Эхо мёртвого серебра - Александр Георгиевич Шавкунов

меня на трон, потеряна навсегда. Я не более чем я. Великолепный убийца, кошмар всего живого и подонок. Хотя с последним, как-то не складывается. Будто за время магического сна не только ослаб, но и потерял часть себя...

— И что теперь? — Спросил Элиас.

— Ну, я хотел сделать всё элегантно, погеройствовать, получить корону...

— Не срослось.

— Да, придётся действовать старым добрым способом. Резня, резня и немного дипломатии.

— И правда, как в старые добрые времена.

— Навевает ностальгию. — Ответил я и криво ухмыльнулся.

Элиас ответил такой же улыбкой. Два хищника, рождённых для войны, выросших под лязг стали, почуяли родную стезю. Такую привычную и манящую, что в душе возникает вопрос. А почему мы сразу не поступили так?

Геор Светоносный сидит на троне, держа на вытянутой руке письмо. Бежевый пергамент покрыт убористым текстом, на пол срываются крупицы золотого песка. Лицо правителя-героя не выражает ничего. Царские палаты залиты приторно-радостным светом, ярким настолько, что нет даже намёка на тени. Отчего перспектива ломается и глаза начинают болеть, от попыток присмотреться.

По обе стороны от трона замерли безмолвные стражи, вооружённые позолоченными алебардами.

До врат протянута ковровая дорожка цвета подсушенной вишни. Правитель вздохнул и скомкал письмо, небрежно швырнул одному из стражей. Тот поймал и без промедления швырнул в крохотную жаровню. Бумага вспыхнула в невидимом огне, потемнела и рассыпалась белым пеплом.

Двери в зал медленно распахнулись и на ковровую дорожку ступил Его Святость. Белые одежды украшены золотом и серебром, подпоясан разлохмаченным поясом, с конца которого свисают капли янтаря. Тощая старческая рука железной хваткой держит посох из китовой кости. Лицо скрыто фарфоровой маской с прорезями для глаз и рта.

Свет безлик, и главный служитель тоже.

Пышная свита из мальчиков-хористов и гвардейцев осталась позади. Даже девушка с корзинкой, полной лепестков белой розы, не осмелилась зайти следом. Двое слуг закрыли двери, и по взмаху короля стража удалилась. Они остались вдвоём. Правитель мирской и духовный. Самые влиятельные люди из живущих.

В воздухе витает тонкий аромат цветочных благовоний и ладана.

— Непривычно видеть тебя без ушастого советника. — Сказал Его Святость, приближаясь к трону.

— Слишком длинные уши. — Ответил Геор, покачивая головой. — Он полезен, в конце концов, у эльфов мировоззрение истинно долгоживущих, а я этому всё ещё учусь. Можешь представить, какого это, планировать на столетия вперёд?

— Ох, увы, нынче я не планирую даже обед, Свет взывает к себе.

— Бывали дни, когда он манил меня к себе каждую минуту, но я здесь. А ты... скоро не будешь, как же так вышло?

— Неисповедимы пути Света. О чём ты хотел поговорить, славный король?

Геор подпёр голову кулаком, внимательно рассматривая старца. На вид немощный, едва живой, но вес одежды сравним с лёгкими латами, да и посох далеко не лёгкая безделушка. Окованный наконечник отстукивает по мрамору даже сквозь ковёр.

— Скажи мне, старый друг, зачем Малинда посылала тебе мёртвое серебро из Пограничья?

— У стариков свои причуды. Мне нравится его блеск, оно мёртвое, как и я скоро буду. Скажи, разве тебе не хотелось бы познать смерть до неё?

— Я уже забыл об этих мыслях.

— Ах да, благословенный герой, тот кто будет стоять за Свет в конце времён.

— Тем не менее она прислала впечатляющее количество.

— Что я могу сказать? Старики должны заботиться о тех, кто останется, а мёртвое серебро... дорого.

— И помогала она тебе по доброте душевной?

— Несомненно. Милая Малинда поцелована Светом, как и славный Сквандьяр. Честно говоря, я был удивлён, когда он сменил двуручный топор на мантию священника. Воистину, Свет меняет людей.

Король стиснул кулак до хруста костяшек, медленно разжал, делая вид, что разминает пальцы. Кивнул. Жрец лжёт, но доказательств нет. Казни его, да даже просто обвини, и Святые Земли разорвёт безумный зверь гражданской войны. Будь он трижды бессмертный, от короны и вечности нет толка на руинах государства.

— Малинда мертва.

— Ох... — Его Святость заметно вздрогнул и опёрся на посох. — Кто же сумел?

— Элиас.

— Ах да, безумный полукровка, наполовину выродок, наполовину урод. Прискорбно. К счастью, у нас ещё двое помазанных Светом. Как же он прозорлив, что не доверил ношу одному!

— Да, иначе и не скажешь. Однако, это не все новости.

Геор неотрывно смотрит в узкие прорези маски, стараясь уловить перемены в серых глазах старика. Прочесть его, выведать, пусть косвенно, все секреты. Вот только глаза сами по себе просто блестящие шарики, ничего не выражающие. Особенно такие дряблые и едва живые.

— Что же ещё случилось? Не томите мой король, не хотелось бы умереть так и не услышав.

— Элиас сопровождал Элдриана Тёмного.

— Хм... значит, слухи не врали? Великий Предатель вернулся, хм... это, это меняет многое.

— Например?

— Например мне стоит увеличить часы тренировок юных жрецов, думаю, нам понадобятся святые лекари.

— Да. Я как раз разослал клич о сборе войска и за этим позвал тебя. Мне нужно пять тысяч жрецов и две тысячи монашек обученных уходу за раненными.

Его Святость потёр подбородок маски будто это его собственный, хмыкнул задумчиво:

— Это много, сколько же воинов ты хочешь отправить в Пограничье?

— Ровно столько, чтобы сровнять с землёй каждый город и повесить каждого, кто связан с Элдрианом.