носу. Впервые я буду представлять коллекцию в Нью-Йорке. Большая конкуренция, — на этом эпизоде их разговора Тереза сразу оживилась.
— Да, не ты один работаешь… — Гарри хитро посмотрел на девушку и сдал её.
— Как тебе в Dior? — почему-то девушка не испугалась этого вопроса. Вроде директор Gucci, один их конкурентов, спрашивает про другой дом моды, но это не было устрашающим. Она знала, что не выдаст чего-то секретно, и Алессандро не из таких, кто предаст дружбу с двумя хорошими людьми, уже, считай, с семьёй.
— Мне нравится, я всегда мечтала быть часть большой компании, а учесть, что тут ещё можно продемонстрировать свою творческую жилу, идеально.
— Ты будешь в Нью-Йорке? Говорят, у Dior планируется классный показ.
— К сожалению, нет. — Понуро отозвалась Гарднер.
Они наконец начали понемногу накладывать блюда в тарелку. Гарри, пока темноволосая увлечённо начала пояснять, почему не поехала, накладывал ей побольше мяса, салата и гарнир, не желая, чтобы она выходила голодной.
— Я мало ещё работаю в компании…
— Потому что тебе не подходит Dior! — успел вставить кудрявый, затрагивая неприятную тему для обоих. Ему хочется, чтобы она стояла у руля, чтобы вливала свои творческие идеи в компанию и воссоздавала в них жизнь, а вместо этого девушка рисует эскизы, бесконечно их отправляет, но положительного ответа не получает. От этого она естественно расстраивается и временами просит у Гарри уединения. В прелестной компании чашки горячего какао Тереза сидит в гостиной с планшетом, заткнув уши наушниками, и рисует меланхоличные карикатуры, образы и пейзажи. Бесит ли его это? Да! Видит ли он выход из ситуации? Определённо!
— Я и не ожидала, что мне слава и успех свалятся с неба, надо упорно работать, чтобы достичь цели, тебе ли не знать? — подняв одну бровь, темноволосая строго и серьёзно взглянула на него.
— Молчу, — буркнул и заткнул себя куском мяса.
— А ты никогда не думала о модельной карьере? — спросил Алессандро, — У тебя отличные данные, есть харизма, люди бы тебя любили…
Сейчас Гарри снова хотел вступить в разговор по этому поводу. Нет, нельзя ей в модельное! Шквала критики не разгрести. Плюс менеджеры и пиар-агентство будут давить на обнажённые фотосессии! Нет уж. Такой судьбы у его женщины не будет. И его прервало не мясо, забившееся во рту, и не обещание самому себе молчать. Тереза лаконично произнесла:
— Не знаю. Это не семейная профессия, а я хочу быть в то же время скрытая от мира дома, и в любой момент выйти на одну ночь, показать коллекцию и продолжить кропотливо работать. — Взгляд нежно скользнул по Гарри, который горделиво смотрел в ответ. Ему и не надо говорить, что продажа своего тела ради рекламы — не то, что он будет легко принимать. Ему и не надо повторять, какая она красивая. Тереза замечала, что люди с интересом относятся к её внешности. Но она и правда была обычной. С виду.
— А вы уже планируете строить семью? — брюнет отпил воду из бокала.
— О, нет! — и в этом мнении Гарри и Тереза сходились. Но успела ответить именно Гарднер, рьяно помотав головой, — Не знаю, в курсе ли ты, сколько мне лет, я всё равно скажу. В восемнадцать я детей не планировала.
Мужчина рассмеялся, заметив те же искорки веселья в изумрудах. Гарри придерживался такого же мнения. У него впереди ещё несколько активных лет в карьере (это точно), а затем будет всё идти на спад. Если всё утрясётся между ними, и они приведут эти несколько лет рядом друг с другом, то он будет только счастлив заиметь ещё одного или двоих. Только вся эта перспектива была для него в очень далёком будущем.
— Ладно, я понял. — Сдался мужчина, поднимая руки вверх, — Между прочим, Гарри решил заделаться в модели!
Внезапно разговор развернулся абсолютно другим углом. Тереза чуть челюсть не отвесила, ведь было ясно, что сказанное — не шутка.
— Когда ты успел? — она свела брови на переносице и повернула голову к Гарри. Он был поражён, как всё быстро всплыло наружу.
— На днях мы подписали совместный контракт на несколько проектов.
— Это уже интересно!
Тогда Гарри и рассказал, как Алессандро предложил ему возможность создать свой парфюм, представить новую коллекцию и стать официально новым лицом линии. Насколько? Пока временные рамки ограничивались двумя годами, но решено было продлить, если всё пойдёт в гору. Конечно, Терезу взволновал вопрос, как Гарри будет выглядеть в экстравагантной одежде от Gucci. Особенно она напряглась, когда брюнет показал несколько готовых идей и образов на своём смартфоне. Пёстрое. Яркое. Классическое.
Прекрасный день за обедом плавно перетекал в ужин. Тереза знала, что ей уже пора ехать за Ханной, заняться делами по дому, которых накопилось полно. Но ещё минуту и ещё. Гарри после трапезы подвинул свой стул вплотную к ней, чтобы наконец насладиться компанией в полной мере. Хрупкая кисть опустилась в его волосы у самых корней. Недавно он их обстриг, возвращая прошлый имидж. У Терезы сразу в голове прокатилась волна воспоминаний. Так он больше походил на хладнокровного Стайлса, который искусно мучил её одним только взглядом. Ветер перемен. Он теперь аккуратен с ней, ступает осторожно и высчитывает каждый шаг.
— Когда ты уезжаешь? — решительно девушка коснулась той темы, которую они избегали всё это время. Легче было поверить в безграничное время и пространство их сказки.
— Через десять дней. Мы сначала отправляемся в Токио. И… — Гарри терпким прикосновением провёл от лопаток до поясницы, нащупывая две ямочки, — Я хочу, чтобы ты отправилась со мной. Это ведь твоя мечта.
Её взгляд задержался на его счастливых изумрудах. Неужели он так внимательно отнёсся к каждому разговору? Разговору про Японию и мечты уже, кажется, тысяча лет. Она в то время наивно полагала, что перед ней принц на белом коне. Обернулось всё по-другому. Всё изменилось, но не её подростковая любовь к нему. И всё же! Трудно было поверить, что он не забыл.
— Ты не обязан, — поджала губы и отвела взгляд, повернувшись всем телом.
— Обязан. Я хочу, чтобы каждая твоя мечта сбылась. И если я могу хоть как-то на это повлиять, просто терпи, потому что я не успокоюсь до её выполнения.
— Это называется чрезмерная забота! — посмотрела с укором в ответ, вновь вернув пронзительный взгляд серых глаз к его холодным и решительно настроенным изумрудам.
— Говорит тот, кто заботится о всех постоянно. — Фыркнул без негатива, как бы возвращая на круги своя разговор.
Она искренне не хотела портить идеальный момент, когда они остались вдвоём за столом. Алессандро отошёл на десять минут, чтобы
