в следующую секунду падает, теряя сознание…
Чёрт…
Я резко сорвался с места и едва успел поймать Тину, она могла серьёзно пострадать при падении, но этого не произошло. И стоило ощутить её в своих руках, испытал облегчение.
Хотя облегчение лишь условное, мнимое, временное…
Сейчас приведу жену в чувства, и предстоит непростой разговор. А каким будет итог? — понятия не имею… Это может нас как сплотить, сделать сильнее, наглядным примером показывая, что реальность всегда сложнее, так и отдалить друг от друга — тогда всё разрушится…
Нет, я не сломаюсь и не отступлю: стану вымаливать прощение за свою ложь, ждать, сколько потребуется, хоть всю жизнь, но Тину никогда не оставлю, не позволю уйти…
«Моя. Мой воздух, моё солнце — и по-другому уже не будет» — положил её на небольшой диван, имеющийся в кабинете. Затем похлопал по щекам, да всё бесполезно — она никак не реагировала.
— Тина! — схватил её за плечи и тряхнул несколько раз — безрезультатно, моя девочка не приходила в себя, а кожные покровы и губы резко побледнели.
И сейчас мне стало по-настоящему страшно…
Я выбежал в приёмную.
— Юля, в аптечке есть нашатырь?!
Секретарша посмотрела растерянным виноватым взглядом, ведь не предупредила меня о визите жены. А то, что сейчас творилось в моём кабинете невозможно не услышать.
— Кажется, был… — ответила она, и, не задавая лишних вопросов, быстро встала со стула. Потом достала коробку с лекарствами из шкафа, порылась в ней и протянула мне нашатырный спирт и вату.
«Чёрт…» — руки не слушаются, чуть не выронил пузырёк, пока откручивал колпачок.
— Вам помочь? — предложила Юлия, заметив моё взвинченное состояние.
— Давай… только быстро… — я вернулся в кабинет. Присел рядом с Тиной.
«Сладкая, маленькая моя, очнись» — обнял её лицо ладонями, покрывая поцелуями.
— О боже… — секретарша вошла следом и ахнула, заметив мою жену без сознания. — Ян Брониславович… Может, «скорую» вызвать?
— Пока не надо, — обернулся на неё.
— Вот, держите, — она подала смоченную нашатырём вату, которую я сразу взял.
— Иди. Меня нет ни для кого, что бы ни случилось…
— Поняла, — Юлия ушла, прикрыв за собой дверь.
Я поднёс к носу Тины ватку. Она резко дёрнулась, отмахиваясь руками от противного запаха, и мгновенно очнулась. А стоило встретиться взглядом со мной, так долго и внимательно рассматривала, словно впервые видит. Понять мысли несложно… Но один вопрос особенно ярко читался в любимых глазах: «за что?» — кричали они немым звуком. И буквально физически чувствую, как моей девочке больно — эта боль режет по живому, оставляя глубокие кровоточащие раны…
— Пожалуйста, ты должна выслушать… — осторожно сжимаю её плечи.
— Я ничего не должна… Не трогай… — она толкнула меня в грудь, не позволяя обнять. Потом села.
— Да пойми! Всё это случилось до тебя. Не изменял… И в мыслях не было никогда, — хотел прикоснуться снова, но вовремя остановил себя, не желая сделать ещё хуже.
— И сколько ему лет? — Тина смотрит с надеждой.
«Неужели, даст шанс?».
— На год младше Макса… — отвечаю. — Я же в то время, после развода, с ума сходил, когда лишился сына, а бывшая жена свалила с любовником заграницу… Пустился во все тяжкие, дела забросил, бухал постоянно… И, извини за натурализм, трахал всё, что движется… Как познакомился с Полиной? — не помню. Встретились несколько раз, а после она исчезла, чего даже не заметил, продолжая вести разгульный образ жизни. И вот, спустя десять лет, появилась в моём офисе… Не узнал её, был шокирован услышанным, когда заявила, что у неё сын от меня.
— Как давно тебе об этом известно? — задала логичный вопрос.
— Четыре месяца… — честно сознался. Хватит лжи, которая разъедала столько времени. Теперь бы загладить вину. Приложу все усилия.
— Четыре месяца… — повторила она. — И молчал… А ДНК-экспертиза? Ты же не поверил голословно?
— Конечно, нет. Это первое, что сделал. Всё подтвердилось: на 99,99 процентов прихожусь биологическим отцом.
— Допустим… — Тина продолжила рассуждать. — Допустим: всё случилось так, как случилось, ситуацию не изменить и остается принять факт. Теперь-то ей что нужно? Я так понимаю, это она была?
«Лишь бы не подумала, что мы любовники…».
— Да, она… Ребенок болен, требуется помощь.
— Что с ним? — в её глазах вспыхивает неподдельное беспокойство. Когда речь идёт о детях, моя девочка не может оставаться в стороне. И зная об этом, предпочитал молчать. Да, я эгоист и редкостная сволочь. Думал исключительно о себе… А жена вполне нормально восприняла новость, только зря оттягивал момент.
— Лейкоз. Рак крови. Нужна пересадка костного мозга.
— Если дело в деньгах…
— Дело не в деньгах. Её муж — обеспеченный человек, для них это не проблема. Кстати, он не в курсе: считает мальчика своим сыном, так и должно оставаться.
— Тогда что хочет? — Тина нахмурилась.
— Донор… Найти его не просто. Изначально ко мне обратилась с этой просьбой, чтобы сдал анализ на совместимость — не подхожу, как и она, но такое часто случается. Нужен больший процент совпадения, чтобы минимизировать риски отторжения.
— И всё-таки не понимаю… — вздыхает она.
— Последние две недели Полина активно осаждает с целью проверить наших детей, как ближайших родственников по отцу. Не хотел впутывать вас, надеясь, что всё решится и…
— И я не узнаю… — закончила фразу вместо меня. — На это рассчитывал?
«Рассчитывал…» — думаю про себя, но говорю другое:
— Тина, не всё ещё сказал, — я всё-таки прикоснулся к ней, мягко сжал ладонь, переплетая наши пальцы.
— Не пугай меня, — она ощутимо напряглась.
— Родные братья и сестры почти всегда совместимы. Так вот: если наши с тобой дети не подойдут, она просит ребенка… Для этого не первый день приходит и слёзы льёт в моём кабинете.
— То есть? — её голос дрогнул.
— Ещё одного совместного ребенка, чтобы помочь своему сыну, — внимательно наблюдаю за реакцией жены. Хотя без ответа ясно, насколько отвращает сама мысль.
— Ян…
Пока Тина растеряна, пользуюсь моментом и обнимаю крепко, мечтая растворить в себе любимую женщину, чтобы никогда не ушла, даже если захотела бы…
— Ты не подумай лишнего, — шепчу в ухо. — С помощью ЭКО и суррогатной матери.
— Даже не знаю… — она отстраняется от меня. — Можно я с ней поговорю?
— Тина… ты… — не верится, что хочет пойти на это. Такого решения не ожидал услышать.
— Да, я уверена и согласна проверить наших детей. Если ему можно помочь, надо попробовать. А как зовут мальчика? Видел?
— Нет, не видел и не собираюсь знакомиться, — сразу озвучиваю свою позицию, чтобы не развивала мрачный сценарий в своей голове. — Имя не спрашивал, Полина
