отчётливо видно.
— Ты прав. Почти всё так и есть, за исключением того, что я даже демонов никогда не убивал. Если уж на то пошло, я всегда знал, что это не моё, поэтому и избегал этого, развиваясь в других направлениях. Но знаешь… однажды я уже попал в ситуацию, когда моё желание избегать применения насилия чуть не закончилось трагедией со смертью моей родной сестры. Не проходит и дня, чтобы не желал тогда о своём решении и не корил себя за содеянное. С того самого дня я принял для себя одно важное решение — более подобного я никогда в своей жизни не допущу, чего бы мне это не стоило. К тому же, что забавно, — слегка усмехнулся, — я ни разу за всю свою жизнь не чувствовал желания убить кого-то, но именно в этот раз, почти с самого начала нашего разговора, оно словно прожигает меня насквозь, в желании выбраться и наконец изничтожить тебя самым жестоким образом, который только придёт мне в голову. Так что если не хочешь сдохнуть прямо сейчас — советую сказать те самые слова, которые меня остановят. А иначе, поверь, уже через пятнадцать минут после нашего разговора, по всем СМИ разлетится новость о том, что командир одной из групп ГБР по делам демонов и одержимых неожиданно напал на наследника рода Агнэс, в конечном итоге погибнув от его рук.
— Эта информация есть ещё у троих доверенных людей, которые в случае моей гибели тут же её завирусят в интернете. Причём, кто знает, что это за люди такие, и трое ли их на самом деле. Такие слова, ведь подойдут? — всё с той же победной улыбкой договорил он, спокойно отпив кофе.
На всякий случай постучавшись в дверь ещё раз, и так и не услышав никого ответа, громко монотонно произнёс:
— Вхожу с докладом!
После этого, потянув ручку на себя, открыл дверь, быстро осмотревшись, будучи готовым сразу же захлопнуть дверь назад. А всё потому, что научен горьким опытом.
Всё же прошло уже порядка двух месяцев с начала моей работы в этом месте, и за это время по разным причинам изредка мне приходилось заходить к Луису, — как правило потому, что замком была в этот момент занята чем-то важным. И примерно аж в третьи из всех этих случаев — я заставал картину, что подобна той, которую я случайно увидел, когда зашёл сюда, к Луису, в первый раз, в итоге застав его с той самой официанткой под его столом из кофейни, где мы за день до этого обсуждали нашу сделку.
Тогда я ещё подумал, что мне так просто не повезло, однако, как показало время, — это вовсе не так…
Но хотя бы данного случая это, благо, никак не касается. И, увы, не потому, что я, войдя в его кабинет, увидел, как он трудолюбиво работает, а потому что его вовсе банально не оказалось в его же кабинете.
Не знал бы Луиса, точно бы подумал, что он сейчас просто решил сменить обстановку, закадрив очередную, новенькую девушку. Но за время нашей совместной работы с ним я хорошо убедился, что это лишь такая же удобная маска для общества, как и та, которую всегда носит Кит. Таким сломанным людям, как эти двое, наверное, столь тяжело вписываться в общество, что без таких вот масок никак не обойтись…
Мимолётом задавшись таким толком ничего не значащим для меня вопросом, прошёл к его столу, оставил там доклад и вскоре вышел из кабинета. После прошёл к лифту, вызвал его и, дождавшись, вместе с другими людьми доехал на нём до первого этажа, впоследствии покинув здание, даже ни с кем не попрощавшись.
Да, хоть и прошло уже, считай, два месяца с начала моей работы в этом месте, тем не менее знакомых я тут, мягко говоря, особо не завёл. Думаю, что касается чего-то большего знакомого, — вроде тех же друзей, — говорить вовсе излишне. И в этом, кстати говоря, совершенно нет моей вины. Знаю, что так оправдываются все, кому не лень, но в конкретно этом случае — это самый, что ни на есть, настоящий факт.
Тут сыграло роль сразу несколько факторов: во-первых, моё неожиданное появление, как стажёра, коих тут большинство за всю свою карьеру никогда не видели, ибо тема со стажёрами вводилась аж более десяти лет назад; во-вторых, наш седьмой отряд, в который я попал, имеет сам по себе, так скажем, не самую лучшую репутацию; ну а в-третьих, то, что я тогда считай сразу, в первый же рабочий день, попал в ту заварушку с канализацией и Хантером, в конечном счёте отправившись в медсанчасть.
Короче говоря, моё положение среди сотрудников этого органа, можно сказать, было предопределено ещё даже до моего первого рабочего дня, а он, в свою очередь, поставил уверенную точку для всех в этом вопросе. И сколько бы я на протяжении этих двух месяцев не пытался переодически наладить с кем-то из сотрудников общение — каждый раз это заканчивалось в лучшем случае вежливым сливанием из разговора, а в худшем… ну, меня просто игнорировали и избегали, презрительно смотря на меня.
Впрочем, для меня это, если уж на то пошло, и не очень-то важно — всё же я сюда устраивался исключительно с целью развития Дара. Так что это, скорее, просто очередной неприятный момент в моей жизни.
А что же касается самого развития моего Дара, то… не считая инцидента в первый рабочий день и миссии «Рассвет судной ночи» — в общем-то, я едва ли чего-то достиг. И в этом плане от меня так же, по сути, совершенно ничего не зависело: ещё после того инцидента в мой первый рабочий день процент появления одержимых в городе упал почти в половину раза, а последствия той миссии в этом плане так и вовсе свели этот процент практически к полному нулю.
Если же говорить более точными цифрами, то за этот месяц было зафиксировано всего лишь одиннадцать случаев появления одержимых в черте города. И это — невероятно маленькие цифры. Из-за этого большинство работников нашего органа и схожих органов ходили на работу, как на полноценный отдых от другой части своей жизни, где можно спокойно есть всякие вкусности, смотреть сериалы с фильмами, читать книги, общаться с людьми со схожими интересами и даже — заниматься с ними сексом в туалетах, в машинах и
