Я уткнулась ему в грудь, слушая размеренное сердцебиение. Эти слова пробрались под кожу и коснулись души. Тайлер вынудил меня поднять голову и поцеловал. Сладость вишни идеально сочеталась с терпким вкусом виски. Я не сдержала стон. Вытянулась на носочках и обхватила ладошками его лицо. Кончиками пальцев провела по холодной, гладкой коже. Из горла Тайлера вырвался рык. Он углубил поцелуй. Голова закружилась от нахлынувших чувств. И если бы не его руки на моей пояснице, я бы рухнула.
Тайлер внезапно оторвался от меня. Легкие горели от недостатка кислорода, но долгожданный вдох застрял в горле. В его глазах пылало желание, которое я не смогла удовлетворить. Он восстанавливал сбившееся дыхание. Руки все еще обнимали меня. Пальцы забрались под куртку и рисовали на коже замысловатые узоры.
— Я рада тебя видеть, — честное признание разлилось теплом в груди. Я не привыкла так открыто говорить о своих чувствах. Тайлер не заслуживал лжи, хоть и наши отношения были плотно окутаны ей. — На счет слов Кэтрин…
— Не сегодня, — попросил он, и в глазах мелькнула боль.
Я прижалась к нему, вдыхая аромат вишни, что плотно въелся в лацканы пальто. С ним все ощущалось бесконечно правильно. Словно так и должно было быть.
Мы простояли некоторое время. Интересно, сколько Тайлер заплатил таксисту, чтобы тот терпеливо дожидался в машине?
— Все заведения поблизости закрыты, — сказал Тайлер. — Я бы предложил тебе поехать со мной, но…
Я закусила губу.
— Я правда не могу. Прости.
— Не извиняйся.
— Как прошла вечеринка?
— Неплохо. Грейс и Миллер оторвались по полной.
— С ними все хорошо?
— Было. Полным составом уехали к Энтони. Думаю, вернутся только к вечеру.
— Хорошо.
— Возвращайся.
Слова не клеились с выражением его лица. Никто из нас не хотел сейчас расставаться. Но продолжать стоять на холоде и целоваться романтично только в фильмах. В жизни мы оба заболеем и свалимся с простудой. Я в последний раз коснулась его губ, вкладывая все, что хранилось в сердце. Как долго Тайлер будет мириться с таким форматом отношений? К редким встречам, минутным объятиями и поцелуям. Я ощущала его реальное желание, но не могла выбросить из головы наставления матери. Казалось, что преодолей я эту грань, она тут же раскусит и… Что? Чтобы она сделала? Разочаровалась? Наорала? Закрыла дома? Я и так жила в роскошной клетке, игнорируя проблемы вне. Соглашалась с каждым ее решением и никогда не перечила. Так почему хоть раз не могла послушаться зова сердца, а не ее голоса?
Эти мысли крутились в голове, лишая сна. Я до рассвета вертелась в кровати и уснула лишь с первыми лучами солнца и принятым решением.
С понедельника мы занялись кошельком Сандры. Проверяя транзакции, вычислили адрес Александры. Ее счет интересовал намного больше. Она часто переводила Сандре и, по видимости, Патрику. Остальные операции не казались подозрительными. Не было частых выводов или же редких, но на крупную сумму. Возможно, мы что-то упускали или не правильно расценили бахвальство Джеффа. Но все же Шон настаивал проверить кошельки Браунов и только после этого приступать к плану Б, который, к слову, мы не разработали.
Кэтрин сидела в кресле и копалась в телефоне. Меж ее бровей лежала складка, а из губ сочилась кровь. Нейт вел деловую переписку с потенциальным партнером. Не так давно ему предложили инвестировать деньги в новый проект. Парни собирались создать новое приложение для знакомств. Шону понравился их концепт. Он оценил риски и прибыль и только после этого рассказал о них Нейту. Возможно, к вечеру Эндрюс лишится кругленькой суммы.
— Агата написала, что Оскар не выходит на связь.
Мы все переглянулись. Переносы и до этого выглядели подозрительно, ведь идея продажи принадлежала Оскару.
— И пока он молчит, на повестке у нас Брауны.
— Ты же сказала ей.
— Потому что ты этого не сделал.
Нейт оторвался от ноутбука. В разговор он не стал вмешиваться, предоставляя возможность нам разобраться в этой ситуации.
— По одному делу за раз, Тай. Нет смысла копошиться в счетах Блейков, Кейнов, но не притрагиваться к Браунам.
— И что ты предлагаешь?
— Отбросить чувства в сторону и разобраться с Гиллом. Поговори с Эшли, иначе это снова сделаю я. Если нужно, то проберусь в их дом и покопаюсь в компьютере Вульфа.
— Если ее посадят, мы сможем по-настоящему заняться делами и вписаться во что-то интересное? — Шон был Шоном. Ничего нового.
Его вопрос не разрядил обстановку. В квартире напротив стало как-то тесно, словно недовольство и упреки заполнили пространство. Кэтрин не сводила с меня глаз. Я и сам не понимал, почему до сих пор не попросил Эшли. Если ее родители не при чем, то в проверке транзакций нет ничего страшного.
— Тайлер, расставь приоритеты. Иначе мы тупо тратим время, а я еще терплю местного Марка Цукерберга.
— Спасибо за комплимент. — Шон выпрямился и расправил плечи.
Нейт взглядом проводил Кэтрин до их спальни, а после посмотрел на меня. Я ощущал укол вины, потому что чувства к Эшли сбивали с истинного пути. И как бы обидно не было услышать слова Кэтрин, в них таилась правда. Я позволял себе распыляться, потому что полагался на того же Шона. Но никто из них не был обязан тратить время на мою вендетту.
Эмоции бушевали внутри. Шон ретировался на кухню с ноутбуком, Нейт некоторое время сверлил меня взглядом. Я взял себя в руки, велел всем органам заткнуться, особенно тому, что пыталось сломать ребра, и пошел к Кэтрин.
Она стояла возле окна и теребила кулон в форме птички, который ей подарил Нейт. Складка вновь возникла меж бровей. Я разгладил ее большим пальцем и прислонился к подоконнику.
— Что происходит, Тай?
— Если бы я понимал.
Наверное, если бы в жизни Кэтрин не было бы Нейта, она бы меня не поняла. Но понимание отразилось на ее лице, чему я был благодарен.
— Тогда давай сами доберемся до Браунов. Возможно, они делали какие-то переводы Хейли или Руперту. Или может Виктору.
— И потратим на это несколько недель, а то и месяцев?
— Так и Эшли не завтра принесет нам адреса.
— Все быстрей, чем твой вариант.
— Тогда спроси. Несколько дней ей хватит, чтобы пройти все стадии отрицания. До весны месяц. Ловить Адама лучше с козырем в рукаве. Не с пустыми руками.
Я не хотел вновь давать пустое обещание. Чувства к Эшли с каждым днем росли и больше не поддавались контролю. Это сбивало с толку. Я всегда мог структурировать и контролировать свои эмоции.
