— Дойду до подрывников. Что-то они тянут. В коридоре стоял одноглазый Джинь.
— Джинь,— сказал ему Мокрица,— спустись к вспомогательному отряду, что-то давно нет от них вестей.
Мокрица не стал ждать, пока Джинь скроется в глубине коридора. Он поспешил в боковой ход, ведущий к подрывникам.
И Крони с его отрядом опоздал на какие-то пять минут.
— Здесь,— сказал крысолов.
Крони жестом остановил остальных. Распахнул дверь и вошел в штаб Мекиля.
Стражник в углу, бубнивший что-то в переговорную трубку, лишь взглянул на него и отвернулся. Спел и второй офицер, колдовавшие над планом подземелья, увидели Крони не сразу.
— Где Мокрица? — спросил Крони.
— Вышел,— ответил Спел, прежде чем догадался, что никто не смеет назвать Директора обидным прозвищем.— Крони?
Второй офицер старался вытащить пистолет.
— Не надо этого делать,— сказал Крони.— Нас больше. Кто-нибудь, возьмите у них оружие.
Горбун подошел к офицерам, и те безропотно передали ему пистолеты. Спел обернулся к Крони.
— Послушай, трубарь...— сказал он.
— Он такой же трубарь, как ты, красавчик,— сказал горбун.
— Господин Крони,— сказал Спел. Ему было тяжело перенести такое унижение.— Крони, я тебя умоляю, именем сестры умоляю. Не отбирай моего пистолета. Это пистолет моего деда.
— Этого я не могу сделать,— сказал Крони и смутился, потому что его голос звучал виновато.— Ты — стражник.
Горбун заглянул в заднюю комнату.
— Сбежал,— сказал он.
— Куда пошел Мокрица? — спросил Крони у офицера.
— Сказал, что к подрывникам.
— Кто проведет нас туда?
— Я,— неожиданно сказал стражник, сидевший у переговорной трубы.
— Оставь мне двух людей,— сказал Крони горбуну,— и беги к подрывникам. Их много?
— Нет,— стражник был рад, что его не убьют.— Там только трое полицейских, а остальные — техники с шахты.
— Крони, я умоляю тебя. Два слова,— сказал Спел. Второй офицер беспрекословно прошел в заднюю комнату.
— Крони, я хочу говорить с тобой один на один. Ты же знаешь, как много мы с Герой сделали для тебя. Я тебе не враг.
И Крони не считал его врагом. Спел был младшим братом Геры...
— Я рад бы,— сказал Крони. Он был искренен.— Но оружия оставить тебе не могу. Я не верю тебе.
— Ты отказываешься от друга,— сказал Спел.— И от победы. И ты обрекаешь на смерть нас обоих.
Спел резко повернулся и четко, как на параде, поднимая колени, направился к задней двери.
«Мальчишка,— подумал Крони.— Он играет в войну».
Мокрица провел у подрывников от силы три-четыре минуты. Старший техник сказал ему, что взрыв будет минут через двадцать. Здесь было мирно, и Мокрица велел техникам торопиться.
Предчувствие гнало его дальше, он поспешил из тупика назад, но не к штабу, а задержался на развилке, размышляя, куда идти. И эта заминка спасла его — он услышал шаги, приглушенные голоса и успел вжаться в нишу—люди горбуна прошли мимо. Мекиль понял, что, если он сейчас не поднимет тревоги, подрывники будут захвачены врасплох. Он даже поднял пистолет, прицелился в последнего из бунтовщиков, но не выстрелил. Если будет погоня, ему не убежать. Надо сделать иначе — необходимо успеть к вспомогательному отряду. И, стараясь не греметь высокими каблуками о камни, Мекиль свернул налево, туда, куда послал Джиня.
Отряд горбуна возник из темноты так неожиданно, что стражники сразу бросили оружие. Горбун велел связать пленным руки и повел людей к баррикаде Рази, чтобы напасть на стражников сзади.
А Мокрица брел по туннелю, не смея зажечь фонарь и чувствуя, как опасность подстерегает его. Когда он увидел впереди огонек, то присел у стены и выставил вперед руку с пистолетом.
Огонек приближался медленно, и луч фонаря шарил по стенам, словно владелец фонаря был напуган и неуверен.
— Кто ты? — спросил Мокрица.— Если не ответишь, стреляю!
— Господин Мекиль! — донесся голос.— Это вы, господин Мекиль?
Мокрица вышел на середину прохода и узнал Джиня.
— Ну, что там? — Мокрица не ждал добрых вестей.
— Я не думал, что увижу вас.— Джинь как-то обмяк, ослабел.— Боялся, что вас уже нет.
— Объясни толком,— оборвал его Мекиль.
— На баррикаде стоит прожектор и светит вдоль туннеля. Не подойти. Я сначала думал, что там наши. Я пошел по туннелю, а они стали в меня стрелять. Я крикнул, что меня вы послали. А они стали смеяться и кинули мне вот это.
Джинь достал из кармана мешочек и протянул Мокрице. Рука дрожала. Мешочек был увесистый. Мокрица развязал его, и на ладонь высыпалась кучка опознавательных знаков погибших стражников. Мокрица отшвырнул жестянки в сторону.
— Все ясно,— сказал Мокрица.— Мы их жестоко покараем.
— Мятежники — идиоты,— сказал он, направляясь к штабу,— они проникли с помощью измены в наши ряды и смогли заманить в ловушку один из наших отрядов. Но вместо того, чтобы наступать, сидят за баррикадой.
Джинь послушно кивнул.
— Они не знают правил войны,— продолжал Мокрица.— Их никто не учил этому. Главное — быстрота, и мы их обгоним.
Важно было предупредить засаду, которая не принимала участия в бою и ждала, когда убегающие бунтовщики попадутся в ловушку. Если Мокрица сумеет вывести стражников оттуда, не все проиграно. Мокрица не верил в возможность поражения, но когда оно стало реальным, он мысленно поблагодарил судьбу, спасшую его, и стал планировать снова. Он был человеком действия.
— Джинь,— сказал он.— Если ты сделаешь, что я тебя попрошу, то будешь жить на верхнем ярусе и станешь богаче Спела.
— Слушаюсь, господин Мекиль.
— Возьми этот ключ. У нижнего лифта стоит преданный мне человек. Когда он увидит ключ и услышит от тебя слова «Посланник бога Реда», он поможет тебе подняться на Главный ярус. Там у входа в лифт ждет инженер. Он тоже знает про ключ. Ты передашь ему, что Мекиль сказал: «Пора». Ясно тебе?
— Мне все ясно, господин Мекиль. Я скажу патрулю «Посланник бога Реда», а инженеру на Главном ярусе скажу: «Пора».
— Беги. И помни, что я караю обманщиков смертью. А преданных мне людей награждаю щедрее, чем Совет Директоров.
Джинь повернул обратно и затрусил по коридору.
Мокрица думал о Спеле-младшем. Тот знал о плане и был жив. Он замешан в деле с Крони — сбежавшим трубарем. Сейчас Мокрица вернется в штаб и уберет Спела.
Мокрица выключил фонарь, чтобы его не заметили. Бунтовщики могли просочиться и сюда, но Крони с одним из ткачей вышли из-за угла так неожиданно, что Мекиль ослеп от лучей их фонарей.
— Да это же сам господин главный стражник! — в восторге сказал ткач.— Это же сам Мокрица.
На этот раз инстинкт обманул Мокрицу. Он трижды испытывал судьбу и исчерпал свое счастье.
Мокрицу заперли с офицерами. Оставив охотника у запертой двери, Крони с ткачом побежали к Рази сообщить о захвате штаба.
Добежав до завала, Крони увидел, что там все кончено. Стражники, попавшие в ловушку, сдались, сбились в кучку посреди зала.
— Крони! — закричал инженер Рази.— Мы победили, и путь наверх открыт для всех.
— У меня новость еще почище,— сказал Крони.— Мы поймали Мокрицу.
— Мокрицу поймали,— услышал кто-то и повторил громко.
— Пойдем туда,— сказал Рази.— Своими глазами хочу убедиться. Переговорное устройство там работает?
— Да.
— Тогда сообщим на электростанцию, чтобы наши ждали.
— Я с вами, дяденька,— заявила растрепанная девчонка, которая успела уже оказаться здесь.
— А башмаки? — Крони посмотрел на ее ноги. Башмаки были примотаны к ногам проволокой...
Дверь в штаб была открыта.
— Крысолов,— позвал Крони.
Он вошел во внешнюю комнату. Она была пуста. Дверь во внутреннюю распахнута. Мертвый охотник лежал у самого порога.
Уронив голову на стол, раскидав распростертыми руками бумаги и планы, сидел Спел.
Крони подбежал к нему. Выстрел пришелся в спину. С близкого расстояния, так что вокруг входного отверстия мундир почернел. Крони дотронулся до затылка Спела. Ему показалось, что Спел чуть шевельнулся. Он осторожно положил стражника на пол.
— Сбежал Мокрица, вот хитер,— сокрушался горбун.— Как же он крысолова внутрь заманил?
— Я виноват,— сказал Крони мрачно, опуская Спела на пол и кладя его голову на колени.— Я не обыскал Мокрицу.
— Эх, трубарь,— сказал горбун.— Всегда от тебя приходится ждать какой-нибудь глупости.
Крони боялся, что там, наверху, археологи сердятся. Но они молчали.
Спел открыл глаза. Он открыл их с трудом, нехотя, как человек, разбуженный среди ночи.
Он увидел Крони, но узнал его не сразу. Потом сказал:
— Я же тебя просил...
Говорить ему было больно. Он захрипел. Горбун сказал:
— Я сейчас воды принесу. У них в той комнате вода была.
