Глава 15
Энигма стагнации
Утро задалось не ахти.
— Ваше величество…
— У меня есть планы на сегодня. Вас в них нет.
Как и на завтра и на всю следующую неделю.
— Вопрос очень серьезный, ваше величество. В Крейзене арестованы заговорщики, в том числе и господин Брахиус. Ваше присутствие… необходимо, и срочно.
Да что ты будешь делать. День, считай, насмарку, потому что ехать надо. Ненавижу заговоры. Этот еще, скорее всего, с целью свержения и всего такого, Брахиус у нас же патриот, только вот близорукий. Совершенно не видящий того, что полимеры не просто давно просраны, а мастерски перераспределены между герцогствами. Что любой конфликт, любой ультиматум, выкаканный Ванландам или Краудбергам — и они, ласково улыбаясь, попросту обрушат Агалорн в задницу.
— Ну вот зачем вам это было нужно? — тоскливо спросил я пухлого Брахиуса, сидящего со скованными руками, — Объясните, зачем? А самое главное, ответьте на вопрос, господин Брахиус — вы что, слепой?
— Простите…? — откровенно напуганный, но несломленный человек гордо выпрямился на стуле.
— Бароны Ажпараг, Кирквальс, Себетуш… — скучающим голосом перечислил я, — граф Норнберг, ваш… «козырь», должник с перезаложенным собственным вассалам имуществом, позор страны. А еще бард, надо же. Вы в прокламаторы потянули барда, не выходящего два года из творческого кризиса и запоя. Вы понимаете, насколько это смешно и жалко вышло, господин Брахиус?
— Нет, не понимаю, — выдохнул человек, — Не желаю понимать! Не желаю спокойно сидеть и смотреть на то, как рушится Агалорн! Как его продают все, даже сам король Конрад Первый!
— Вы просто решили очистить свою совесть самоубийством, — в ответ вздохнул я, — Столь высокопоставленный вельможа ваших качеств неминуемо сохранил бы высокое место при дворе нового Агалорна, возможно даже самое высокое, чтобы быть в определенном смысле медиатором между герцогами, однако теперь…
Брахиус выпучил глаза и шумно сглотнул. Кажется, он внезапно что-то осознал.
— Ага! — обрадовался я, — Значит, вас подставили, милейший!
— Этого не может быть… — пролепетал бедолага-идеалист, — Мне обещали…
— Вас устранили. Вместе с кучкой дворян, которые совершенно ничего не решают, не могут решать, и существовали только за счет своей древней истории и уважения к их родам, — покивал я, — Ну так, кто это был? Ванланды? Краудберги? Кто воспользовался вашим отчаянием, Брахиус?
Кто вымел мусор? Кто самое слабое звено? Ванланды? Ну, вряд ли они действовали без ведома соседей.
Эх люди-люди, человеки. Несколько сотен лет вседозволенности, и вы превращаетесь в таких же циничных продуманных сволочей, какие живут в Нижнем мире. И кто после этого оспорит мой расизм, а также нежелание иметь дело с другими расами? Даже эльфы, уж на что высокомерные твари, но махинирующие в сложнейшей схеме собственных культурных традиций, законов и обычаев. У людей такого и близко нет. Сделал гадость — и на сердце радость. Почему бы не сдуть мусор перед тем, как вручить Палетте Акийской большой калорийный подарок? Ну а что с мусором будет «сдут» и Брахиус, исчерпавший свою полезность приводом подменного короля, так и хорошо. Зачем нам нужен потенциальный центр влияния? Сами разберемся. Не удивлюсь, если и госпожа Синглс теперь не удержится… кем бы она тут не была.
— Брахиус, я вам искренне симпатизировал с самого начала, но вы, боюсь, так не поняли и не приняли, что Конрад Арвистер давно уже кто-то другой. Я Блюститель, господин Брахиус. Передо мной стояли и стоят задачи куда важнее, чем государственный строй одной страны. Благодаря таким как я, вы здесь, в Сомнии, можете жить спокойно, своей жизнью, испытывая лишь те потрясения, которые уготовила вам собственная история и собственный мир. Вы этого не услышали в своё время. Не захотели понять. Вы стояли посреди Омниполиса, вы были свидетелем, что существуют механизмы, системы и хитрости, превосходящие ваше понимание, но вместо того, чтобы думать и планировать — поставили всё на слепую веру. Прощайте.
Откровенно грустно было покидать темницу, оставляя позади этого обманутого и подавленного человека, но закон есть закон. Если с Горничными я мог разобраться в частном порядке, восприняв их выходку как хулиганство с откупными, то тут мятежников взяли по всем правилам, во дворце, да еще и с оружием в руках, когда они шли на захват казны и архивов.
Это, как говорится, бутылка.
Вскочив на ахорса, я свистнул котам, запрыгнувшим на седло сзади, а затем поскакал домой. Нужно было начинать собираться. Моя работа как короля была уже практически закончена, а вот как Блюстителя — нет. Нужно было совершить путешествие, в которое я собирался взять всех своих. Рискованно, конечно, но сидеть и ждать на одном месте следующей подставы было бы просто глупо. Противник уже доказал, что умеет быть довольно гибким.
Когда я увидел стоящего на дороге человека, одетого в кожаный плащ и шляпу фасона, не встречающегося в этом мире, я понял, что мой недоброжелатель оказался чересчур гибким и информированным.
— Kayaphi, skarrsnik… — гадко улыбаясь, проговорил небритый Законник, сжимающий в руках короткий меч и арбалет, — Streznicze…
«Слезай вампир. Приехал…», — догадался я о смысле сказанного.
И слез. Слез, извлекая из ножен Деварон, вместе с двумя макабрскими душеловами, принимающими свой естественный вид рыжих крылатых чудищ. Ухмылка Законника при виде старых знакомых слегка поблекла.
Но лишь слегка.
Яркий сомнийский полдень, король-вампир и Законник посреди поля, залитого солнечным светом. Стоит лишь содрать с меня капюшон, как
