правоте, и в своем праве быть в чем-то выше, чем другие. Потому, Компас, занимайте свои направления, и сканируйте со своих мест всю школу, при чем начиная с ухода в глубину на двадцать метров, — она взглядом указала на компас, начерченный на полу. Мы подчинились, хотя то, что от нас требовалось, было тяжело и, во многом, очень магически затратно. Компас чаще будет, сначала, обыскивать помещения самостоятельно, и только если наверняка не найдет, возьмется сканировать.
Рейвен взял со стола четки и первым подошел к своему месту, опустился на колени:
— Рейвен Ард-линг, Холод Северный. Север истинный, — проговорил он. Я была следующая. Моим предметом был веер с металлической окантовкой и шипами:
— Тайлисса Линг, Верность Востока. Восток присяги, — и так, один за одним, мы занимали места по кругу, последним был центр, точка сборки. Центром может быть не только колдун, но и, иногда, любой маг, или даже экзорцист. Не у каждого колдуна есть направление по рождению, это не делает его лучше или хуже других своих немногочисленных коллег, но "направленные", зачастую, сильнее.
Центр занял свое место, им был тролль. Круг замкнулся. В этот момент кажется, будто ты — это вся Вселенная. Нужно время, чтобы разум вспомнил себя. Направления становятся одним целым, каждый из нас даже мыслит как один организм. Мы ощутили весь город, плавно сжимая круг до школы и территорий. А само здание ощупывали, буквально, до молекулярного уровня. От шпиля двигаясь вниз. Здание хоть и пылало магией, но было чистым от наличия проклятых предметов, и только сдвинувшись к прилегающим территориям, мы ощутили, что явно, что-то не так. Где-то совсем рядом, но почти неуловимо, билась в ритме сердца, тьма. А, найдя источник, и изучив его окружение, мы, с ужасом и омерзением, оценили масштабы злости и цинизма тех, кто проклинал.
Север разорвал цикл и мы открыли глаза, ошарашенно оглядываясь. Не веря тому, что увидели. Даже две феи, что были в нашей связке, были шокированы жестокостью проклявших в отношении дриады.
Директриса заметила, что мы переглядываемся, что мы, очевидно, поражены увиденным, конечно же, велела:
— Докладывайте, — Рейвен оглядел присутствующих, всех нас, всех восьмерых, подавленных, удивленных, что кто-то из нас, курсантов школы, мог поступить так уродливо, и взял доклад на себя:
— Это молодая ива, что растет у самого спуска к ручью. Ива, что, несомненно, является точкой энергетической подпитки жертвы. Так что просто сжечь дерево не получится. Пока жертва связана с деревом, это будет риском жизни и здоровья Лотанари Астры, — холодно констатировал он, совершенно спокойно. Юноша-дриада, наш юг, спрятал лицо в ладонях. Безусловно, если спилить дерево, которое дриада использует для необходимой подпитки и отдыха, дриада не умрет, а пойдет искать другое дерево. Но, если дерево, или иное растение, ставшее точкой подпитки, будет проклято, то проклятие свяжет их в единый организм. Случайно попавшая молния или спил дерева приведет к тому, что дриада может умереть…
***
— Знаешь, — Лота подала голос, спустя мгновения молчания, — почему я выбрала ту иву у воды? Хотя в школе мало дриад, а деревьев было полно на территории? — Тайлисса пожала плечами, потому что и правда не знала как происходит выбор:
— Зачем вам вообще нужно реальное растение, если вы сами превращаетесь?
— За тем, что это в принципе позволяет нам сохранить сам дар единения с миром природы. Если долго не изменяться, если долго не сливаться, то связь теряется, ослабевает и, разрывается окончательно. Мы лишаемся самого права на долгую жизнь. И, подобно краткоживущим расам, скоро увядаем и гибнем, — пояснила молодая дриада, отвечая на заданный вопрос, — А дерево я выбрала потому, что оно было таким одиноким. Единственная ива на этом берегу. Такая красивая и такая одинокая. Мне хотелось согреть ее. Я не знала тогда, что феи следили за мной, что они найдут мое дерево и сделают то, что сделали.
Очищение
Лотанари самой было крайне неприятно вспоминать то, что случилось тогда, когда ей пришлось стать жертвой ненависти и зависти. Для таких как она — такие случаи особенно тяжелы и в моральном и в физическом плане. Большое счастье, что дриада пережила это, ничего не потеряв и даже кое что крайне важное обретя. Но они вспоминали, чтобы, спустя много лет, наконец-то окончательно простить и забыть, отпустить это прошлое.
Тайлисса оглянулась по сторонам, таверна уверенно пустела, осталась всего пара созданий, помимо них, продолжающих свой ужин.
— Если я сейчас не сниму комнату, я буду ночью спать в кибитке, — Лисси недовольно дернула ухом, после чего поднялась на ноги, но Лота поймала ее:
— Не нужно, я прибыла с сопровождением, у меня двухкомнатный номер, хотя сопровождающий ушел ночевать в Храм, так что, можешь остаться в моей комнате, не волнуясь. Идем, сразу и устроишься, — дриада повела подругу наверх. Да уж, для нее сняли тут лучший номер, странно даже, что тут, а не в центральной гостинице. Впрочем, странно ли? Лотанари тут инкогнито, да и Лисси свой титул не офишировала, хотя тоже вполне могла устроиться в лучших комнатах лучшего заведения, и лес бы безропотно оплатил, но так было не интересно.
И, разумеется, даже тут, в комнатах при таверне, Лота продолжала рисовать. Сейчас на этюднике стояла картина, бывшая в работе: очаровательный белый с золотом дракончик, который спал на подоконнике, умильно, как малый, домашний кот, свернувшись в клубочек. Колдунья принялась оглядываться, пока не увидела этого самого дракончика, спавшего сейчас на шкафу, свесив длинный хвост.
Лиас, увидев старую подругу, тут же полетел будить и общаться, Тайлисса не успела его окрикнуть.
Лотанари зажгла малые кристаллы-светильники:
— Разожги камин, пожалуйста. Я никак не ожидала, что ночь будет на столько холодной, после стольки теплых дней, — пожаловалась дриада. Эльфийка усмехнулась, но послушно занялась камином. Да, боевому магу проще возиться с камином, чем целителю, даже такого уровня как Лотанари. Когда пламя разгорелось, Лисси села прямо на пол возле камина, облокотившись спиной о угол шкафа, на котором о чем-то радостно стрекотало два дракона, черный и белый.
***
— Директор была права, сказав, что этих фей будет сложно расколоть, будет сложно заставить говорить. Они упирались долго. Но им что-то сказал Рей, о чем-то намекнул, известном ему, и только ему. И они заговорили, — Тайлисса снова вернулась к истории в тот момент, когда Лота села напротив нее, скрестив ноги на манер восточных троллей, — поведали о типе проклятия и о том, чью же могилу потревожили. Самой леди Хелены Мрачной.
— Это которой? Той, что удавила своих детишек и
