С минуту обе женщины – двадцатипятилетняя и шестидесятилетняя – внимательно разглядывали друг друга. На узком бледном лице Маргарет Шеффилд горели темные, глубоко посаженные глаза, а окруженные мелкими морщинками губы покрывала помада цвета пьяной вишни. Весь ее аристократический облик дышал гордым сознанием собственного превосходства и непоколебимой уверенностью в себе.
– Простите мое варварское вторжение, – робко начала Вивьен. – Ваш дворецкий героически защищал ваши владения, но перед моим американским напором устоять невозможно. Я проделала слишком длинный путь, чтобы увидеть вас, и не могла сдаться без боя.
Вивьен с удивлением заметила, что неприступное выражение на лице леди Маргарет сменилось заинтересованным.
– Подойдите поближе к огню, – голос графини прозвучал почти дружелюбно. – Вы же промокли насквозь.
Леди Маргарет приглашающим жестом указала Вивьен на стоящее у камина кресло, и девушка заметила, что ее рука затянута в черную лайковую перчатку.
– Мой дорогой Джеймс, вы можете быть свободны, – обратилась графиня к стоящему в дверях дворецкому. – Только, пожалуй, сначала принесите нам чаю.
– Разумеется, миледи, – дворецкий поклонился и вышел, прикрыв за собой дверь.
– Меня зовут Вивьен Линдт, – представилась девушка и протянула леди Маргарет руку, нарушив этикет посерьезнее Фрэнка.
Графиня Шеффилд сделала вид, что не замечает протянутой девушкой руки. Ругая себя за непростительную оплошность, Вивьен глубже села в кресло, спрятавшись от стыда в его мягком уютном лоне.
С минуту обе женщины молчали, наблюдая за танцующим пламенем в камине.
– Что же привело вас ко мне? – первой нарушила молчание леди Маргарет. – Вы прилетели из Нью-Йорка только для того, чтобы посмотреть на огонь в компании со всеми забытой старухой?
Вивьен показалось, что на лице аристократки на какую-то долю секунды появилось выражение невыразимой тоски, но она немедля овладела собой и бросила на гостью ледяной высокомерный взгляд.
– Моя мать была англичанкой, – начала Вивьен. – До эмиграции в Соединенные Штаты она жила в Лондоне. К сожалению, она очень рано погибла, и я ничего не успела разузнать о ее родственниках. Она рассказала мне только, что ее родители умерли, когда она была еще маленькой девочкой, и ее воспитал дядя, имени которого она не упоминала. Вся информация, которой я располагаю, – это адрес лондонской виллы.
Вивьен замолкла и украдкой смахнула набежавшие на глаза слезы. Она всегда плакала, когда думала или говорила о матери.
Леди Маргарет слушала гостью внимательно и с участием. Внезапно она наклонилась к девушке и сочувственно взяла ее за руку своей затянутой в черную лайковую перчатку рукой. Этот искренний жест вернул Вивьен самообладание.
– Мне бесконечно жаль, что вы так рано потеряли свою мать, – сказала леди Маргарет хриплым голосом, в котором звучало сочувствие. – Судьба часто жестока и несправедлива. Я тоже могу спеть об этом траурную песнь. Однако я не понимаю, почему вы обратились именно ко мне?
Вивьен взглянула прямо в глаза графини.
– Все дело в адресе, – девушка не сводила глаз с лица леди Маргарет. – Вилла, где жила моя мама в детстве, находится на Форест-роуд, 113.
Графиня откинулась на спинку кресла, сразу выпустив руку Вивьен. Ее лицо из аристократически-бледного стало мертвенно-бледным.
– Я так и знала, что этот проклятый дом обязательно напомнит о себе и о дьяволе, – тихо прошептала леди Маргарет глухим голосом. – Напрасны были все мои мольбы, чтобы Блэквуд сгорел или провалился сквозь землю!
Вивьен с удивлением посмотрела на пожилую даму: та выглядела изнуренной, бледной и подавленной. Одно упоминание о старой заброшенной вилле повергло ее в шок.
* * *
Вивьен испытала огромное облегчение, когда старый дворецкий принес поднос с чаем. Он немедленно смекнул, что произошло, поставил сервированный для чаепития серебряный поднос на столик и поспешил заняться графиней. Достав из глубокого кармана фрака чистый носовой платок, он начал заботливо обмахивать им лицо хозяйки.
– Как вы себя чувствуете, – ласково спросил дворецкий. – Вам опять что-то привиделось? Что было на этот раз?
Леди Маргарет устало повернула лицо к преданному слуге.
– Это сейчас пройдет, – прошептала она тихо. – Это не то, чего вы так опасаетесь, мой дорогой.
Дворецкий вздохнул с явным облегчением. Он подал хозяйке стакан воды и укоризненно взглянул на Вивьен.
– Как вы умудрились довести миледи до такого состояния? – спросил он строго.
Вивьен недоуменно пожала плечами: она и представить себе не могла, что одно только упоминание о заброшенной старой вилле произведет такой ошеломляющий эффект.
– Наша гостья здесь ни при чем, – ответила за девушку графиня. – Рано или поздно это должно было случиться.
Старый верный дворецкий ничего не понимал и только нервно переводил взгляд с одной женщины на другую, вытирая платком вспотевший лоб.
– Речь зашла о старой лондонской вилле, – объяснила Маргарет Шеффилд преданному слуге.
Выражение лица дворецкого сразу переменилось.
– Мисс Линдт утверждает, что бывшие обитатели виллы являются родственниками ее матери.
– Это скверно, – заявил дворецкий и бросил на Вивьен короткий испуганный взгляд.
– Может быть, вы объясните мне, наконец, что все это означает? – вспылила девушка, раздраженная затянувшейся игрой в таинственность.
Леди Маргарет бросила на Вивьен примиряющий взгляд.
– Сядьте, – приказала она. – Я вам расскажу все, что знаю. Хотя я знаю совсем немного. Но учтите: вряд ли вам понравится то, что вы узнаете о милых родственниках вашей покойной матери.
* * *
Вивьен с наслаждением отхлебывала ароматный жасминовый чай из хрупкой чаши тончайшего фарфора, не сводя при этом глаз с леди Маргарет Шеффилд и не пропуская ни единого слова.
– Собственно забота о старой лондонской вилле была поручена управляющему, – начала свой рассказ леди Маргарет. – В его обязанности входил поиск арендаторов и необходимый ремонт. Но двадцать пять лет назад вилла Блэквуд вдруг приобрела дурную славу. Тогдашние жильцы занимались спиритизмом и какими-то сатанинскими штуками. Соседи пожаловались на странные ночные шумы. Поползли слухи, что там появляются привидения и водятся черти.
Графиня Шеффилд замолчала и отхлебнула глоток чая из антикварной фарфоровой чашки, не сводя глаз со своей гостьи:
– Если этими жильцами и были родственники вашей матушки, то она очень разумно поступила, уехав в Америку. Легко понять, почему она ничего не рассказывала обо всем, что творилось на вилле.
Вивьен разволновалась. Она надеялась услышать нечто более конкретное, нежели набор пустых слухов. Из рассказа графини выходило, что какой-то нервный и мнительный сосед наябедничал куда следует, и жильцы решили поскорее убраться от греха подальше. Но Вивьен своими глазами видела, как отчаянно испугалась соседка на Форест-роуд, услышав про дом под номером 113. Ведь неспроста она отреагировала так агрессивно.
– Вы разумная девушка и не будете верить всяким досужим слухам, – продолжала графиня и добавила, что, несмотря на свой богатый негативный жизненный опыт, верит в человеческую порядочность и здравый смысл. – Я тоже не поверила, когда впервые услышала о безобразиях на вилле. Виллу снимал мужчина, посылавший мне арендную плату по почте. Его звали Райли, он жил на вилле с двумя женщинами. Источник его доходов меня не интересовал, но говорили, что он занимался целительством и оккультизмом. Когда слухи стали разрастаться, мне пришлось принять меры.
Леди Маргарет села поудобнее в своем массивном кресле и продолжала:
– Я была тогда еще молода. Арендатор виллы был со мной лично не знаком, все дела с ним вел управляющий. Вот я и решила, что не возбужу никаких подозрений, если приду на спиритический сеанс, которые проводили на вилле в ночи полнолуния. Чтобы оставаться для других неузнанными, все участники являлись на сеанс в широких черных одеяниях с огромным, надвинутым на лицо капюшоном. Только Райли знал лично каждого из участников, у которых он выуживал большие деньги за то, чтобы во время спиритических сеансов они могли задавать вопросы вызываемым духам. Разумеется, я была крайне заинтригована всем происходящим. Помещение, в котором мы собрались, было завешено черными платками. В плоских бронзовых светильниках горел чадящий огонь, наполнявший комнату тяжелым сладковатым запахом, вызвавшим у меня приступ тошноты. Усилием воли я подавила его, и никто ничего не заметил.
Леди Маргарет тяжело задышала. Казалось, это рассказ отнимает у нее всю энергию. Вивьен тоже чувствовала нарастающее внутреннее напряжение.
– Райли произносил свои заклинания, – рассказывала леди Маргарет. – Одна из женщин помогала ему в качестве медиума. Она сидела прямо на полу, скрестив ноги, с отрешенным выражением лица. В течение получаса Райли и внезапно появившаяся вторая женщина выкрикивали чужими голосами скороговоркой то, что читали на старом папирусе, и сопровождали чтение странными жестами. Наконец, над символами, нарисованными на дощатом полу, появилось прозрачное привидение.
