мной Владыку, что хоть целый квартал испепелит, но меня достанет. И всё. Не мне тягаться с богатейшими людьми Империи. По крайней мере в данный момент.
Сидеть тихо и пытаться не отсвечивать? Сомневаюсь, что я на такое способен. Да и не вариант это. Может и проживу чуть дольше, но всё равно достанут. Не меня, так моих потомков. Нет, нужно разобраться со всем самостоятельно.
Тогда остаётся лишь один вариант. Становиться сильнее. Причём как магически, так и с помощью влияния. И моя первая цель не меняется. Скинуть Батори с трона. Да, это заставит Романовых начать шевелиться, ведь их марионетка падёт, а я стану сильнее. Но в то же время титул князя защищает куда лучше, чем графский. Трогать такого ещё опаснее. Так что пусть будет так. А уже как достигну данных целей, буду думать, что делать дальше. Ведь за прошедшее время всё ещё может кардинально измениться.
— Осознал? Хорошо. Надеюсь, ты будешь осторожнее, чем Костя. Ну а я немного помогу с защитой, — неожиданно мягко улыбнулась женщина.
— Спасибо, что рассказали. Это очень важная информация. И знаете… — немного подумав, катнул медальон «щита» в её сторону. — Пусть он останется у вас. Если отец доверил вам такую тайну, да ещё и отдал данный медальон, значит, безоговорочно доверял. И не мне отменять решение прошлого главы рода.
— Ты уверен? — как-то странно взглянула она на меня, перехватив «щит». — Он ведь рассказывал мне, какую власть даёт эта маленькая штучка. Я ведь могу воспользоваться им ради своей выгоды.
— Можете. Но за столько лет ни разу не воспользовались, иначе я бы узнал. Так что сомневаюсь, что сейчас что-то изменится. А вот помочь в момент нужды вполне сможет.
— Ты сам так решил. Не буду спорить, — убрала она его в карман, проводив печальным взглядом.
— Как вы познакомились? — наблюдая за эмоциями на её лице, сам не ожидая этого от себя, задал я вопрос.
— Познакомились? Хах. Совершенно по-глупому. Мне тогда было лет десять от силы. Я тогда жила в приюте Констанцы. И этот придурок одной ночью через забор пролез на нашу территорию с мешком сладостей. А ведь мог бы просто войти через ворота. Его бы никто не остановил. Всё же это земля его рода. Более того, вы спонсировали этот приют, как и многие другие. Но этот раздолбай посчитал, что так будет неправильно. Он хотел устроить нам праздник, спрятав сладости под подушками. Так, чтобы никто не узнал, что это сделал он. Ну а я в эту ночь как раз не могла уснуть и дышала свежим воздухом у окна. А тут он, аловласый паренёк с ярко-красными глазами, что, казалось, слегка светились в темноте, лезущий с мешком через забор… Представляешь моё удивление? Как не закричала от ужаса, не понимаю. А уж какое у него было лицо, когда понял, что его заметили. Страх тут же ушёл, ему на смену пришло веселье, — мягко улыбнулась Драгунова. — В общем, он уговорил меня
